Эмили было трудно думать, когда он смотрел на нее так. Ей очень хотелось убрать валик, но что-то удерживало ее. И если раньше ее устраивали даже самые маленькие проявления внимания Люка, то теперь этого было недостаточно. Она изменилась за время разлуки, и хотя ее любовь к нему стала еще сильнее, ее самоуважение заметно выросло. Ей не хотелось, чтобы он разрушил его.
Возможно, Люк понял, какая борьба идет внутри нее. Он наклонился через валик и взял лицо жены в свои ладони.
— Ты воздвигла эту баррикаду, и я поклялся, что не сломаю ее, — сказал он и легко, будто перышком, скользнул своими губами по ее губам. — Но если ты уберешь ее, то увидишь, что я более чем желаю встретить тебя на середине пути.
Его пальцы вцепились в валик, который сейчас казался такой же толстой и непреодолимой стеной, как оборонительные укрепления замка. Люк страстно поцеловал Эмили, и она почувствовала всю сладость поцелуя. Жаркая волна прошла по ее телу. Какое неописуемое блаженство! Было бы так просто сбросить валик и крепко прижаться к Люку, ощутить всю полноту обладания любимым, но что-то удержало ее.
Разыскал бы он ее, не будь она матерью его сына? Эмили мечтала быть желанной. Она хотела продолжения брака не только ради их сына, но и ради их любви. А они даже не научились доверять друг другу. Но без доверия занятия любовью сводились к примитивному сексу, лишенному всяких эмоций. Она затаила дыхание, увидев, как он поднял голову, и ее пульс сбился с ритма.
— Я уберу валик тогда, когда ты назначишь другого личного помощника.
— Неужели ты думаешь, что из-за твоей неуместной прихоти я уволю великолепную сотрудницу? Да и несправедливо обвинять Робин в наших с тобой проблемах.
— Так у нас все проблемы из-за Робин. Она или я, Люк. Тебе выбирать: возродится наш брак или умрет. А пока валик останется здесь.
Эмили решительно похлопала по валику, но, получив в ответ взгляд, полный ярости, отодвинулась на самый край кровати и спряталась под одеялом. Люк разразился длинной тирадой, и на этот раз Эмили была рада, что плохо знает французский язык.
Прошла неделя, но они больше не говорили, ни о Робин, ни о ее увольнении. Напряженность в их отношениях нарастала. Исчезли смех и дружелюбие, которые только начали, было, появляться. К тому же Эмили то и дело мыслями возвращалась к Сабине. Если бы не Жан-Клод, то жизнь здесь была бы для нее совершенно невыносимой. Даже погода испортилась — целыми днями шел дождь. Люк почти не выходил из детской, что также не приносило ей особой радости, хотя она и замечала, как он приветливо улыбается их сыну, играя с ним. Это только укрепило ее веру в то, что он выносит ее присутствие в замке только ради ребенка.
А теперь добавилась еще одна проблема. У нее была задержка, правда, всего лишь на пять дней. Но, тем не менее, она тихонько попросила Лиз привезти ей тест на беременность.
— Что с тобой?
Люк немного опустил газету и всмотрелся в бледное лицо жены.
— Ничего, — ответила Эмили, стараясь подавить приступ тошноты.
Ну как она могла быть такой небрежной? Беременность Жан-Клодом тоже была случайной, но не по ее вине. А теперь она даже ни разу не подумала о контрацепции… хотя и Люк не подумал об этом тоже. Конечно, это не значит, что она не хочет еще одного ребенка, скорее наоборот, но чего ей ждать от мужа, когда она объявит ему эту новость?
— Я хочу кое-что показать тебе.
Голос Люка ворвался в ее мысли.
Люк поднимался по крутой лестнице, ведущей в башню замка. Что, черт возьми, он скажет Эмили? Ведь она даже не подозревает, что во время своей поездки в Лондон, он разговаривал с экономкой пентхауса. Как он сможет признаться, что был не прав, когда поверил Робин, а не Эмили? А теперь у него было доказательство того, что Робин солгала ему.
Он оглянулся и увидел, как Эмили изо всех сил старается не отставать от него.
— Зачем мы пришли сюда? — спросила девушка, догнав Люка на маленькой площадке, и, выглянув в окно, залюбовалась прекрасным видом долины Луары. — Надеюсь, ты не собираешься столкнуть меня вниз? — заметила она с нервным смешком.
— Откуда такие мысли, cherie?
Неожиданная хрипотца в его голосе заставила ее поднять голову.
Впервые Эмили заметила морщинки вокруг его глаз и бороздки возле губ. Ей нестерпимо захотелось подойти и разгладить морщинки. Но вместо этого она сцепила руки за спиной.
— Мне кажется, ты все еще сердишься на меня.
— Сержусь, — неохотно признал Люк, — но не на тебя, а на себя, ma petite.
Он открыл дверь и пригласил ее войти в огромную, залитую светом круглую комнату с окнами, выходящими на все стороны.
— Что это, Люк?
— Твоя рабочая комната, если ты не предпочтешь другую. Я подумал, что тебе здесь понравится. Ну, скажи же что-нибудь. — Он нервно провел рукой по волосам, когда увидел ее слезы. — Почему ты плачешь?
— Мне нравится. Я… просто поражена, — признала Эмили, протирая глаза тыльной стороной ладони.
Ему так хотелось заключить ее в свои объятия и умолять о прощении! Но еще не время, подумал Люк, засовывая руки в карманы. Есть вещи, которые он должен сделать прежде, чем сможет лишь начать просить об искуплении своей вины, а поцелуи и объятия сейчас не помогут решить его проблемы.
— Думаю, здесь есть все, что нужно, — сказал он, стараясь не смотреть ей в глаза. — Вот здесь твои эскизы, выкройки и образцы тканей, которые ты привезла из Испании. Стол довольно большой, его можно использовать как раскроечный. А твою швейную машинку я поставил возле окна. Еще я договорился с двумя девушками из деревни. Обе учились шитью и дизайну, и, возможно, они тебе пригодятся.
Эмили сквозь слезы рассматривала комнату и ее убранство. Девушка была поражена и не знала, что думать, что говорить.
— Я ничего не понимаю. Ты был таким ярым противником моего бизнеса.
— Я понял, каким эгоистом был. Но этот бизнес, по-видимому, очень важен для тебя, а я хочу, чтобы ты была счастлива. Я даже готов отпустить тебя в Париж к Надин Трувье, чтобы ты посетила ее магазин.
Значит ли это, что он, наконец-то, поверил ей? Или ему просто безразлично, вернется ли она назад?
— Я так ошеломлена, — сказала она дрогнувшим голосом, успев сесть на табурет, пока ноги не изменили ей. — Ты затратил столько сил, а из моей затеи может ничего не получиться. Вдруг никто не захочет покупать мои вещи?
— Надин уже оценила их, а она знает толк в детской одежде. Думаю, ты должна взять с собой в Париж и Жан-Клода. Ему тоже будет интересно познакомиться с городом.
— Но я думала, ты не доверяешь мне. Тебя больше не беспокоит, что я исчезну вместе с ним?
— Нет.
В глубине души он умирал от страха, думая, что именно так она и поступит.