— А с вами он давно?
Я огляделся и понял: давно. В этот участок немало денег вложено.
— Лет шесть, — подтвердила мои подозрения Леля. — Еще при первой жене. Он говорил, что не может развестись. А как только встретил Ленку, так сразу и развелся!
— Но продолжал к вам наезжать? Так?
— Да.
— А что за собака?
— Лабрадор. Он его обожает. При разводе отсудил пса у первой жены. Огромные отступные дал.
— Лабрадор сейчас живет с ними? С его новой женой?
— Да, — кивнула блондинка. — Он так привязан к собаке. Вот почему я расстроилась: в альбоме нет ее фотографий. А это важная часть его жизни. Но зато там есть завод. Я хотела сделать ему сюрприз. К юбилею. Чтобы он оценил. На территорию проникнуть непросто.
— А заодно его попугать, — усмехнулся я. — Скажите, вы бы оставили снимки, где Сидор Михайлович заезжает в ваш дом? Кстати, на кого записано имущество?
— На меня. Снимки… Я не… не знаю.
— Вы оставили бы их себе, а если бы любовник бросил вас окончательно, показали Лене. Так?
— Не знаю.
— Маленький шантаж. Вы умная женщина, Леля, — сделал я вывод. — Это значит, что вы прекрасно справитесь и без моей помощи.
— Вы что, меня бросаете?!
— Да.
— Но что же мне делать?
— Вызывайте полицию, — равнодушно сказал я.
— Но я не могу! — замахала руками она. — Не могу! Он мне не муж! Вы представляете, как это будет выглядеть? Директор комбината обнаружен мертвым в доме своей любовницы! В бассейне!
— По-моему, это выглядит нормально, — заверил я. — Достойная смерть для мужчины, которому завтра должно исполниться семьдесят.
— Вы еще в состоянии шутить!
— А что мне остается? Не вылавливать же из бассейна труп?
— Почему бы и нет?
— Потому что я этого не хочу.
— Я вам заплачу.
Я чуть не расхохотался. Ну уж нет! На грязную работу я не подряжусь ни за какие деньги! Да и деньги мне, собственно, не нужны. У меня своих хватает. Но она этого не знает, потому продолжает меня уламывать:
— Я отдам вам все. Все, что хотите.
Она посмотрела на меня так выразительно, что я опять чуть не расхохотался. Берите все, что хотите, и меня в придачу, вот что означал этот взгляд. Ее тело меня не интересовало, я видел и получше. У нее не было ничего, что могло бы меня заинтересовать. Мне ведь ничего не стоило позвонить папе. Вызвать сотрудников нашей службы безопасности и приказать им убрать тело. Они профессионалы. И следов бы Сидора Михайловича не нашли. Пропал человек — и пропал. Исчез. Не он первый, не он последний. Но она не заслуживала, чтобы я о ней заботился. Вместо того чтобы помочь, я прозрачно намекнул:
— А на что вы рассчитывали, когда его убивали? Наверняка у вас был план: как избавиться от трупа. Вот и действуйте.
— Что-о?! Вы хотите сказать, что это я…
— Здесь больше никого нет. Только вы и он. — Я кивнул на бассейн.
— Но я понятия не имею, как он сюда попал!
— Хватит меня разводить, — не выдержал я.
— Я клянусь! Я его сегодня не ждала!
— Хватит врать!
— У него же завтра юбилей! Он должен был к нему готовиться!
— А почему он тогда в одних плавках?!
— Не знаю!
— Врете! В доме наверняка есть его одежда!
— Нет!
— Да! Я не слепой! Когда я приехал, вы сидели у бассейна и пили коктейль!
— Я сидела одна!
— А он?!
— Его не было!
— Где не было?!
— Нигде!
— И в бассейне?!
— И в бассейне!
Она кричала, я тоже кричал. Потом мой голос сорвался, и я тихо сказал:
— Все, что я могу для вас сделать, — это промолчать. Меня здесь не было, я ничего не видел. Полицию вызовите сами.
Я решительно развернулся и направился к воротам. Хорошо, что она не впустила мою машину на территорию. Теперь я мог беспрепятственно уехать. Вот уж не знаешь, где найдешь, а где потеряешь! Если бы машина была здесь, блондинка не выпустила бы меня из ворот, пока не запихнула в мой багажник труп. Похоже, он ей действительно не нужен. Она не глупа и уже поняла, что у нее нет шансов заставить меня на нее работать. Не надо было с самого начала жадничать, хамить и называть меня идиотом. Премии за хорошую работу из нее не выбьешь, зато порицаний сколько угодно. Сложная женщина, ей трудно угодить! Пусть найдет кого-нибудь другого.
Я аккуратно закрыл за собой калитку. Не моего ума дело, кто и откуда здесь взялся. Криминал меня не интересует. Я уезжал со спокойной совестью. Судьба блондинки меня не волновала. Потом я вспомнил о том, что здесь сегодня уже побывал Сгорбыш. И ничего мне не сказал. Я достал мобильный телефон.
Я звонил, но он не брал трубку. Потом раздались короткие гудки. Это означало, что Сгорбыш не хочет со мной разговаривать. Увидел на дисплее мой номер и нажал на кнопку занято.
Я был в бешенстве: ну и денек! Ссора с напарником, бесполезная работа, которую я проделал, бесполезный путь по пробкам длиною почти в три часа и в довершение всего — труп в бассейне! Блондинка, конечно, врет. Все очевидно. Они с любовником сидели у бассейна, пили коктейль. Обсуждали завтрашний банкет. Потом вспыхнула ссора, она его ударила. Чем? Это вопрос. То, что я не видел орудия убийства, ничего не означает. Она могла его спрятать, пока я барабанил в ворота кулаками. Потом впустила меня. Она нервничала, потому что в бассейне лежал труп. Зачем ей свидетель? А когда я его обнаружил, принялась изображать дурочку. Беспомощную женщину: «Ах, умоляю, спасите меня!» Знаем мы эти штуки. Пусть скажет мне спасибо, что не позвонил в полицию.
И тут я услышал вой сирены. Мне навстречу ехала полицейская машина. На ее пути ничто не стояло, но сирена все равно была включена. Они не могли отказать себе в удовольствии перебудить жителей элитного поселка. Показатель, который давно уже зашкаливает, — это ненависть народа к олигархам. О том, чтобы сюда вошли танки, мечтало население всей страны — от крохотной деревушки до города-миллионника. Пока сюда прорвалась только отдельно взятая полицейская машина. Возможно, скоро подтянутся остальные.
Она все-таки вызвала полицию. Что ж, это разумно. Я не жалел о том, что бросил блондинку в сложной ситуации. Она получила то, что заслужила. Я вспомнил испорченный шарж и утвердился в своем решении. Потом решил забыть обо всем как можно скорее.
Мать встретила меня улыбкой. Мне, правда, показалось, что улыбка эта усталая, а под глазами моей любимой женщины залегли глубокие тени. Но полночь давно уже миновала, а я ее разбудил, поднял с постели. Зевая, спустился и отец.