Эмили совершенно не стыдилась того, что оказалась вовлечена в эту историю, но предпочитала, чтобы Питт оставался в неведении, по крайней мере, пока что. Однако к понедельнику терпение ее иссякло, и леди Эшворд пошла на беспрецедентный шаг: приказала приготовить экипаж к десяти часам утра и отправилась прямо к сестре.
Шарлотта не поверила своим глазам. Одетая в простенькое шерстяное платье с фартуком, она сама открыла дверь. Столь ранний визит ее изумил и одновременно обрадовал.
— Эмили! Ради бога, что ты здесь делаешь?
Ни к чему было спрашивать, не случилось ли несчастье. Эмили сияла. Шарлотта не могла вспомнить, когда в последний раз видела у сестры такое довольное лицо. Возможно, это было в тот момент, когда Эмили объявила, что собирается замуж за Джорджа Эшворда. Само собой, будущий муж тогда об этом еще ничего не знал.
— У меня потрясающие новости! — Эмили подтолкнула Шарлотту, чтобы та освободила проход и позволила ей войти в дом. — Ты не поверишь, когда я расскажу тебе.
— Следствие вместе с тобой стало гораздо серьезнее, чем я того ожидала, — тут же подытожила Шарлотта, еще не услышав новости. Она сделала большие глаза, как бы удивившись. — Очевидно, это ты должна была выйти замуж за Томаса, а не я.
Эмили уставилась на сестру. Сначала она глядела испытующе-недоверчиво, затем — с испугом. Прошла чуть ли не минута, прежде чем она поняла, что Шарлотта дразнит ее.
— Ну… Шарлотта… ты… — Она не могла подобрать слова, которые бы могли описать ее чувства и в то же время соответствовали положению истинной леди.
Шарлотта громко рассмеялась:
— Входи. Рассказывай, что ты там обнаружила. Смотри не лопни от потрясающих новостей!
Эмили намеревалась излагать события одно за другим, чтобы постепенно подвести свой рассказ к наивысшему напряжению, но не выдержала.
— У Ефимии Карлтон есть любовник! — произнесла она гордо и выжидающе уставилась на Шарлотту.
Сестра оправдала ее ожидания. Веник выпал у нее из рук, на лице было написано изумление.
— Вот! — Эмили сияла от удовольствия. — Питт пока не узнал об этом, так? Любовник — Брэнди Балантайн, и это еще не все. — Она сделала эффектную паузу.
Шарлотта села.
— И что же еще? — поинтересовалась она.
Эмили села рядом с ней:
— Она беременна! Третий месяц!
Шарлотта действительно была шокирована новостью. Она была абсолютно уверена, что Питт ничего об этом не знал — вне зависимости от того, было ли это связано с убийством младенцев или нет.
— Откуда тебе известно? — спросила она. Казалось очень странным, что можно получить такую конфиденциальную информацию при столь недолгом и поверхностном общении.
— Мне сказала Софи Больсовер. Она простушка, глупое безобидное создание и, по-видимому, совсем не придает значения тому, что сказала.
— Или знает, что это не имеет значения. — Шарлотта не желала обескураживать Эмили, но она всегда, едва мысль приходила ей в голову, высказывала то, что думает. Она до сих пор не научилась сдерживаться. Кроме того, в данный момент было правильным не позволять себе принимать предположение за истину сразу, без тщательной проверки фактов.
— Как Софи смогла такое узнать? — рассуждала Эмили. — Если Ефимия состоит в любовной связи с Брэнди Балантайном, то этот ребенок — от него! А еще я забыла сказать — я видела сэра Роберта Карлтона. Он очень старый. Представительный и импозантный, но при этом выглядит ужасно мрачным. У него белокурые волосы и довольно светлые глаза. Брэнди же очень темный: у него черные волосы и темно-карие глаза.
Шарлотта оставалась равнодушной к ее рассуждениям.
— Ефимия — светлая! — вдохновенно продолжала Эмили. — У нее очень красивые волосы. Золотисто-рыжие. Если волосы у ребенка будут черными, разразится ужасный скандал! Неудивительно, что она напугана. — Эмили прищурилась. — Слава богу, Джордж брюнет, а я блондинка. Каким бы ни родился мой ребенок, сплетен не будет. — Она сказала это будничным тоном, просто озвучив пришедшую в голову мысль; так говорит человек практичный и готовый к любым жизненным поворотам.
Шарлотта приняла это рассуждение без комментариев.
— Это действительно очень важно, — серьезно проговорила она. — Это я насчет Ефимии и Брэнди Балантайна.
Эмили просияла от удовольствия. Она была более прагматичной и уверенной в себе, нежели ее сестра. Но в Шарлотте было нечто такое — возможно, некая внутренняя уверенность в своей правоте, — что делало ее похвалы особенно ценными.
— Ты расскажешь мистеру Питту? — спросила Эмили.
— Думаю, да. Или есть причина, по которой я не должна этого делать?
— Нет, конечно. Иначе зачем я тебе это рассказываю? Дорогая, ты только представь, что бы случилось, если бы я доверила тебе свою тайну!
Шарлотта обиделась, и это отразилось на ее лице.
— Я не говорю, что ты бы нарочно выдала меня, — торопливо пояснила Эмили. — Но ты никогда не умела врать. Обманывать так, чтобы тебе поверили. У тебя на лице написано, что ты о чем-то знаешь, тебя это беспокоит, тебе неловко. В итоге ты все же раскроешь тайну, но взамен потребуешь клятву молчания. Таким образом, сами обстоятельства становятся очень неприятными и более важными, чем эта тайна.
Шарлотта не сводила с нее глаз.
— Я-то вру очень легко, — добавила Эмили. — И думаю, что это качество нужно хорошему детективу. А поскольку я не из полиции, то запросто сумею скрывать свои намерения. Как только узнаю что-то еще, я тебе сообщу.
Шарлотта подумала минуту или две, а затем заговорила, тщательно подбирая слова:
— Возможно, тебе следовало бы узнать, сколько времени длится эта любовная связь. Но, Эмили, пожалуйста, будь поосторожнее! Не обольщайся своими успехами. Если они обнаружат, чем ты занимаешься, то будут смотреть на тебя как на врага. — Она сделала глубокий вдох. — Хуже, чем на врага. Как ты сказала — может случиться ужасный скандал. Сэр Роберт работает в правительстве. Если Ефимия смогла — это в лучшем случае — похоронить своих мертвых детей без христианского обряда или — в худшем случае — убить их сама, чтобы защитить свою репутацию, для нее крайне нежелательно, чтобы ты разоблачила ее, тем более сейчас.
До этого Эмили не видела никакой опасности для себя. Ей никогда не приходило в голову, что каким-то образом данное дело вообще может касаться ее лично. Она сейчас вся похолодела. Вымысел вдруг превратился в реальность.
Увидев побледневшее лицо сестры и непроизвольно сжавшиеся кулаки, Шарлотта рассмеялась и слегка дотронулась до ее руки.
— Просто будь осторожной, — вновь предупредила она. — Следствие — это не просто игра ума. Люди — реальны, а любовь и ненависть — опасны.
Когда Питт вернулся вечером, Шарлотта уже ждала его у дверей. Новости, которые принесла ей Эмили, бурлили в ней целый день, и когда она услышала звуки шагов мужа на крыльце, то эмоции буквально вскипели. Она схватила его за отвороты пиджака и быстро поцеловала.