— Ну да, — слегка недовольно ответила собеседница.
— Значит, вы сумеете мне рассказать…
— Нет, — резко ответила Наташа, — не сумею. Меня удивило выражение злости, появившееся на симпатичном личике, но, поскольку альтернативы не имелось, я решила попытаться наладить контакт с Наташей.
— Аня попала в беду!
— Этого следовало ожидать.
— Почему?
— Ну… она постоянно лезла невесть куда. Делала глупости, очень жадной стала… А что случилось? — наконец-то проявила любопытство Наташа.
— Аню обвиняют в убийстве Лизы Макаркиной, жены массажиста, соседа…
— Так и знала, что Галкина плохо закончит! — с явным злорадством воскликнула Наташа. — Ну, прямо офигеть!
Я, сообразив, что у девушек были непростые отношения, попросила:
— Наташа, расскажите мне об Ане.
— Ничего я не знаю, — быстро ответила девушка. — А что, Анька призналась?
— Нет. Более того, она категорически отрицает факт своей причастности к преступлению.
— Ага.
— Ее мама в шоке.
— Понятно.
— Она попросила меня помочь дочери.
— Угу.
— У меня получается распутывать всякие узлы, я не раз выручала людей, по глупости попавших в беду.
— Ясненько, — буркнула Наташа и снова отвернулась.
Странное поведение Ивановой окончательно меня разозлило, и я решила пойти ва-банк:
— Знаете, Наташенька, я являюсь хорошим детективом.
— Ага.
— Подмечаю несуразицы, нестыковки, вижу странность поведения людей.
— Угу.
— Вот сейчас, например, очень удивлена. — Чем?
— Я позвонила в фирму «Арме» в поисках Маши. Ирина дала мне несколько телефонов Левкиной, но и мобильный, и домашний молчали. Понимаете?
— Неудивительно, — тихо ответила Наташа, — Маша-то умерла.
— А на работе меня последовательно соединяли с разными отделами. Отчего же на рецепшен не ответили: «Левкина погибла»?
Наташа пожала плечами:
— Видимо, начальство запретило.
— А зачем направляли в разные отделы?
— Наверное, не хотели терять клиента. Рассудили просто: Левкиной нет, но товар-то продавать надо.
— Ну вот, теперь все ясно… кроме одной крохотной детальки… Почему вы позвали меня к себе в гости?
Наташа заморгала.
— Не захотели терять клиентку? — мило повторила я ее слова.
Иванова кивнула.
— Нелогично, — улыбнулась я. — Тогда следовало пригласить незнакомку на работу. Но вы отчего-то шепотом…
— Наше руководство, не стесняясь, говорит о том, что прослушивает телефонные переговоры, — оборвала меня Наташа. — Тех, кто занимается на службе пустопорожней болтовней, грозят уволить при первой возможности.
— Следовательно, вы все-таки собирались поговорить со мной о личном?
Наташа замерла безо всякого движения у подоконника, а я продолжала наседать на нее:
— Я пришла, как договорились. Причем это вы пригласили меня! Но вы вдруг переменили решение и сейчас ждете с нетерпением, когда надоедливая гостья уйдет вон. Вроде хотите что-то рассказать или узнать у меня, но боитесь и никак не сообразите, что лучше: начать откровенничать или молчать. Судя по растерянности, в которой сейчас пребываете, для вас плохо все.
Наташа вздрогнула и вдруг жалобным голосом спросила:
— Аньку посадят?
— Не знаю, но чем больше думаю над произошедшим, тем яснее понимаю: все очень непросто. Скажите, Наташа, у Ани был роман с Антоном, мужем Лизы Макаркиной? Собственно говоря, это единственный вопрос, который я хотела задать Маше.
Иванова села к столу.
— У них… да… то есть… нет, не роман, просто очень близкие отношения… и не с ним…
— Наташенька, пожалуйста! — взмолилась я. — Если расскажете правду, поможете своей подружке!
— Мы в последнее время не дружили.
— Учились в одном классе, работали рядом…
— Подумаешь. Я из-за Аньки Машу потеряла! И теперь вот вся трясусь! Потому что не знаю, куда все девать!
— Что?
Наташа подперла рукой щеку.
— Ладно, расскажу вам. Если занимаетесь делами Аньки, то и карты вам в руки, я же избавлюсь от ответственности.
Подавив множество возникших вопросов, я лишь кивнула. Потом не удержалась и добавила:
— Начинайте, я готова избавить вас от груза информации.
Наташа и Маша дружили с первого класса, вместе ходили в школу, на пару возвращались домой и делали уроки. И у одной, и у другой девочки родители день-деньской пропадали на работе, поэтому никто не мешал школьницам проводить время весело. Впрочем, и Наташа, и Машенька ничего особенного не совершали, по большей части, выполнив задания, отправлялись в кино или садились у телевизора. Наташа искренно считала Машу самым близким человеком, а Машенька не уставала демонстрировать свою любовь к подруге. Левкина отлично шила, мастерить юбочки и блузки она научилась очень рано, примерно в третьем классе, и частенько радовала подругу обновками. Наташа не обладала талантом портнихи, зато она имела твердую руку и выполняла за Машу работы по черчению и рисованию. С семи лет до тринадцати девочки ни разу не поссорились, ощущали себя почти сестрами. Но потом в их классе появилась Аня Галкина, и все пошло наперекосяк.
Наташа очень хорошо запомнила день, когда впервые увидела Аню. В тот понедельник их классная руководительница, учительница русского языка Раиса Измаиловна, рассердилась на подружек-болтушек и рявкнула:
— Иванова остается на месте, а Левкина пересаживается вперед, устраивается прямо передо мной, иначе тишины в классе не добиться!
Маша скорчила недовольную физиономию. Парта, придвинутая к столу педагога, как правило, пустовала. Школьники находили всевозможные предлоги, чтобы не усаживаться в непосредственной близости от Раисы Измаиловны.
— Левкина! Поторопись! — повысила голос русичка.