Она подошла к нему, и он прикрыл уже откры­тую было дверь.

— Что?.. Мы опоздаем.

Данте притянул ее к себе, каблуки добавляли ей роста. Наклонившись, захватив ладонью затылок, он поцеловал ее. Алиса положила руку ему на кисть, чувствуя пульс. Его рот овладевал ее ртом, возвращая воспоминания о страсти прошлой ночи. Она застонала — наполовину от отчаяния, наполо­вину от рождающегося желания. Увы, твердые как железо намерения исчезали всякий раз, когда дело касалось этого человека.

— Данте... я не буду больше с тобой спать. Это не было частью сделки. Пожалуйста.

Данте поднял голову, глаза его сверкали.

— Условия сделки изменились. Ты здесь моя партнерша во всех смыслах слова. Почему ты хочешь лишить себя этого? — Он положил руку ей на грудь, где бешено билось сердце. — Это просто секс, милая, — замечательный секс. Нам не обяза­тельно нравиться друг другу... или уважать друг друга.

Алиса внутренне содрогнулась от его цинизма. Рауль Карро хотя бы приукрашал свои похотливые желания обещаниями любви. Данте себя этим не затруднял. Ей бы благодарить его за честность, но она твердо решила не дать ему возможности поль­зоваться ее телом.

Сжав губы, она открыла дверь и вышла в кори­дор. Он последовал за ней, тупо глядя в удаляю­щуюся спину. На кончике языка вертелись объяс­нения по поводу прошлой ночи, когда он забыл предохраняться. Но заговорить он не решился. Не решился сказать, что она возбудила его настолько, что мысли о защите вылетели у него из головы. Она ведь не задумается использовать его призна­ние против него самого.

В этот же день приехали несколько жен и детей, все они явились к ужину. Теперь вокруг крутилось слишком много людей. Куда там до уютной, интим­ной обстановки на озере Комо.

Неожиданно Алиса поймала на себе взгляд Серены. Она инстинктивно сжала руку своего спутника. Данте глянул сверху вниз.

— Что такое?

Она покачала головой.

— Ничего... ничего.

Сам по себе ужин оказался несколько беспоря­дочным, но весьма приятным. Пришла Патрисия, присела рядом с ней выпить кофе, пока люди выби­рались из-за стола.

— Да, моя дорогая, какая разница с прошлой неделей, не находите?

Алиса улыбнулась, кивнула. Часть толпы хлы­нула в бар, находящийся у них за спиной. Приглу­шенный свет и мягкая музыка джаза действовали расслабляюще.

— Извините мое праздное любопытство, но как вы познакомились с Данте? — добрые и умные глаза Патрисии пытливо смотрели на Алису.

Алиса ощутила себя обманщицей. Она постара­лась ответить по возможности уклончиво:

— Не так, как обычно знакомятся.

— С таким, как Данте, это не удивительно. Он ведь человек нестандартный, верно?

Алиса нашла глазами предмет их разговора. Гордый и величавый, Данте блистал, окруженный группой внимательных слушателей. Нет, обыкно­венным его не назовешь. Упорный и жесткий, а когда целует ее... Ее сердце так сжалось, что приш­лось прикрыть глаза. Собравшись, она взглянула на Патрисию.

— Верно.

— Я хотела вам кое-что сказать, Алиса. Увере­на, Дерек не стал бы возражать.

Алиса обрадовалась, что тема их отношений с Данте больше обсуждаться не будет.

— Если б не это слияние, компания Дерека, воз­можно, перестала бы существовать.

— Что вы имеете в виду? — нахмурилась Алиса.

— Я имею в виду, что он едва не обанкротился. Компания сильно пострадала за последние годы, а он слишком горд, чтобы принять помощь...

В глазах Патрисии Алиса заметила мерцание слез.

— Много лет назад Дерек помог Данте, обеспе­чив ему первый большой контракт, потому что сам был слишком занят, чтобы им заняться. И Данте не забыл. Дерек не вносит и половины того, что вкла­дывают Данте и Бушенон, но Данте закрыл на это глаза. Покрыл дефицит. Благодаря слиянию он сможет вернуть Дереку его компанию...

— Я понятия не имела.

— Я не удивлена, моя милая. Данте любой ценой старается защитить репутацию Дерека. — Патри­сия вдруг рассмеялась. — Знаете что? Пойдем при­соединимся к мужчинам, многие из этих дам уси­ленно интересуются Данте, и, хотя я не сомнева­юсь, что он увлечен только вами, не следует давать им лишний шанс.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

— Я пойду лягу спать. Челюсть Данте одеревенела, на минуту ей пока­залось, что сейчас он велит ей остаться. Но он лишь кивнул.

— Спасибо.

То, что она его поблагодарила, словно он тюремщик какой, больно укололо его. Она отвер­нулась, прокладывая себе путь сквозь толпу, и только тогда Данте отметил, какое бледное у нее лицо, какая напряженная походка.

С огромным облегчением Алиса открыла дверь в номер. Голова болела ужасно. Сбросив туфли, она скрипнула зубами от боли. Ноги стерты в кровь. Ей хотелось лечь и уснуть до прихода Данте, она не выстоит, если он коснется ее сегодня, после откровений Патрисии. Благородство поведения Данте, верность попавшему в беду другу растрога­ли ее.

Могла она глупо, не отдавая себе отчета в последствиях, влюбиться в Данте? Неужели боль, причиненная Раулем Карро, ничему ее не научила?

Отчаяние рвало ей грудь. Обливаясь слезами жалости к себе, она привела в порядок ноги, при­няла таблетку аспирина. Нечего размякать. Она плотно сжала веки. Если у нее только и забот, как понять, любит она Данте или нет, то не так уж все и плохо.

Она забралась в постель, чувствуя себя жутко одинокой. Мелани в Лондоне с Паоло. Алиса зво­нила ей и узнала, что первое ультразвуковое иссле­дование показало нормальное течение беременно­сти. Не в силах удержать слезы, Алиса уверила себя, что плачет от счастья за Мелани. А больше никаких причин нет.

Данте тихо вошел в комнату. Он давным-давно пытался уйти из бара, но каждый раз что-нибудь мешало. Как только Алиса его бросила, женщины взяли его в кольцо. Его всегда поражало, насколь­ко бесстыдно они себя ведут под носом у собствен­ных мужей и партнеров. Сегодня они были еще агрессивнее, как будто, приведя свою даму, он бро­сил вызов остальным.

Данте подошел и остановился рядом с кро­ватью. Алиса спала на спине, волосы рассыпались вокруг головы. В шелковой пижаме, застегнутой почти до горла, она выглядела младенчески невин­ной. В нем забурлил гнев. Почему она не спит обнаженной? Почему не дождалась его? Его глаза скользнули вниз, он нахмурился. Из-под задравше­гося покрывала выглянула ножка, на ней Данте заметил след — кольцо запекшейся крови. Неуже­ли от туфель?

Утром первым чувством проснувшейся Алисы была неловкость. Открыв глаза, она огляделась. Постель рядом с ней пуста. Какое облегчение — ночь она пережила.