Мистер Шофилд с удовольствием выслушал похвалу.
— Просто, я думаю, Джордан устал после своей деловой поездки в Германию, — сказал он скромно.
Холодные серые глаза взглянули на Джордана.
— Так, значит, вы уезжали? Он кивнул.
— Совершенно верно. Хотя, судя по тому, что ваш папа рассказывал мне, я не много потерял — ведь ни одна вечеринка не может рассчитывать на успех без очаровательной Лары Шофилд!
Лара специально приблизилась к Найджелу и взяла его под руку. Похоже, отец сообщил Джордану, что у нее пропал интерес к вечеринкам, хотя последний, судя по всему, не описал отцу ту щекотливую ситуацию, из-за которой все, собственно, и произошло. По крайней мере за это она могла быть ему благодарна, не изменяя, однако, своего неприязненного к нему отношения.
— Мы с Найджелом значительно лучше узнали друг друга за прошедшее время, — произнесла она со значением. — А на вечеринках это так трудно сделать.
— Да, я согласен с этим. — Джордан выдержал ее долгий и пристальный взгляд. — Надеюсь, мы не помешали вам только что в этом «узнавании друг друга»? — спросил он отчетливо.
Лара вспыхнула — она была уверена, что именно на такую реакцию он и рассчитывал. На лице мистера Шофилда вновь появилось выражение неловкости.
— Нет, не помешали, — ответила она резко. — Мы с Найджелом как раз собирались уходить, — добавила она язвительно. — У нас заказан столик в ресторане.
— В таком случае нам не следует вас задерживать, — усмехнулся Джордан.
Под насмешливым взглядом темно-синих глаз Лара перед уходом поцеловала отца в щеку, видя, как Джордан поудобнее устраивается в кресле, давая ей понять, что он может прекрасно провести вечер в их доме и без нее. Более того, она была уверена в том, что ее отсутствие его вполне устраивает!
Сидя в ресторане, она все больше злилась, раздосадованная тем, что Джордан находится у нее дома, а ей приходится проводить вечер с Найджелом. Как никогда раньше, Найджел раздражал Лару, и, в конце концов, она не могла уже больше сдерживаться и обрушилась на него.
— Дорогая… — начал было он, совершенно обескураженный ее странным поведением в этот вечер.
— Не смей называть меня так! — Она бросила на него сердитый взгляд через стол.
— Но ведь это просто любовное обращение..
— Вот именно! — напустилась она с новой силой. — Кто вообще просил тебя испытывать ко мне какие-то чувства? — Все свое негодование по поводу Джордана она выплеснула на ничего не подозревающего Найджела.
— Лара…
— После нескольких свиданий ты ведешь себя так, словно я — твоя собственность! — Она бросила салфетку на стол и схватила сумочку
— Ведь я хочу жениться на тебе…
— А я не собираюсь выходить за тебя замуж! — Она встала из-за стола. — Я хочу уйти отсюда, немедленно.
— Но…
— Немедленно, Найджел! — Плотно сжав губы, она яростно сверкнула глазами.
С еще более озадаченным видом, бросая на нее недоумевающие взгляды, Найджел расплатился по счету.
К тому времени, когда они вышли из ресторана, Лара успела уже почувствовать угрызения совести — никогда еще не приходилось ей быть такой жестокой с другими людьми. Найджел обиженно молчал, и ей хотелось сказать, что произошло какое-то недоразумение и что на самом деле она любит его, но… Как бы ни были жестоки произнесенные ею в тот вечер слова, в них была правда — она не хочет, чтобы Найджел любил ее, и не желает выходить за него замуж.
Она была настоящей змеей и хотела ужалить его побольнее — и знала, что добилась своего. Если начать сейчас извиняться перед ним и сказать, что она не хотела его обидеть, Найджел снова начнет изводить ее своей невыносимой собачьей преданностью. Вот почему, несмотря на обиду и недоумение в его страдальческих карих глазах, она не произнесла ни единого слова, пока они ехали к ее дому.
— Не надо ничего говорить, Найджел, — предупредила Лара, сверкнув глазами, и вышла из машины.
— Но…
— Все кончено, — сказала она коротко.
— Но…
Не дожидаясь, пока Найджел закончит фразу, она повернулась и стала открывать ключом дверь, не желая беспокоить никого из прислуги.
Кроме того, никого не хотелось сейчас видеть — то, как произошел разрыв с Найджелом, произвело на нее тягостное впечатление. Что означает выражение «милосердная жестокость»? Ей пришлось проявить жестокость — но была ли она милосердной? Вероятно, да. Найджел уже долгое время увивался вокруг нее, и она лишь две недели назад дала ему повод предполагать, что он ей не безразличен. Теперь лишь голая правда могла помочь освободиться от Найджела, и она хорошо это понимала.
Она совершенно забыла о том, что Джордан Синклер остался обедать с отцом, и вспомнила об этом лишь теперь, когда вошла в гостиную и увидела Джордана, удобно развалившегося на диване с рюмкой бренди в руке. Она остановилась на пороге комнаты, заметив, что шторы на окнах, выходивших на фасадную сторону дома, оставались незадернутыми. Интересно, видел ли он эту сцену?..
— Да, — произнес он негромко, когда ее напряженный взгляд остановился на его загорелом лице. — Я все видел. Что вы сделали с бедным парнем? Он был сам на себя не похож, — добавил он насмешливо.
Лара с недовольным видом отбросила назад через плечо волосы.
— А где мой отец?
— У себя в кабинете. Разговаривает по международному телефону, — неторопливо проговорил Джордан. — Вы не ответили — что же вы все-таки сделали с бедным Уэнтуортом?
Она решительно прошла дальше в комнату, и ее глаза вспыхнули.
— Не ответила, потому что это не ваше дело, — сказала она с раздражением.
— Не мое? — Его светлые брови поднялись.
— Нет, не ваше! — В своем возбуждении Лара подошла к буфетному бару, налила себе большую порцию джина и плеснула в нее немного тоника, частично пролив его себе на руки. Обернувшись, она увидела стоявшего рядом Джордана. Широко раскрыв глаза, она посмотрела на него снизу вверх, и ее ресницы затрепетали от волнения.
— Думаю, ваш отец не одобрил бы этого, — Джордан кивнул на стакан в ее руке. — Похоже, он беспокоится за вас.
Лара покраснела.
— Не вижу, почему мой отец должен беспокоится.
— Не видите? — усмехнулся он. Она сжала губы.
— Нет.
— Так, значит, Уэнтуорт вышел теперь из игры?
— Я не понимаю, почему…
— Так, значит, вышел? — настойчиво повторил Джордан.
Вспыхнув, ее протест моментально угас — она почувствовала в нем волю, более сильную, чем ее собственная.
— Я надеюсь на это, — сказала она твердо.
— А как насчет Бэзила?
— Он никогда и не участвовал в этой игре, — презрительно усмехнулась она.