— Нет, конечно, клиники. Илья Германович просил позвонить и сказать, приду ли завтра на аппаратное лечение. Он нашел местечко… Только… с деньгами у меня… того…
Брюнеточка округлила глаза, потом быстрым шепотком сказала:
— Вы торопитесь?
— Не слишком, — пожала я плечами, — а что?
— На той стороне улицы кафе, подождите меня там.
— Хорошо, — удивленно ответила я.
В небольшом заведении оказалось на редкость уютно, и кофе, который принесла милая официантка, источал замечательный аромат. Не успела я отхлебнуть глоток и оценить вкус напитка, как в кафешку ворвалась брюнетка. Сев на стул, она безо всяких церемоний заявила:
— Я Рита, а тебя как зовут?
— Виола, но лучше Вилка.
— Что, развел тебя Илюша на аппарат? Не верь! Дерьмо!
— «Молодость навсегда» не помогает?
— И машина ерунда, и Илюха сволочь, — сообщила Рита. — Он меня увольняет, сегодня последний день сижу. Решил кого-то из своих любовниц на рецепшен посадить, а значит, пошла ты, Ритуся, вон… Ну, погоди, Илья! Сейчас я все тебе расскажу! Зеркало в кабинете у Ильи слегка кривое, оно изменяет черты лица. «Молодость навсегда» — обычный, блин, ящик, правда, с лампочками. Гудит, моргает… народ в экстазе! И потом, у нас ведь какой менталитет: раз дорого — значит, хорошо. Поваляешься в аппарате, отдашь бабки, Илюха тебе новое зеркальце подставит, с другим дефектом, оно тоже меняет лицо, но в лучшую сторону. Илюша у нас психолог — лучше некуда, мигом нужных баб вычисляет и раскручивает. Не верь ему! Не ходи на процедуру!
— А «собачьи щечки»? — горестно воскликнула я. — И потом, он мне цвет лица мигом вернул.
— Тьфу, — стукнула кулачком по столу Рита, — ну какие вокруг дуры! На, смотри.
Изящной рукой Рита вытащила пудреницу и сунула мне под нос зеркальце.
— Лицо как лицо, — спокойно продолжила она.
— И верно, — протянула я. — Вот только морщины на лбу…
— Ну и что?
— Они мне не нравятся.
— Вколи ботокс.
— А это что такое?
Рита усмехнулась.
— Запиши телефон. Это опытный врач, причем, в отличие от Илюшки, с настоящим дипломом. Ты себе представить не можешь, что он тут творит! В этой клинике целая шобла сидит, дурит народ по-черному. На, держи, это моя визитка, многих в косметологии и пластике знаю. Понадоблюсь — звони, помогу советом. Вообще-то…
Быстрая речь Риты была прервана звонком мобильного. Недовольно поморщившись, девушка схватила трубку.
— Да ну? — воскликнула она спустя секунду. — А он чего? Bay! Давай приезжай! А мне плевать, последний час там сижу. Ага! Перед уходом весь комп очищу, пусть посуетится, урод! Я сейчас еще одной женщине глаза открыла, клиентки его лишила. Пустячок, а приятно. Ну, жду! — Сунув мобильный в карман, вскочила. — Мне пора.
— Спасибо, — с чувством произнесла я.
— Звони по тому телефону и ко мне обращайся без стеснения, — повторила Рита и умчалась.
Я допила великолепный кофе, положила визитку в кошелек, расплатилась и пошла на улицу.
Наташа Иванова оказалась стройной, длинноногой блондинкой с большими синими глазами.
— Вы Арина Виолова? — с некоторым сомнением спросила девушка.
— Верно. Это мой псевдоним, по паспорту Виола Тараканова.
— Но на фотографии, которая помещена на книге, совсем другая женщина!
Я усмехнулась:
— Всегда вздрагиваю, если мне говорят: «Узнали вас по снимку на обложке».
— А чем докажете, что вы та самая Виолова? — нахмурилась Наташа.
Странное поведение девушки стало раздражать.
— Мне нет никакой необходимости что-либо доказывать. Я ведь хотела побеседовать не с вами, а с Машей Левкиной, ближайшей подругой Ани Галкиной. Наверное, я не правильно поняла ситуацию, отчего-то решила: Маша сейчас у вас.
— Что с Аней? — воскликнула Наташа. — Вы по телефону сказали: «С Галкиной беда».
— Ее арестовали.
Наташа прижала руки к груди:
— Господи? За что?
— За убийство. Подробностей не знаю. И вообще, позовите наконец Машу!
— Она умерла, — тихо ответила Иванова.
— Когда?
— Неделю назад.
— От чего? Левкиной же не сто лет было!
— Под автобус попала.
— Под автобус? — подскочила я. — Как же такое случилось?
Наташа отошла к окну и очень тихо ответила:
— Она на остановке стояла. Времени было около семи вечера, самый час пик. Подошел автобус, народ в него полез, давка, толчея, сами понимаете. Еще теперь турникеты придумали, пока в салон попадешь, напихаешься локтями, а у водителя расписание, вот он и поехал, не посмотрел, что не все успели сесть. Наверное, Машу в этот момент кто-то толкнул, она не удержалась, упала и прямо под заднее колесо угодила. В общем, насмерть. Виноватого не нашли, да и искать особо не стали, посчитали за несчастный случай.
Я попыталась переварить информацию.
— Аня не знала о кончине Маши?
Наташа продолжала смотреть в окно, на мой вопрос она не ответила.
— Вот странность… — недоумевала я, — Ирина, мать Ани, сказав, что Маша лучшая подруга ее дочери, посоветовала мне поговорить с ней. Неужели Галкина не в курсе несчастья? Родители Маши ничего не сообщили Ане? И потом, вы… похоже, дружили с Машей, знаете Аню…
Наташа обернулась:
— Ну, маме-то Аня точно правду не сообщила, потому что они с Машей незадолго до несчастья поругались и решили больше никогда не встречаться.
— Почему?
Наташа хмыкнула:
— В двух словах не объяснить. Просто перестали понимать друг друга.
— Но ведь они общались давно?
— Со школы, — коротко ответила Наташа. — Анина мама поменяла место жительства, переехала на другую квартиру, Анъка пришла в нашу школу, и ее посадили рядом с Машей.
— Погодите, получается, вы тоже учились вместе с ними.