Сегодня она решила поработать над Бахом. Отточить до совершенства трехголосые инвенции. Рита обожала этот канон. Ей очень нравилось, как музыка двигалась вперед, безукоризненно логическая, до тех пор, пока не завершалась тем, с чего начиналась. Подобно лестнице Мориса Эшера, которая вела вверх и вверх до самого основания. Восхитительно. Но это было очень сложное произведение. Рита исполняла его медленно. В первую очередь она училась брать нужные ноты, затем добивалась четкости, потом смысла, и в самую последнюю очередь отрабатывала темп. Нет ничего хуже, чем исполнять Баха быстро и плохо.
Приняв душ, Рита оделась в спальне. Сделала она это быстро, потому что в доме было прохладно. На северо-западе осень бывает сырой и промозглой. Но сегодня небо расчистилось. Выглянув в окно, Рита увидела на востоке первые лучи рассвета, рассекавшие небо спицами из полированной стали. Она решила, что день будет облачный, но с проглядывающим изредка солнцем. Такой, каких ей уже пришлось пережить много. Ни хороший, ни плохой. Но терпимый.
* * *
Задержавшись на мгновение в подземном коридоре, Харпер провела Ричера к лифту, и они вышли на улицу. Прошли, ежась от холода, к ее машине. Крохотной двухместной модели желтого цвета. Ричер мысленно отметил, что видит эту машину первый раз. Харпер отперла дверь, Ричер нагнул голову и сложился пополам, чтобы поместиться в салоне. Недовольно посмотрев на него, Харпер бросила ему на колени свою сумку и села за руль. Внутри было очень тесно, и она, переключая передачи, задела своим локтем локоть Ричера.
— Как ты собираешься попасть в Портленд?
— Придется лететь обычным авиарейсом. Езжай в Национальный аэропорт. У тебя кредитные карточки с собой?
Харпер покачала головой.
— На всех перерасход. Они нигде не принимаются.
— Все?
Харпер кивнула.
— Я сейчас на мели.
Ричер промолчал.
— А ты?
— Я всегда на мели.
* * *
Пятая трехголосая инвенция Баха считается самой сложной из канона, но Рита Симека любила ее больше всего на свете. Она полностью зависела от эмоционального настроя, который задавался мозгом и проходил через плечи и руки к пальцам. Эмоциональный настрой должен быть капризным, но в то же время уверенным. Все произведение представляет собой очаровательную безделушку, и эмоциональный настрой должен передавать это; при этом для того, чтобы иметь возможность развиваться дальше, звучать инвенция должна серьезной. Безукоризненно отточенной, но в то же время сумасбродной. В глубине души Рита была уверена, что Бах был немножко сумасшедший.
Помогал рояль. Он звучал зычно, но в то же время нежно и изящно. Рита дважды исполнила произведение от начала до конца, в замедленном темпе, и испытала удовлетворение от услышанного. Она решила поиграть еще три часа, затем сделать перерыв, пообедать и заняться домашними делами. Насчет вечера Рита еще не определилась. Может быть, надо будет поиграть еще немного.
Ты занимаешь наблюдательный пост заранее. Так, чтобы успеть до смены дежурств в восемь часов утра. Ты внимательно следишь за происходящим. Все происходит в точности так же, как вчера. Агент Бюро не спит, но он уже потерял бдительность. Появляется «Краун» с непрогретым двигателем. Машины останавливаются бок о бок. «Бьюик» заводится, «Краун» разворачивается, «Бьюик» спускается вниз по склону, «Краун» ползет вперед и занимает освободившееся место. Двигатель замирает, полицейский поворачивает голову. Сползает вниз. Начинается его последнее дежурство в качестве сотрудника правоохранительных органов. После того, что произойдет сегодня, этому парню не доверят регулировать дорожное движение на Северном полюсе.
— Так как же мы попадем в Портленд? — снова спросила Харпер.
Ричер ответил не сразу.
— Вот как.
Раскрыв ее сумочку, он достал сотовый телефон. Закрыл глаза, вспомнил, как сидел на кухне у Джоди и набирал номер. Вспомнил драгоценную последовательность цифр. Медленно нажал кнопки. Моля бога о том, чтобы не ошибиться. Ему ответили. Низкий голос, слегка запыхавшийся.
— Говорит полковник Джон Трент.
— Трент, это Ричер. Вы меня по-прежнему любите?
— В чем дело?
— Мне нужен самолет, с авиабазы Эндрюс до Портленда, штат Орегон.
— Когда?
— Прямо сейчас. Немедленно.
— Вы шутите?
— Нет. Мы уже на пути в Эндрюс. Будем там через полчаса.
Небольшая пауза.
— С Эндрюса в Портленд, штат Орегон, так? — переспросил Трент.
— Так.
— Как быстро вам нужно туда добраться?
— Как можно быстрее.
Опять пауза.
— Хорошо, — сказал Трент.
В телефоне послышались гудки. Ричер закрыл аппарат.
— Он тебе поможет? — спросила Харпер.
Ричер кивнул.
— Он передо мной в долгу. Так что поехали.
Отпустив педаль сцепления, Харпер выехала со стоянки. Крошечную машину здорово тряхнуло на «лежачих полицейских». Проехав мимо часового ФБР, Харпер нажала на газ и пронеслась мимо первого контрольно-пропускного поста морской пехоты. Ричер успел краем глаза разглядеть повернутые вслед головы, удивленные лица под зелеными касками.
— Так в чем же дело? — спросила Харпер.
— Правда и ложь, — ответил Ричер. — А также средства, мотив и возможность. Святая троица правоохранительных органов. Три из трех — это уже что-то, верно?
— Я не могу увидеть и одного из трех, — заметила Харпер. — В чем ключ?
Машина быстро промчалась мимо второго контрольно-пропускного поста. Ее проводили взглядом другие удивленные лица под касками.
— Надо собрать воедино разрозненные кусочки, — сказал Ричер. — На самом деле нам известно все, что нужно. Кое-что из этого нам уже известно на протяжении многих дней. Но мы все испортили, Харпер. Страшные ошибки и ложные предположения.
Развернувшись на развилке, Харпер поехала на север по И-95. Движение было плотным. Они попали в дальние отголоски утреннего часа пик в Вашингтоне. Харпер, перестроившись в левый ряд, вынуждена была нажимать на тормоза, так как полоса была занята медленно ползущими машинами.
— Проклятие! — выругался Ричер.
— Не тревожься. Симеку охраняют. Как и всех остальных женщин.
— Недостаточно хорошо. Успокоюсь я только тогда, когда мы сами туда прибудем. Мы имеем дело с очень хитрым преступником.
Кивнув, Харпер принялась метаться вправо и влево, выискивая самую быстро движущуюся полосу. Машины едва тащились везде. Харпер сбросила скорость с сорока до тридцати миль в час. Затем до двадцати.
Ты достаешь полевой бинокль и следишь, как полицейский совершает первый визит по малой нужде. Он просидел в машине час, потягивая привезенный в термосе кофе. Теперь ему необходимо удалить жидкость из организма. Открывается передняя левая дверь, полицейский разворачивается на сиденье, опускает ноги на землю и встает. Все его мышцы затекли без движения. Он потягивается, держась для равновесия за крышу машины. Закрывает дверь и направляется по дорожке. Поднимается наверх. Ты видишь, как он заходит на крыльцо. Берется рукой за шнурок колокольчика. Отходит от двери и ждет.