— Вина сюда, — сказал он обслуживающей девушке и проводил всех троих к столику с раздвинутыми занавесками.
Эмоли была почти красавицей, хотя едва ли была моложе Культяпки; в ее профессии старились быстро. Она немедленно перешла к делу.
— Колем говорит, что у тебя есть на продажу двадцать грималей Каронны.
— Из первых рук и чистый.
— Это немало.
Культяпка кивнул.
— Могу я спросить, откуда он поступил?
— Я предпочел бы не говорить.
— Тебе бы лучше сказать. У меня был в сейфе моей спальни двадцатигрималевый брикет. Вчера его украли.
Культяпка не пошевелился и не изменил выражения своего лица.
— Это интересное совпадение.
Она фыркнула. Они сидели, не произнося ни слова, пока через занавески им подавался кувшин с вином и четыре бокала.
— Конечно, я не обвиняю тебя в воровстве, — сказала она. — Но ты можешь понять, почему меня интересует лицо, у которого ты его купил.
— Во-первых, я его не покупал. Во-вторых, оно поступило не из Санктуария.
— Я не могу позволить себе отгадывать загадки, Культяпка. Кто это был?
— Это должно остаться в тайне. Здесь замешано убийство.
— Ты можешь быть замешан еще в одно, — сказала она жестко.
Культяпка потянулся рукой вниз и достал кинжал. Телохранители напряглись. Он улыбнулся и швырнул его через стол Эмоли.
— Давай, убей меня. Что случится с тобой после этого будет гораздо хуже, чем остаться без кррф.
— О, — она отбросила нож к нему назад. — Я не могу держать себя в руках эти дни. Прости. Но кррф предназначался не только для меня; многие мои женщины используют его и вкладывают в него свои деньги, вот почему я предпочитаю покупать в больших объемах.
Культяпка, потягивая вино, кивнул.
— Ты представляешь себе, какова доля моего капитала, вложенного в этот блок?
Он поставил наполовину опустошенные бокалы на круглый поднос и крутанул его.
— Половина?
— И еще раз половина от этой половины. Я верну его, Культяпка! — она выбрала бокал и отпила из него.
— Надеюсь, что ты это сделаешь. Но это не может быть тот же самый блок.
— Дай мне возможность судить об этом самой — у тебя этот блок находятся больше двух дней?
— Нет, но он точно был вывезен из Рэнке более чем неделю назад. Он прибыл с караваном на Анен день. Спрятанным в сыр.
— Ты не можешь быть уверенным, что он был с караваном все это время. Он мог быть уже здесь и дожидаться прихода каравана.
— Я вижу, что ты переусердствовала в своей логике, Эмоли.
— Но не без основания. Как часто ты видел блоки весом в двадцать грималей?
— Только в этот раз, — признался он.
— И имеющий спрессованную форму, проштампованный со всех сторон печатью, изображающей орла в кольце?
— Да. Но это означает только одного и того же поставщика, его марку.
— И все-таки, я думаю, ты обязан поделиться со мной информацией.
Культяпка потягивал вино маленькими глоточками.
— Хорошо. Я знаю, я могу доверять евнуху. Как насчет другого парня?
— Я наложила на него рабское заклинание при покупке. Кроме того… Покажи свой язык, Гейдж. — Раб раскрыл рот и обнажил розовый ветвистый шрам между испорченных зубов. — Он не может ни говорить, ни писать.
— Интересное застолье у нас собралось, — сказал Культяпка. — Не хватает большого пальца, языка и члена. А чего не хватает у тебя, Эмоли?
— Сердца. И блока кррф.
— Хорошо, — он допил оставшееся вино из своего небольшого бокала и вновь наполнил его. — При дворе в Рэнке есть человек, занимающий высокое положение, он старый и скоро умрет. Его сын, который должен унаследовать титул, ленивый, некомпетентный и нечестный. Советники пожилого господина предпочли бы видеть дочь в наследницах; она не только более способная, но и доступнее для их контроля.
— Думаю, я знаю, о какой семье ты говоришь, — сказала Эмоли.
— Когда я был в Рэнке по делу, один из советников связался со мной и поручил мне избавиться от этого молодого голубка, но сделать это надо было в Санктуарии. Двадцать грималей была моя цена, а также приманка, крючок, который он должен был заглотнуть. Мальчик не наркоман, но он жадный, а цена кррф в три раза дороже при дворе в Рэнке, чем в Лабиринте. Было подстроено так, чтобы я подружился с ним и предложил ему себя в качестве оптового поставщика кррф.
Советник добыл отраву в Каронне и поставил меня в известность. Я выслал назад соблазнительное предложение мальчику. Он замыслил путешествие в Санктуарий, предположительно, он должен был быть представлен брату Императора. Он не прибудет на эту встречу.
— Это не его кровь на вашем рукаве? — спросил евнух.
— Ничего подобного; это другой случай. В то время, как его будут завтра ждать во дворце, он будет плавать в гавани, обезображенный сворой псов.
— Значит, ты получил кррф, а также деньги мальчишки, — сказала Эмоли.
— Половину денег. Он пытался снизить цену, — Культяпка наполнил бокал женщины. — Но ты видишь. Здесь нет никакой связи.
— А я думаю, что есть. Анен день был как раз, когда исчез мой блок.
— Ты держала его завернутым в сыр?
Она пропустила вопрос мимо ушей.
— Кто доставил тебе твой?
— Марип, младший сын моего колдуна Мизраита. Он занимается всеми моими караванными поставками.
Евнух и Эмоли обменялись взглядами.
— Наконец-то! Именно у Марипа я купила свой блок. Не позже, чем через два часа после прихода каравана, — ее лицо стало наливаться краской от ярости.
Культяпка побарабанил по столу пальцами.
— Свой я получил не раньше вечера, — признался он.
— Колдун?
— Или более земная форма надувательства, — сказал Культяпка задумчиво. — Марип изучает ремесло отца, но я не думаю, что он такой знаток, что может перемещать материальные предметы… не мог твой кррф быть иллюзией?
— Это не было иллюзией. Я попробовала щепотку.
— Ты не помнишь, с какой части блока ты ее отщипнула?
— С нижнего края, рядом с углом.
— Что ж, мы можем уладить одну вещь, — сказал он, вставая. — Давай проверим мой блок в этом месте.
Она велела телохранителям остаться и последовала за Культяпкой. У дверей в его кабинет, пока он пытался открыть ключом дверь, она взяла его за руку и мягко подняла ее вверх, положив ее ему на грудь.