— Ну да. Это было давно, когда я служил в армии.
— Вот и расскажите про них.
— Каллан была маленькой брюнеткой, Кук высокой блондинкой. Каллан была сержантом, Кук — лейтенантом. Каллан работала секретарем в службе снабжения, а Кук служила в разведке.
— Где?
— Каллан служила в Форт-Уайте под Чикаго. Кук была в штаб-квартире НАТО в Бельгии.
— У вас был секс с ними? — спросила Ламарр.
Ричер пристально посмотрел на нее.
— Что это за вопрос?
— Прямой.
— Хорошо. Нет, не было.
— Они обе были симпатичными, верно?
Ричер кивнул.
— Посимпатичнее вас, это уж точно.
Отвернувшись, Ламарр промолчала. Вместо нее заговорил густо покрасневший Блейк.
— Они были знакомы друг с другом?
— Сомневаюсь. В армии больше миллиона человек, а эти женщины служили в ней в разное время, да еще за тысячи миль друг от друга.
— И между вами и ними не было сексуальных отношений?
— Нет, не было.
— Вы пытались с ними сблизиться?
— Нет, не пытался.
— Почему? Боялись получить отказ?
Ричер покачал головой.
— Если уж вам так хочется знать, в обоих случаях у меня в этот момент была другая женщина, а с меня обычно хватает одной.
— Вы бы хотели заняться сексом с этими женщинами?
По лицу Ричера мелькнула улыбка.
— Существуют вещи и похуже.
— Каллан и Кук согласились бы?
— Может быть, согласились бы, а может быть, и нет.
— А вы как думаете?
— Вы служили в армии?
Блейк покачал головой.
— В таком случае, вы не знаете, как там решаются эти вопросы. В армии большинство людей вступит в половые отношения со всем, что шевелится.
— Значит, вы полагаете, что Каллан и Кук не отвергли бы вас?
Ричер посмотрел Блейку прямо в глаза.
— Да, я не думаю, чтобы с этим возникли какие-либо проблемы.
Наступило долгое молчание.
— Как вы относитесь к тому, что женщины служат в армии? — наконец спросил Дирфильд.
Ричер перевел на него взгляд.
— Что?
— Отвечайте на мой вопрос, Ричер. Как вы относитесь к тому, что женщины служат в армии?
— А как я могу к этому относиться?
— Вы полагаете, из них получаются хорошие военные?
— Глупый вопрос, — сказал Ричер. — Вам самому это прекрасно известно.
— Мне?
— Вы ведь воевали во Вьетнаме, так?
— Я?
— Уверен в этом, — сказал Ричер. — В 1976 году вы работали в полиции штата Аризона? И вскоре после этого перешли в Бюро? Вряд ли бы вам это удалось, если бы вы уклонялись от призыва. По крайней мере, в то время, и в тех краях. Так что вы совершили экскурсию в Индокитай году так в 1970-м, 1971-м. С вашим зрением в авиации вам делать нечего. С такими очками вам прямая дорога в пехоту. И в этом случае вас целый год гоняли по джунглям, причем добрая треть тех, кто давал вам жизни, были женщины. Из них получаются отличные снайперы, правда? Насколько я слышал, очень упорные и усидчивые.
Дирфильд медленно кивнул.
— То есть, вам нравятся женщины-военные.
Ричер пожал плечами.
— Если вам нужны солдаты, в большинстве случаев женщины справятся с задачей ничуть не хуже мужчин. Вспомните Вторую мировую, русский фронт. У женщин там получалось совсем неплохо. Вам приходилось бывать в Израиле? Там женщины тоже на передовой, и мало какие американские части смогут сражаться на равных с израильской армией.
— Значит, вы не видите никаких проблем?
— Лично я — нет.
— Но есть какие-то проблемы помимо личных?
— Наверное, есть еще военные проблемы, — сказал Ричер. — Опыт Израиля показывает, что пехотинец, идущий в атаку, останавливается в десять раз чаще, чтобы помочь раненому товарищу, если этот товарищ — женщина. Это замедляет наступление. Приходится специально отучивать от этого.
— Вы считаете, солдат не должен помогать раненому товарищу? — презрительно спросила Ламарр.
— Должен, но в первую очередь надо думать о том, чтобы выполнить боевую задачу.
— То есть, если бы мы с вами шли в атаку и меня бы ранили, вы бы просто меня бросили?
Ричер улыбнулся.
— Вас — без колебаний.
— Как вы познакомились с Эми Каллан? — спросил Дирфильд.
— Уверен, вам это уже известно.
— И все равно, расскажите. Для протокола.
— А наш разговор протоколируется?
— Можете не сомневаться.
— И вы еще не зачитали мои права?
— В протоколе будет указано, что мы первым делом сообщили вам все ваши права.
Ричер промолчал.
— Расскажите нам про Эми Каллан, — снова сказал Дирфильд.
— Она обратилась ко мне с проблемой, с которой столкнулась в своей части.
— Что это была за проблема?
— Сексуальное домогательство.
— Вы отнеслись к Каллан с сочувствием?
— Да.
— Почему?
— Потому что я никогда не подвергался насилию из-за своего пола. Не знаю, почему в случае с Каллан все должно было быть иначе?
— И что вы сделали?
— Арестовал офицера, которого она обвинила.
— А что вы сделали потом?
— Ничего. Я был полицейским, а не следователем. Я передал дело в военную прокуратуру.
— И чем все закончилось?
— Офицер выиграл процесс. Эми Каллан пришлось уйти из армии.
— Но карьера офицера все равно была разбита.
Ричер кивнул.
— Да.
— И как вы к этому отнеслись?
— Со смешанным чувством. Насколько мне было известно, это был нормальный офицер. Но в конце концов я поверил не ему, а Каллан. На мой взгляд, он был виновен. Так что, наверное, я был рад, когда он уволился. С другой стороны, все вышло очень некрасиво. Вердикт «невиновен» не должен рушить карьеру.
— Значит, вам было его жалко?
— Нет, мне было жалко Каллан. И мне было жалко армию. История получилась очень неприятная. В итоге оказались загублены две карьеры, хотя можно было бы обойтись одной.
— А что насчет Каролины Кук?