– Завтрак в пять двадцать, – наконец сказала она. – Не опаздывайте.

– В пять двадцать? Не в пять пятнадцать или в пять тридцать, а именно в пять двадцать. Звучит по-военному.

– Я так привыкла. Если вам не нравится... – она запнулась и посмотрела на него с надеждой, – вы знаете, где находится дверь.

– Я просто пытаюсь наладить дружеские отношения.

– Вряд ли мне нужен такой друг, как вы.

– Как знать! – Он посмотрел на нее пристально. – Может быть, я как раз тот, кто вам нужен.

– Идите спать, мистер Стоун. Завтра у вас длинный день.

Ее слова прозвучали холодно и твердо, но он почувствовал в ее голосе скрытую дрожь, которая его заинтриговала. Она будто изо всех сил старалась оставаться холодной и отчужденной, будто что-то скрывала.

– Доброй ночи, мисс Трокмортон. Увидимся завтра в пять девятнадцать.

– Доброй ночи, мистер Стоун. Я надеюсь, что вообще вас не увижу.

Джейк стоял у забора, вглядываясь в погруженные в темноту поля. Фермерский дом белел, словно верхушка небольшого холма. Из трубы вился дымок, наполняя ночной воздух едким запахом. Окна приветливо светились красновато-золотистым светом. В груди у Джейка защемило. Дом напомнил ему о другом доме, о другом времени, когда он еще не был ни голодным, ни одиноким, ни бесприютным, когда никто перед ним не захлопывал двери. Он закрыл глаза. Отзвуки мелодичного голоса преследовали его. Он почувствовал, что его глаза наполняются слезами. Она возненавидела бы его за то, кем он стал, за то, что он делает.

«Ты зря теряешь время, Джейкоб. Никого нельзя заставить любить себя...»

Если бы можно было объяснить, что не этого он хотел, не за этим пришел сюда, но он не мог лгать самому себе. Даже в длинные холодные ночи, когда приходилось ночевать, где попало, он совершенно точно знал, почему преследует Бешеного Пса. Но знал также, что то, чего он хотел, – всего лишь его фантазия, которой никогда не суждено сбыться. Кончится тем, что ему снова станет больно. От такой мысли у него начинало дрожать все внутри. Он уже много лет старался убедить себя, что ему все равно, что незачем верить в чудеса или счастливый конец, но все напрасно. Внутренний голос, постоянно бередивший его душу, убеждал его не сдаваться. Его мать и дедушка сотни раз пытались заставить его смириться с правдой, и сотни раз им ничего не удавалось. Втайне он не переставал мечтать об этом. А теперь его мечта начинала тускнеть. Ее притупили холодные ночи, до одури жаркие дни и постоянное одиночество.

Он снова посмотрел на дом. Его вид – такой теплый, приветливый и домашний – перевернул что-то в его душе. Он хотел снова жить в таком месте и чтобы кто-нибудь сказал, что ему здесь очень рады.

Он крепко сжал веки, пытаясь вести себя по-взрослому и не заплакать. Но голод, одиночество и страх, которые неизменно рождала жизнь на дорогах, постепенно убивали его. Он старался не думать о том, что может заболеть и умереть в одиночестве, или попадет под поезд, или замерзнет зимой на морозе. Ему хотелось, чтобы кто-нибудь сел рядом и убрал с его глаз слишком длинные волосы или потрогал его лоб, когда он чувствовал себя больным. Если бы он мог вернуть мать...

По щекам Джейка потекли горячие слезы, но он их не замечал. Они так же привычны, как трусость, которая заставляла его преследовать Бешеного Пса, но ничего не предпринимать. Он так устал, пытаясь быть сильным...

Опустив голову, он отвернулся от дома, пробудившего в нем слишком много воспоминаний. Где-то вдалеке завыла собака, но звук очень быстро растворился в ночном воздухе. В темноте он пробрался к амбару. Под ногами то и дело с хрустом ломались сучки, шуршали сухие листья. Но кроме негромкого ржания лошади на пастбище, все вокруг оставалось тихо и спокойно.

Проходя мимо яблони, он сорвал несколько яблок и засунул спелые красные плоды в свой мешок. Потом бегом пересек открытое место и скрылся в амбаре. Тяжелая дверь амбара закрылась с шумом. Где-то промычала корова. Пыльная, душная темнота окутала подростка. Двигаясь на ощупь, он нашел приставную лестницу, ведущую на сеновал. Поднявшись по шатким, скрипучим перекладинам, он бросился в мягкое душистое сено.

Улыбнувшись, он вдыхал знакомый аромат трав и ощущал себя в раю. Он ни разу не спал на такой мягкой постели за последние четыре месяца, что преследует Бешеного Пса. Он долго лежал неподвижно и чуть не заснул, но голод дал о себе знать. Пошарив в мешке, он достал яблоки. С жадностью съев три штуки, он опять лег и попытался уснуть.

Спазмы начались неожиданно. Он дополз до окошка амбара, открыл его и высунул голову. Его рвало до тех пор, пока уже нечем было рвать. Дрожа всем телом, он закрыл окно, заполз в угол и скорчился в комок. Слезы жгли ему глаза, смешиваясь с липким потом на лице, к которому пристали соломинки. Кислый запах рвоты повис в пыльном воздухе амбара. Господи, как же он устал...

Закрыв глаза, он начал молиться, чтобы ночь прошла без кошмаров. Ему надо хорошенько выспаться, потому что завтра все начнется сначала. Бешеный Пес покинет замечательную маленькую ферму и направится в какую-нибудь дыру на окраине города. А он пойдет за ним. Больше ему идти некуда.

Глава 4

Расе посмотрел на свою драгоценную коллекцию окаменелостей, выстроенных по ранжиру на полке над письменным столом, и вздохнул. Мария снова наводила здесь порядок.

Покачав головой, он подошел к окну, отодвинул кружевную занавеску и выглянул в сад. Земля – его земля – выглядела так, как обычно выглядела в первые короткие вечера осени. Небо, похожее на бесконечное синее озеро, усыпали, словно бриллианты, мириады звезд. Серый холмик могилы Греты прятался в тени травы. В наступающей темноте виднелся расплывчатый белый квадрат садового домика. Глядя на него, Расе подумал о человеке, который там поселился. Хотя он ни за что не признался бы в этом Марии, его одолевало беспокойство. Или сомнение?

Он не знал точно, о чем он думал, когда прилепил объявление к стене «Мамочкиной столовой», но знал, чего он ждет. Мужа для Марии. Кого-нибудь, кто бы о ней позаботился, когда его не станет.

И вот кого он получил – безответственного бродягу с готовой ухмылкой на лице и беспокойными ногами, человека, который все время шел, но никуда так и не пришел. Сначала он намеревался сказать Бешеному Псу, что ему уже не нужен работник. Он даже открыл рот, но потом заглянул в глаза Бешеного Пса. По-настоящему посмотрел – так, как его учила Грета. И в них, несмотря на нахальную усмешку и беспечную манеру поведения, он увидел то же самое тихое одиночество, которое его так беспокоило в глазах его дочери, а в последнее время – в своих собственных.

Непонятно, каким образом, но они трое очень похожи. Такая поразительная мысль пришла ему в голову совершенно неожиданно. И вдруг легкий ветерок ласково подул ему в лицо, и Расе мог бы поклясться, что он принес с собой аромат лаванды, которую так любила его покойная жена. И тогда, уже ни о чем, не раздумывая, он пригласил Бешеного Пса в свой дом.