– Рейф… – Шаан коснулась его плеча, робко пытаясь разубедить его.
Он тут же сел, словно ее прикосновение обожгло его, и Шаан поспешно отдернула руку.
– Прости, – хрипло сказал он после продолжительного напряженного молчания. – Я не имел права вести себя, как… Прости, – коротко закончил он. Потом Рейф встал, вошел в ванную и захлопнул за собой дверь.
«Даже не посмотрел в мою сторону!» – с болью отметила Шаан.
Нет, он вовсе не оскорбил ее той поспешностью, с которой его страсть вырвалась наружу, потому что то же самое произошло и с ней.
Быстрый секс принес ей немыслимое удовлетворение. Ее мало трогало, что их одежда оставалась на них.
Шаан и в голову не пришло бы усомниться в чем-либо, если бы не поведение Рейфа и его слова.
Он как будто признавал, что умышленно унизил ее, словно наказывая за что-то своей страстью. Наказывая ее… но за что?
Мэдлин.
Девушке показалось, что ненавистное имя острым ножом полоснуло по ее обнаженной плоти, и она резко запахнула полы сарафана, перекатываясь на бок и сжимаясь в комок.
– Исчезни! – яростно прошептала она отвратительному призраку другой женщины.
Внезапно до нее донеслись какие-то звуки из ванной, и Шаан вскочила с постели, отбросила сарафан в сторону и накинула халат. Ее пальцы лихорадочно тряслись, когда она завязывала пояс, а от клокочущего внутри нее гнева она бессильно скрежетала зубами…
«Я изгнала призрак Пирса, – горько думала девушка. – Но Рейф не сделал этого с призраком Мэдлин!»
Дверь ванной отворилась, и Шаан бросилась к ней, высоко подняв голову и сверкая глазами в приступе слепой ярости.
– Никогда… не смей… так поступать со мной! – выкрикнула она в побледневшее лицо Рейфа и, обойдя его, шагнула в ванную, громко хлопнув за собой дверью.
Шаан тяжело дышала, ее кулаки сжимались и разжимались в бессильной злобе перед этим монстром, который назывался ревностью.
Ведь именно он говорил, что Пирс и Мэдлин не должны стоять между ними.
Он разбудил ее чувственность.
Шаан нацепила шапочку для душа и встала под горячие струи воды.
Именно он…
– Ox! – Она внезапно разрыдалась, не в силах сдержать поток рвавшихся наружу слез…
Даже когда ее бросил Пирс, она не плакала. А сейчас слезы лились и лились из ее глаз, смешиваясь с потоком воды.
И снова Рейф оказался рядом, как и в тот раз. Выключил воду. Вывел ее из душевой кабины и прижал к груди. Потом ее тело окутал теплый махровый халат…
Он молчал, и Шаан еще долго стояла, прислонившись к нему, давая выход слезам боли и отчаяния.
Так же молча, когда поток слез наконец иссяк, он поднял ее на руки и отнес в постель.
Шаан уснула в его объятиях. И оттого, что Рейф не снял своего халата, ей было как-то особенно спокойно. Они так и лежали в уютном комке белой теплой махровой материи, как птицы в гнезде.
Утром Шаан проснулась и обнаружила, что Рейфа нет в номере. Он оставил записку, в которой сообщал, что у него дела. И ни слова больше, как будто и не было ее вчерашних слез.
Сегодня девушка чувствовала себя просто наивной дурой. Ведь Рейфу тридцать четыре года! Наверняка он привык видеть в своей постели достаточно опытных женщин, которые умели удовлетворять мужчин, подобных ему.
Вряд ли ему могли понравиться истерические нападки на него, вызванные лишь тем, что он позволил себе грубоватый секс. И нельзя отрицать, что и ей он принес наслаждение.
Если бы только не призрак Мэдлин…
Девушка вздохнула, ненавидя себя за то, как вела себя вчера, ненавидя Рейфа за то, что он исчез сегодня утром, безжалостно оставив ее гадать, в каком настроении он проснулся сегодня.
Но, в конце концов, если он может не посвящать ее в свои планы, тогда и она может себе это позволить!
«Вернусь в час, и мы отправимся обедать», – значилось в его короткой записке.
Раз так, то ее в час дня в номере не будет! Хотя куда она отправится, Шаан не имела ни малейшего представления.
В данный момент у нее было только острое желание исчезнуть из этих проклятых апартаментов. С этой мыслью Шаан лихорадочно рылась в своей сумке в поисках паспорта и туристических чеков.
Она надела простую белую бумажную блузу и белые брючки со светло-вишневым кожаным пояском и спустилась на лифте в холл. На плече у нее висела сумочка с паспортом, чеками и солнцезащитными очками.
Она без труда обменяла чек на гонконгские доллары в бюро обмена при отеле. В небольшой очереди она познакомилась с приятной пожилой парой американцев, которые тоже меняли деньги.
Муж с женой собирались на экскурсию по острову в компании других американских туристов. Повинуясь внезапному импульсу, Шаан спросила, не найдется ли в их автобусе лишнего места…
Полчаса спустя она уже сидела в автобусе вместе с Сэди, так звали пожилую американку, ее мужем Джошем и еще двадцатью дружелюбными американцами, которые, не в пример Рейфу, бурно проявляли свой восторг, предвкушая впечатления предстоящего дня.
Экскурсия началась с головокружительного подъема по канатной дороге на пик Победы. Шаан пожалела, что у нее нет с собой видеокамеры, настолько захватывающим оказалось зрелище, открывшееся перед ними. После недолгой остановки в районе Абердинской гавани с ее многочисленными лодками-ресторанчиками все отправились в путешествие вдоль побережья, которое завершилось в местечке под названием Стэнли. Шаан изумленно озиралась вокруг. Ей казалось, что после густонаселенного Гонконга она попала в тропический рай. Горные склоны были изумительно красивы, а воздух – менее влажным.
В Стэнли тоже был большой рынок. Шаан купила здесь светло-вишневый шелковый шарфик в тон поясу, а потом еще несколько шарфиков другой расцветки для тети и Джеммы. В подарок дяде она выбрала маленькую статуэтку из слоновой кости, изображающую Будду. Такую же она купила для Рейфа.
Этот внезапный порыв Шаан объяснила себе как признание своей вины. Взглянув на часы, она с ужасом убедилась, что уже больше часа. Рейф, наверное, давно пришел. Интересно, как он воспринял ее отсутствие?..
Вся компания пообедала в Стэнли, и к тому времени, когда они сели в автобус, было уже больше трех часов. На обратном пути туристы задержались на вершине Пика Победы, чтобы полюбоваться заходом солнца.
– За свою жизнь я довольно много путешествовала, – тихо проговорила Сэди, стоя позади Шаан, – но такого изумительного заката я никогда не видела.
Действительно, трудно было оторваться от этого изумительного, даже мистического зрелища. Шаан невольно пожалела о том, что в этот момент с ней рядом нет Рейфа…