— Но что ты чувствуешь? Можешь мне сказать? — допытывался встревоженный Франческо.
Вбежавшие в комнату пару минут назад Сэм и Валентина молча слушали их диалог.
— Дорогой, не тревожься понапрасну, но я бы очень попросила тебя вызвать «скорую». Мне страшно, — робко произнесла Эрин.
— «Скорую»? Господи! — запаниковал Франческо.
Он подбежал к телефону и набрал номер неотложки, затем прокричал в трубку, что его беременная жена упала с лестницы.
— Нет! Она в сознании. Двенадцать недель беременности… Да приезжайте же скорее! — в отчаянье орал он.
Бросив трубку, Франческо вернулся к Эрин.
— Они сказали, что ты не должна двигаться до их приезда.
Она кивнула в знак согласия. Ее лицо побледнело от страха.
— Я уверена, со мной все в порядке, — бормотала она, — с ребенком тоже…
— Конечно! — подхватил Франческо. — Я тоже в этом полностью уверен, — добавил он дрожащим голосом.
— Это так, просто предосторожность, правда? — Эрин с тревогой всматривалась в лицо мужа.
— Да, дорогая. Мы не позволим нашему малышу пострадать…
— Я не хочу, чтобы моему ребенку было больно.
— Эрин, деточка, ты сильно ушиблась? — поцеловав ее в лоб, спросил Франческо.
— Немного, — призналась Эрин. — О нижнюю ступеньку. — Франческо, — притянув мужа к себе, прошептала она, — если по какой-то причине встанет вопрос… Пообещай сказать врачам, чтобы спасали ребенка!
— Не смей даже думать об этом! Все будет хорошо.
— Я должна заручиться твоим обещанием на будущее, Франческо. Если что-нибудь случится, выбери ребенка.
— Я сделаю то, что должен, — твердо сказал он.
Несколько минут спустя прибыла бригада «скорой помощи». Валентина проводила медиков в гостиную. Они тотчас положили Эрин на носилки и погрузили в машину. Франческо на ходу рассказал, что произошло. По приезде в больницу его попросили подождать в коридоре.
Через какое-то время к Франческо вышел усталый доктор и протянул руку со словами:
— Мистер Романелли, я Джеймс Росс.
— Что с моей женой? Как она? Что с нашим ребенком? Могу я пройти к ней? — засыпал доктора вопросами Франческо.
— Да, вам стоит пойти к жене. Пойдемте, я провожу вас, но сначала поговорим в моем кабинете с глазу на глаз.
Франческо почувствовал, как его ноги подкашиваются. Ему казалось, сейчас он задохнется.
Франческо отказался от предложенного ему чая, он не стал даже садиться и ждал объяснений.
— Я подозреваю у вашей жены небольшое внутреннее кровотечение, мистер Романелли, — сообщил доктор Росс.
Франческо смотрел на него не отрываясь в ожидании дальнейших комментариев, но доктор не торопился, поэтому Франческо спросил сам:
— Это очень плохо? Чем это грозит?
— Безусловно, это не безопасно. Любое хирургическое вмешательство на этой стадии беременности весьма рискованно для ребенка.
— О каком хирургическом вмешательстве вы говорите?
— Для правильной диагностики состояния женщины и плода необходимо провести процедуру лапароскопии.
— Что это? — не на шутку испугался Франческо.
— Метод осмотра брюшной полости и ее органов с помощью эндоскопа, вводимого через прокол в брюшной стенке, — сухо пояснил доктор Росс. — Ваша жена очень обеспокоена состоянием ребенка. Я пытаюсь ее успокоить…
— Значит, ребенок не пострадал! — перебил доктора Франческо.
— На первый взгляд с плодом все в порядке, — раздосадованный тем, что его прервали, пояснил доктор. — Но для предотвращения последствий падения и удара нам необходимо выяснить все точнее. Я пытаюсь объяснить вам, что мы не можем дать вам полных гарантий, поскольку вышеописанная процедура связана с риском.
— То есть вы хотите заручиться моим согласием на проведение этой рискованной процедуры? — растерялся Франческо.
— Совершенно верно, мистер Романелли. Но сначала вы должны повидаться с женой и вместе с ней прийти к какому-то решению.
— Вы правы, — согласился Франческо. — Мы должны решить это вместе.
— Проводите мистера Романелли в палату его жены, — попросил доктор Росс медсестру.
Палата была маленькая, белая и насквозь пропахшая лекарствами. Франческо тихо вошел. Необходимость принимать решение, которое может стоить жизни его ребенку, повергла его в шок.
Франческо бесшумно подошел к кровати Эрин. На первый взгляд могло показаться, что она спит. Он остановился и посмотрел на свою жену. Она была бледнее обычного и казалась невероятно хрупкой.
— Ты расстроен? — услышал Франческо слабый голос Эрин. От неожиданности он вздрогнул.
— Я думал, ты спишь, — проговорил он.
Эрин попыталась улыбнуться.
— Почти сплю. Они дали мне какое-то лекарство, видимо снотворное. Такое чувство, будто я пьяная или немного не в своем уме, — пошутила она. — Ты, наверное, заметил. Такое чувство, будто у меня рот забит ватой.
— Да, есть немного, — кивнул Франческо.
— Что ты им ответил?
— Кому?
— Что они сказали тебе про лапароскопию?
— Сказали, тебе ничего не угрожает, милая.
— Не важно. Меня волнует ребенок. Как он это перенесет? Все ли с ним будет нормально? — вопрошала Эрин.
— Да, все будет нормально, я в этом уверен! — коротко ответил он.
— Уверен? — недоверчиво переспросила она.
— Абсолютно, — подтвердил Франческо.
— Хорошо, — вздохнула Эрин. — Франческо!
— Что, любимая?
— У тебя такой красивый рот и глаза.
— Спасибо, родная.
— Я очень люблю твои глаза.
Франческо склонился над Эрин. Он поцеловал жену в бледные губы и понял, что она засыпает. Еще какое-то время он стоял, наблюдая, как Эрин безуспешно борется со сном. Когда она наконец закрыла глаза, он вновь склонился над ней и поцеловал в лоб.
Когда Франческо собирался выйти из палаты, за его спиной раздалось произнесенное сквозь сон признание:
— И ноги тоже.
Первое, что услышала Эрин, очнувшись от забытья, были два голоса, мужской и женский. Она не могла понять, что они так напряженно обсуждают, но они ее очень раздражали. Словно в бреду, Эрин пробормотала:
— Убирайтесь! Оставьте меня! Голова раскалывается! Дайте воды!
Тут она очнулась окончательно и, приподнявшись на локтях, громким, тревожным голосом спросила: