— Пока раздеваешься, — сказала она, — можешь закрыть дверь, а я воспользуюсь туалетом.
Сказав это, она схватилась за кронштейн, ввинченный в стену, принимая равновесие. Последовала еще одна пауза, а затем Джон сделал шаг назад и источник света потускнел.
Позаботившись о деле, она привела себя в порядок и скрипнула дверью.
Выйдя, перед своим лицом она увидела блокнот:
«Я бы оставил на себе боксеры, но я не ношу их под кожаными штанами».
— Все в порядке. Меня вряд ли назовешь застенчивой.
Хотя вышло не совсем так, когда они двое оказались в душевой кабинке. Можно подумать, в конце концов, что на ней была кожа, и она была в темной комнате с мужчиной, которому доверяла и с которым уже была, и это не должно было быть важным событием. Но было.
Особенно, когда его тело потерлось о ее спину, пока он закрывал стеклянную дверь.
«Сконцентрируйся на воде», приказала она себе, задаваясь вопросом, не растеряла ли она окончательно свой гребаный ум.
Склонив голову, она начала крениться в сторону и его большая рука скользнула под ее руку, удерживая ее в вертикальном положении.
— Спасибо, — резко сказала она.
Какой бы неуклюжей не была ситуация, горячая вода чувствовалась прекрасно, стекая по ее волосам, и мысль о том, что она наконец-то могла помыться, внезапно стала намного более значимой, чем Джон Мэтью без одежды.
— Черт, я забыла мыло.
Джон сделал еще один наклон и выпад, вжавшись в нее своими бедрами. И хотя она напряглась, готовя себя к чему-то сексуальному… он оказался не в возбужденном состоянии.
Это стало настоящим облегчением. После того, что с ней сделал Лэш…
Когда в ее ладони оказалось мыло, она выкинула все мысли о том, что произошло в той спальне, и просто подставила брусочек под струи воды. Вымыться. Вытереться. Вернуться в постель. Это все, о чем она должна думать.
В воздухе распространился сильный, четко выраженный аромат Диола и ей пришлось быстро заморгать.
Это был именно тот аромат, что она выбрала бы сама.
* * *
«Потрясающе», подумал Джон, стоя позади Хекс.
Если бы ты глянул на свой член с яйцами и пригрозил им, на тот случай, если они вздумают вести себя плохо, то ты отрежешь их нахрен и похоронишь на заднем дворе, они и правда бы тебя послушались.
Надо будет это запомнить.
Душевая кабинка была достаточно просторной для мужчины, но тесной, когда они находились там вдвоем, и ему приходилось вжиматься задницей в холодную плитку, чтобы на сто процентов удостовериться, что мистер Гениальная Идея и его близнецы-ассистенты — Тупой и еще Тупее держались от нее подальше.
В конце концов, поговаривали, что закалка духа творит чудеса, но он не собирался проверять это на деле.
Кроме того, он остался шокирован настолько слабым состоянием Хекс, что ему приходилось поддерживать ее в вертикальном положении — даже после кормления. Опять же, невозможно просто избавиться от четырех недель ада двухчасовым сном. А именно столько она и поспала, судя по его часам.
Нанеся шампунь, она выгнула спину и ее мокрые волосы потерлись об его грудь перед тем, как она развернулась, чтобы смыть пену. Он перемещал свою руки, поддерживая ее по мере необходимости, сначала за верхнюю часть правой руки, затем левой, затем снова правой.
Проблема наступила тогда, когда она наклонилась, чтобы намылить свои ноги.
— Дерьмо… — Ее равновесие так быстро пошатнулось, что его рука не удержала ее за скользкий мыльный бицепс и она упала прямо на его тело.
На его лице появилось кратковременное, яркое выражение от скользкого, влажного и теплого тела, а затем он прижался спиной к стене, обеспечив наименьший контакт, продолжая удерживать ее в вертикальном положении.
— Хотела бы, чтобы здесь был стул, — проворчала она. — У меня не получается сохранить это чертово равновесие.
Последовала пауза… а затем он забрал у нее мыло. Медленно передвигаясь, он поменялся с ней местами, освобождая для нее место в углу, и опустил свою задницу, положив ладони Хекс себе на плечи.
Встав на колени, он намылил руки до образования обильной пены, пока вода стучала по его затылку и стекала вниз по спине. Плитка под его коленными чашечками была твердой и жесткой, а пальцы одной ноги упирались в слив так, словно там были зубы, которые принялись грызть их, но его это не заботило.
Он собирался прикоснуться к ней. И это все, что имело значение.
Обхватив рукой ее лодыжку, он осторожно потянул ее на себя, и спустя мгновение, она перенесла вес тела на другую сторону, подняв к нему свою ногу. Он положил кусок мыла на пол рядом с дверью и начал намыливать ее ступню и пятку, массируя, смывая…
Слава богу, он не ожидал ничего взамен.
Он двигался медленно, особенно когда поднимался вверх по ее ноге, время от времени останавливаясь, чтобы убедиться, что не надавил ей ни на какой синяк. Ее икроножные мышцы были каменно-твердыми, а костяк, поднимающейся к колену, казался мощным, как у мужчины, но она по-своему была изящной. По крайней мере, для него.
Двинувшись еще выше к ее бедру, Джон оставался на его внешней стороне. Последнее, что ему хотелось, так это чтобы она беспокоилась, о его приближении к заветному месту, и когда он добрался до ее бедра, то остановился и снова взял мыло.
Сполоснув ее ногу, он похлопал по второй лодыжке и почувствовал облегчение, когда она услужливо предоставила ему шанс проделать то же самое и со второй ногой.
Неспешный массаж, размеренное движение рук, постепенное продвижение… и только по внешней стороне по направлению вверх.
Закончив, он поднялся, прохрустев коленями, кода выпрямился во весь рост и подставил ее под струи воды. Снова поддерживая ее за руку, он передал ей мыло, чтобы она смогла вымыть все остальное.
— Джон? — позвала она.
Было так темно, что он просвистел в ответ мол: «Что?»
— Ты такой хороший мужчина, тебе известно об этом? Действительно хороший.
Она потянулась и взяла в ладони его лицо.
Все произошло так быстро, что он и опомниться не успел. Позже он будет воспроизводить все снова и снова, растягивая момент до бесконечности, переживая его… снова и снова.
Однако, она тут же опустила руки. Это был порыв с ее стороны. Целомудренное вознаграждение, в благодарность за полученную целомудренную услугу.
Хекс поднялась на цыпочки и прижалась губами к его губам.
Ох, такие мягкие. Ее губы были невероятно мягкими и нежными. И очень теплыми.
Контакт был слишком мимолетным, но с другой стороны, он мог продолжаться часами и все равно оставался бы недостаточно долгим.
— Приляг со мной, — попросила она, открывая дверь душевой и выходя наружу. — Мне не нравится, что тебе приходиться лежать на полу. Ты заслуживаешь гораздо большего.