– Итак, вы здесь.
Совы летают бесшумно, и так же ходят чистокровные диллайн, словно бы не касаясь земли даже краешком подола. А та, что появилась вдруг в кабинете и заговорила с Грэйн, не утруждая себя приветствием, несомненно, была настоящей диллайн. И пусть сквозь густую вуаль эрна Кэдвен различала лишь контуры ее лица да золотые отблески птичьих глаз, ошибиться было немыслимо. Ролфи и в самом деле чуяла чистую, не оскверненную примесями Первую Кровь в этой женщине. Если вуаль была средством маскировки от ролфийских глаз, то уловка не сработала. Воистину, «Леди-Сова». По-другому и не скажешь. Высокая, пожалуй, даже выше Грэйн, скорее худощавая, чем стройная, одета она была в стиле «запредельно дорогая благородная простота». Прапорщик эрн-Кэдвен повидала достаточно, чтобы понимать теперь разницу между потугами нувориша и истинным аристократизмом. Позже она и сама не могла вспомнить, что именно ее взбесило, но тогда…
– Сударыня, – Грэйн коротко кивнула, ограничившись весьма нейтральным приветствием. В конце концов, диллайн, даже если она глядит императрицей, еще не совершила ничего, чтоб заслужить от ролфи обращение «миледи». Всего лишь исполнительница воли Священного Князя, а принадлежность ее к народу извечных врагов только добавляет ситуации пикантности. Так что особенного благоговения эрна Кэдвен демонстрировать не собиралась, а короткий ее ответ подразумевал очевидное – не задавайся. Ведь совершенно необязательно произносить это вслух, чтоб собеседница все поняла. И Грэйн присягнуть была готова, что намек был расшифрован верно. Но вот реакция на него… Ролфи ожидала чего угодно: возмущения, гнева даже, негодования или презрения… все-таки высокородная Первая не должна же молча проглотить почти неприкрытое оскорбление от какой-то ролфийской девицы! «Леди-Сова» не отреагировала никак. Ни в позе ее, ни в голосе не промелькнуло и тени эмоций.
– Мне доводилось слышать о ролфийских женщинах-солдатах, – безмятежно молвила диллайн. – Вы – одна из них?
– Точно так, сударыня, – Грэйн снова кивнула, не находя смысла в отрицании очевидного.
– Любопытно.
«Лжешь, – подумала ролфи. – Не любопытно тебе ничуть».
– И как же мне обращаться к вам? Называть ли вас офицером? Мне неизвестно, в каком вы чине, впрочем.
– Полагаю, – девушка поджала губы, – нам нет необходимости уточнять эти детали. Вы знаете, кому я имею честь служить, и чин мой не имеет значения. Я же не стремлюсь выяснить, кто вы, сударыня. Некоторые подробности могут быть излишними, согласитесь. Ведь вы не собираетесь показать мне ваше лицо, не так ли?
– Отчего же. – «Леди-Сова» небрежно повела плечом и откинула вуаль. – Извольте.
– Нет, зачем же… – запротестовала Грэйн и прикусила язык, на миг парализованная желтым совиным взглядом.
«Проклятье, – подумалось ей. – Проклятье. Именно так они смогли нас тогда одолеть».
И еще одна мысль, такая же непонятная и неуместная, как и первая:
«Я – покойница».
Когти Локки, как, как, во имя серебряной крови Морайг и Белой Своры Оддэйна, лорд Конри умудрился завербовать эту?! Ни один ролфи не счел бы ее красивой – слишком разные представления о красоте у детей Локки и детей Морайг, но резкие и в то же время сдержанные черты лица синтафской аристократки возвещали миру даже не о породе. Строжайший отбор, долгие века кропотливой селекции – чтоб в итоге на свет появилась эта Леди, столь же неуместная в непритязательной кадфэре, как сама Грэйн была бы неуместна в шурианском горном селении. Диллайн прикрывала лицо не от ролфи, а от собственных соотечественников… от своих подданных.
«Если она не в родстве с Атэлмаром, я съем свои перчатки».
Но и не только с императором Синтафа состояла в родстве эта Первая. Было в ней еще нечто знакомое, нечто почти неуловимое, вдруг напомнившее Грэйн Священного Князя, как бы нелепо это ни звучало. С другой стороны – почему же нелепо? Разве Вилдайр Эмрис и сам не осквернен диллайнской кровью? И пусть по духу он истинный сын Морайг, но все же, все же…
– Миледи, – буркнула ролфи, – вам не следовало этого делать.
Совершенно точно – не следовало. Во всяком случае, если диллайн желает сохранить свою личность в тайне. Есть еще один способ уберечь секрет, впрочем…
«Кровь Локки!»
По хребту Грэйн волной прокатились отвратительные мурашки, ее бросило в пот. Лишь Локка ведает, как прапорщику эрн-Кэдвен удалось сохранить невозмутимость, когда она поняла:
«Я уже мертва. Именно поэтому она от меня не таится. Мертвецы ведь не болтают».
Немигающий золотой взгляд отражал лишь безмятежное, какое-то отстраненно-завороженное любопытство. О нет, Грэйн не почувствовала себя жертвой под этим неподвижным взором. Ни жертвой, ни добычей… Чучелом. Давним охотничьим трофеем, волчьей шкурой, набитой опилками еще в незапамятные времена, с пуговицами вместо глаз. Даже не падаль. Просто пыльная, траченная молью шкура.
Тут диллайн сморгнула и отвела взгляд, а Грэйн вспомнила, как дышать, – и на мгновение стиснула зубы от безграничной, обжигающе-горячей ненависти. Ах, ты ж… курица! Одержимая собственным превосходством курица. Нет уж, мы еще поглядим, из кого в конце концов чучелко набьют.
– Отчего же не следовало? – молвила леди. – Право, я уверена, что могу положиться на ваше молчание.
«Еще б ты не была уверена! Ведь ты меня уже похоронила!»
– Разумеется, можете. Слово чести офицера Ролэнси, если вам угодно.
– Итак, вы – офицер… – диллайн остро глянула на Грэйн в упор и тотчас отвела глаза снова. – И вы достаточно опытны, чтоб графи…
– Прошу вас, миледи, без имен! – резко прервала ее ролфи. – Мы и так уже были слишком неосторожны!
– О… конечно же. Вы уверены, что ваша… м-м… добыча не ускользнет от вас?
– Мой господин не выбрал бы меня, если б не был уверен, – Грэйн пожала плечами. – Раз уверен он, уверена и я.
– А если она все-таки попытается сбежать? – В голосе диллайн проскользнула непонятная жажда. – Если у вас не будет иной возможности помешать ей улизнуть, кроме как…
– Если вас интересует, хватит ли у меня решимости, чтоб перерезать горло пленнице, миледи, – ролфи ухмыльнулась, показав острые зубы, – то можете не сомневаться. Хватит.
«И я не понимаю, почему это тебя так беспокоит, сычиха, – добавила она мысленно, но вслух, естественно, этого не сказала. – Чем же насолила тебе эта шурианская змея, что ты аж затрепетала вся при мысли о ее смерти? И знал ли лорд Конри о том, что игра может так усложниться?»
– Ах, – диллайн изобразила некое томление, взмахнув ресницами. – Воистину беспощадны ролфи… и насколько же редок теперь этот товар в Синтафе! Беспощадная решимость, подобная вашей… офицер… стоит золота по своему весу. И вас, конечно же, не пугает риск… и право, если вы все-таки не сможете сохранить вашу добычу… живой… Знайте, что не только ролфи умеют ценить тех, кто не боится рискнуть. Диллайн тоже.