Но Вадик не обратил внимания на досадную оплошность.
– Господи! – ахнул он. – Жесть!
Я удивилась слову, неуместному в устах взрослого человека, и лишь потом догадалась посмотреть на купленную Бахновой обновку.
– Жесть! – вырвалось и у меня.
Наманикюренные лапки Милены держали нечто темно-серое в грязно-розовую клетку. Широкие у талии, к щиколоткам брючата резко сужались. Если вы видели мультфильм про Карлсона, то вспомните его наряд и сразу поймете, сколь замечательный прикид приобрела Милена. Впрочем, я не совсем точна – у брюк, которые покачивались перед лицом обалдевшего Вадима, не было помочей и большой круглой пуговицы, они все же были не полной копией штанов человечка с пропеллером.
– Ну как? – кокетливо закатила глаза Миля. – Здоровские, да?
Олигарх кивнул.
– Померяй, – еле сдерживая смех, предложила я.
Вадим посмотрел в мою сторону. Хорошо, что взглядом нельзя убивать, иначе бы вместо Лампы сейчас на кухне дымились ее обугленные останки.
– Не стесняйся, – продолжала я, – мы отвернемся. Миля так старалась. Ну, начинай, а Милена пока твой подарок прицепит.
Теперь уже Бахнова ощутила желание меня испепелить. Но мне неожиданно стало смешно. В конце концов, Милена буквально выломала всем руки, поселившись в нашей квартире и решив с чужой помощью понравиться олигарху. Так неужели я не имею права пошутить? Думаю, Вадим будет волшебно смотреться в клетчатых портках!
– Дорогой, переодевайся спокойно, – сказала Миля, выталкивая меня в коридор.
Едва мы очутились за пределами кухни, как она зашипела:
– Ты с ума сошла? Я ненавижу насекомых! Меня тошнит при виде мух!
– А тараканы радуют?
– Фу, какая гадость!
– Вот и благодари бога, что Вадим преподнес тебе всего лишь навозницу. Пристегивай брошку.
– Ни за что!
– Думаю, это очередная проверка.
Миля захлопала глазами, потом пробормотала:
– Ты так считаешь?
– Это вполне в духе твоего обоже. Сначала приволок утку с перьями, теперь пластмассовую пакость, – объяснила я Миле суть происходящего. – Девяносто девять женщин из ста швырнут отвратительную поделку в лицо кавалеру-идиоту. И только одна, сотая, прицепит ее на блузку и будет восторгаться. Именно она и сорвет куш, станет женой богача.
– Полагаешь? – протянула Миля.
– Стопроцентно это ловушка, – закивала я. – Ну скажи, нормальный мужик купит такую мерзость?
– Никогда! – замотала головой Милена.
– Вот видишь. Вадим тоже не похож на идиота. Вернее, он ведет себя как дурак, но мы-то знаем, по какой причине жених кретином прикидывается.
– Сделай одолжение, прицепи мне ее на блузку, – дрожащим голосом попросила Миля. – Меня тошнит от одного ее вида.
Преодолев брезгливость, я осторожно приколола брошку-муху к блузке Бахновой и спросила:
– Так куда подевалась Нахрената?
Миля неожиданно улыбнулась.
– Она меня всю жизнь терпеть не могла. Одна радость – две недели в месяц свекровь по командировкам мотается. Сиди она дома постоянно, я бы с ума сошла…
Может, вам это покажется странным, но Нахрената в некотором роде уникальный специалист. Я совсем не разбираюсь в строительстве и не смогу точно объяснить, чем занимается дама. Знаю лишь, что она служит в какой-то конторе и определяет, где можно, а где нельзя возводить здания.
Нахрената исследует почву и дает заключение о ее состоянии. У свекрови Милены, несмотря на вздорный нрав и замечательную присказку «на хрена-то мне это надо», отличная деловая репутация. До сих пор дама мотается по России и странам ближнего зарубежья, зарабатывает неплохие деньги, сотрудничает со многими строительными компаниями. Никому же не хочется инвестировать большие средства, а потом с ужасом наблюдать, как они в прямом смысле слова утекают в песок и здание разваливается на куски. Если вы думаете, что дом можно возвести в любом месте, то глубоко ошибаетесь, с бухты-барахты никто рыть котлован не станет.
Милене всегда было наплевать на то, кем работает мать мужа, ее радовал лишь факт частого отсутствия Нахренаты. А та трудится вахтовым методом: десять-пятнадцать дней в Москве, потом укатывает в какую-нибудь Сибирь или Среднюю Азию. Во время командировок «мамочки» у Мили с Юрой все шло прекрасно, а когда та была дома, супруги начинали отчаянно скандалить – Нахрената никогда не отличалась деликатностью, а Миля не из тех, кто станет молча сносить обиды. Кстати, Катюша твердо уверена, что в преждевременной смерти Юры в первую очередь виноваты жена и мачеха. Они постоянно грызли и дергали его, закатывали ему скандалы, а ведь давно известно: стресс – отличная питательная среда для любых болезней.
Увы, после кончины Юрия ненависть женщин друг к другу лишь усилилась, но разъехаться они не могли, так как Нахрената не желала разменивать квартиру.
– На хрена-то мне надо лишаться родного жилья из-за невесть кого? – восклицала она.
Катюша пару раз пыталась поговорить с неуемной Нахренатой и весьма разумно объясняла ей:
– Милена – вдова Юрия, она прописана в вашей квартире и имеет право на квадратные метры.
– На хрена-то ей подарок делать? – твердо стояла на своем свекровь. – Не она в квартиру деньги вкладывала, пусть убирается вон.
Но Милена не собиралась уезжать.
– Как вдова я должна получить свое, – упиралась она. – Мне что ж, за мучения семейной жизни ничего не положено? И куда идти? Где жить? Пусть мне Нахрената трешку покупает! Нашлась, хитрая, вышла в свое время замуж за вдовца с мальчиком и огребла хоромы. Если разобраться до конца, квартира не ее, она сюда после свадьбы приехала. Мы в одинаковом положении.
Вот столь милым образом, ненавидя друг друга, женщины и существовали до недавнего времени: две недели тихо (Нахрената в командировке), потом полыхает огонь войны, и вновь полнейший штиль. Меня бы подобная синусоида свела с ума, но и свекровь, и невестка оказались особами с железобетонными нервами.