– Не-не-не, – замахал руками некромант. – Таких документов в архивах скопился уже целый ящик, и они не стоят даже бумаги, на которой написаны. Так-с, где же это? Специально ведь отложил, чтобы не потерять…
Фильери достал из стоявшего вдоль стеночки шкафа какую-то папку и принялся расхаживать по комнате, вчитываясь в содержимое находящихся внутри нее листов бумаги.
– Вот! – наконец нашел он искомое. – Вчера ко мне поступил донос, объявляющий вас, во-первых, вором, во-вторых, беглым слугой, нарушившим условия заключенного с ним контракта, и, в-третьих, наглым шарлатаном, умудрившимся каким-то образом создать видимость наличия у себя волшебных сил, хотя в реальности он является полностью лишенным дара отребьем, подобранным на ближайшей помойке и обокравшим оказавшего ему милость чародея! В общем и целом сумма ущерба, который следует взыскать со злоумышленника… так-так… Восемь золотых. Хе, да вино, подаваемое людям нашего круга за обедом, больше стоит. Однако же, заметьте, напрямую придворного мага и главу ковена никто ни в чем не обвиняет. Просто весьма подробно описаны внешность, не позволяющая ошибиться и кого-нибудь с таким гигантом перепутать, прозвище, характер, а также такие особенности, как наглость и прожорливость, и место, где вчера видели подозреваемого. И данный документ даже не анонимный, а подписан довольно известным боевым чародеем, Грайденом Молнией!
Упс! Ну, вот и всплыло мое темное прошлое. Хм… Сейчас некромант уверен, что сжимаемая им в руках бумага является то ли глупой шуткой, то ли плодом нелепого совпадения. Просто сожравший своего предшественника на посту главного волшебника страны тип и мелкий, по меркам власть имущих, жулик, по его представлению, не могут являться одним и тем же существом. Восемь золотых… Да даже если бы в мой адрес пришло обвинение в краже восьми сотен монет из желтого металла, Фильери бы еще подумал, а стоит ли хотя бы принимать его к сведению или просто отбросить в сторону, как не стоящее внимания. А уж глаза бы на проступки коллеги, по мнению колдуна, куда более могущественного, чем он сам, закрыл бы и при сумме ущерба в восемь тысяч без всякого влияния со стороны. Потому что предъявлять официальные обвинения доверенному лицу короля рискнул бы лишь при пропаже восьмидесяти тысяч золотых, причем не откуда-нибудь, а исключительно из казны. Ибо если она случится, скажем, из закромов какого-нибудь зажиточного крупного феодала, то венценосная особа с вероятностью в девяносто процентов примет сторону обвиняемого и с высоты трона даст по шапке всем, кто осмеливается разевать пасть на власть.
– Первый раз вижу такую чушь, когда абсолютно бессмысленные наветы на высокопоставленную персону сочетаются с весьма четкими и подробными описаниями преступлений, хотя, казалось бы, встречался уже на своей работе со всяким, – продолжал недоумевать некромант, перечитывая сжимаемый в руках донос. – Хм, что тут еще есть? Дата исчезновения преступника, за пару дней до смены власти и восшествия его величества Дэриела Второго на престол. У подозреваемого имеется огромная физическая сила и аномальная сопротивляемость к магии, вероятно, являющаяся следствием примеси крови нечеловеческих рас, но не попадающая ни под одни известные классификаторы. Интересно, совпадает ведь… Мэтр, а может, у вас неучтенный потомок объявился? Сын там от какой-нибудь приголубленной по молодости служанки, всем, кроме дара, пошедший в своего почтенного предка? Ну, или скорее правнук, если вам хотя бы примерно столько лет, сколько я думаю. От случайного бастарда ведь никто полностью застрахован быть не может, иногда даже у королей, казалось бы, всегда находящихся на виду и под надзором, они появляются! Не бывает ведь таких совпадений!
– Да ну что тут сказать, – развел руками я, понимая, что отрицать свою причастность к заинтересовавшим нового главу разведки событиям уже не удастся. Проклятье! Лучше бы Льюи на своем месте оставался. Этого лопуха, даже всевластным регентом умудрившимся пробыть лишь с утра и до обеда, без труда получилось бы убедить даже в том, что небо вовсе не синее. Ладно, будем топить меньшую ложь в большей, тем более с непонятными чернокнижниками, оккупировавшими Ироль, хорошо бы разобраться. А то в информации, имеющейся у главы круга магов, о них ни слуху ни духу. Видно, хорошо маскируются, паразиты, и заняты чем-то действительно ну очень темным. – Действительно, таких совпадений не бывает. Донос описывает именно меня. Кстати, вы случайно не узнали, где сейчас Грайден Молния находится? Надо бы зайти, подкинуть ему мелочи, а то неудобно как-то, да и он, помнится, все свои деньги на алхимические опыты спускает.
Некромант ничего не сказал, но так посмотрел на типа, перевернувшего всю его картину мира, что не рассмеяться было просто невозможно.
– Мда, мэтр, умеете же вы удивлять, – пробормотал маг смерти, как только я справился с невольно прорвавшимся смехом. – То есть вы хотите сказать, что действительно побирались на городской свалке? И служили этому пусть и не рядовому, но не сильно-то и выделяющемуся из общей массы чародейчику, просто подметая полы и работая приманкой для чудовищ?
– Хотите знать, зачем мне нужно было устраивать этот спектакль, коллега? – поинтересовался я, будучи практически уверен в ответе. Любопытство для волшебников, конечно, порок, но порок, ведущий, помимо неприятностей, к вершинам мастерства и личной силе.
– Если можно, – немного подумав, осторожно ответил альбинос. В вора восьми золотых, за несколько дней ставшего придворным магом, он явно с ходу поверить не мог. А вот в могущественного темного мага, прокрутившего какую-то изощренную интригу, частью которой являлся и сам чародей, выступавший в несвойственном ему амплуа, – запросто. Более того, именно подобная версия событий целиком и полностью соответствовала его ожиданиям и потому будет принята, даже если найдутся противоречащие ей факты.
– Надеюсь, вам понятно, что я вовсе не чудом появился в замке, где убил покойного Директора, чей посох ныне ношу по праву, и встал на сторону слабейшего из принцев? – Такая постановка вопроса сама по себе могла быть признана преступлением против государства. Если бы его задал кто-нибудь другой, а не придворный маг молодого короля.
– Идиотом, хотелось бы верить, не являюсь, – даже с некоторой обидой наклонил голову некромант. – Вы в личине слуги, не привлекающей к себе никакого внимания, ждали закономерного развития долгожданного противоборства двух враждующих партий, после чего воспользовались преимуществом неожиданности?
– Не только, – покачал головой я, растягивая губы, хотелось бы верить, в очень людоедской улыбке. – Названное вами является лишь вершиной айсберга, виднеющегося над водой, в то время как основная масса льда скрыта под волнами. Главной причиной подобного, ну скажем так, представления являлось устранение конкурентов, способных занять освободившееся место сильнейшего чародея страны. Кстати, там, в этой бумажечке, больше ничего нет? Скажем, обвинений в убийстве Крассы Скалы и ее ученицы?
– Нет, – помотал головой альбинос. – Но эта известная мастерица артефактов ведь скончалась естественной смертью от старости, а ее молодая воспитанница не сумела выбраться из-под завала, получившегося, когда обрушилось подземное жилище, созданное древней волшебницей… Дата!