По ночам Пэтси часто лила слезы в подушку. Она пыталась отстаивать свою самостоятельность, но Джером был неумолим. Ведь он действует в ее интересах! Он считал себя лучшим другом дочери, пока она живет по его правилам.
И Пэтси подчинялась. Она была хрупкой, маленькой девочкой, сил противостоять отцу у нее не было. Со временем она все больше и больше привыкала к такой жизни, где все решения принимались за нее, а веселые прогулки с друзьями были заменены вечерними чтениями Библии.
Нельзя сказать, что Пэтси сильно угнетало такое положение вещей. Ее мать воспитывала девочку в духе покорности и смирения, поэтому Пэтси не бунтовала. Наоборот, она старалась заставить себя поверить в то, что отец ведет себя так ради ее блага.
Когда Пэтси поступила в колледж, она начала понимать, что в ее жизни чего-то не хватает. Ее сокурсники смело рассуждали о незнакомых ей вещах, ходили на дискотеки, флиртовали друг с другом, а Пэтси, как и прежде, послушно шла домой после занятий. Такое несоответствие бросалось в глаза, и девушка чувствовала себя неловко, когда ее новые знакомые начинали подшучивать над ее образом жизни.
На лекциях Пэтси впервые осознала, что отец, вероятно, не так уж прав. Практика искупления грехов одного ребенка строгим отношением к другому вряд ли могла принести положительные плоды. Пэтси с некоторой завистью смотрела на своих бойких подруг, которые весело смеялись, без стеснения общались с мужчинами, заводили романы, влипали в разные истории. Природная робость и строгое воспитание мешали Пэтси присоединиться к ним. К тому же Пэтси знала, что, хотя она уже выросла, отец по-прежнему не выпускает ее из поля зрения. Жизнь казалась безрадостной, и Пэтси была уверена, что это — ее жребий.
В колледже девушка в первый раз в жизни влюбилась. Конечно, в школе ей тоже нравились мальчики, но она запрещала себе даже думать об этом. Однако в колледже все было по-другому. Пэтси считала себя достаточно взрослой, чтобы завести роман.
Джером в два счета доказал ей, что она ошибается. Нет, он не кричал и не грозил ей Божьей карой, как в детстве. Мистер Торнвальд был слишком умен для этого. Он популярно объяснил дочери, что она еще слишком молода, чтобы думать о глупостях, что у нее впереди карьера и ей не следует забивать голову подобными бреднями. Что в ее жизни обязательно появится мужчина, который сделает ее счастливой.
Поначалу Пэтси сопротивлялась. Она пробовала спорить, но Джером, преподававший философию на протяжении двадцати пяти лет, легко справлялся с ее наивными доводами. Пэтси была побеждена и немедленно разорвала отношения с Диком.
Ее лучшая подруга Марджори была в ярости.
— Как ты можешь позволять ему командовать собой? — возмущалась она.
— Он любит меня и желает мне добра, — неуверенно защищала отца Пэтси.
— Неужели в девятнадцать лет ты не в состоянии сама решить, что тебе нужно, а что нет? Ты же, в конце концов, на психолога учишься!
— Психоаналитика, — мягко поправила подругу Пэтси. — Это разные вещи.
— Какая разница! — махнула рукой Марджори. Она уже поняла, что злиться и доказывать Пэтси что-либо бесполезно. Влияние отца было слишком велико.
— Огромная, — назидательно сказала Пэтси.
— Удивительно, как ты со своим рабским подчинением и детскими комплексами вообще сможешь работать по профессии. Тебя саму лечить надо! — воскликнула разъяренная Марджори. Спокойствие подруги выводило ее из себя.
Пэтси, естественно, возмутилась, и девушки чуть не поссорились. Однако они обе дорожили друг другом и решили в будущем совсем не затрагивать эту тему, чтобы лишний раз не ругаться.
Однако когда Марджори говорила, что Пэтси не способна стать хорошим психоаналитиком, она была не права. Пэтси, всю жизнь подавляемая суровым отцом, неуверенная в себе, застенчивая и робкая девушка, полностью преображалась, когда дело доходило до работы. Преподаватели не нарадовались на способную студентку.
Пэтси в совершенстве владела искусством слушать. Она никогда не перебивала собеседника, вникала во все детали, всегда давала дельный совет или просто сочувствовала. Педагоги не сомневались, что она будет блестящим психоаналитиком.
Джером Торнвальд не считал, что профессия, выбранная дочерью, идеальна, но препятствий Пэтси не чинил. Он видел, что девушка всерьез увлекается психоанализом, и был достаточно сообразителен, чтобы не мешать ей хотя бы в этом. Однако молчаливой жене он неоднократно высказывал свое неодобрение:
— С чего только ее тянет копаться в чужих проблемах?
Миссис Торнвальд тактично пожимала плечами. За годы супружеской жизни она поняла, что мужу лучше не противоречить. Хотя стоило бы пояснить ему, что, раз у дочери нет своей жизни, ее интересует чужая…
Когда Пэтси училась на последнем курсе, Джером неожиданно решил, что ей пора замуж. И немедленно приступил к поискам подходящего кандидата. Требования мистера Торнвальда были высоки. Он хотел, чтобы юноша происходил из хорошей семьи, не пил, не курил и, упаси Бог, не употреблял наркотики, был послушным сыном и добропорядочным гражданином.
Первым делом Джером обратил свой взор на семьи коллег. У мистера Блэкпула, преподавателя английской литературы, был замечательный сын — адвокат в одной из самых известных массачусетских фирм. Но при ближайшем рассмотрении выяснилось, что он все свободное время проводит в баре за игрой в бильярд.
Следующим кандидатом стал младший внук соседки Торнвальдов. Это был тихий благовоспитанный юноша с гладким пробором и выпирающими передними зубами. Он немного робел в присутствии мистера Торнвальда, что не могло не понравиться Джерому. Однако оказалось, что юноша горит жаждой миссионерства и планирует в следующем году поехать с корпусом Мира в какую-нибудь африканскую страну, чтобы нести отсталым дикарям свет науки, образования и слова Божьего. Джером и помыслить не мог о том, чтобы отпустить единственную дочь на край земли с таким фанатиком.
Пэтси очень долго оставалась в неведении относительно планов отца. Конечно, ей казалось странным, что он периодически заводит разговоры о положительных качествах того или иного молодого человека. Но девушка не привыкла удивляться тому, что делает ее отец. Каждый его поступок, несомненно, тщательно обдуман. Зачем забивать себе голову пустяками?
Однажды в обед к Торнвальдам зашел молодой человек. На нем был безупречный костюм-тройка, в руке кожаная папка. Короткие темные волосы были аккуратно причесаны. Увидев Пэтси, он начал мямлить что-то о договоренности с мистером Торнвальдом.
— Но папы в это время никогда не бывает дома, — ответила изумленная девушка.
Незнакомец представился коллегой Джерома по университету. Странно, что он не знает, что отец всегда преподает в первой половине дня!
Все разъяснилось, когда вечером Пэтси рассказала отцу о сегодняшнем визитере.
— Да, это мистер Рэнглоу, наш новый преподаватель, — флегматично сказал Торнвальд. — Я сам предложил ему забежать сегодня к нам.