— К тебе гость, — окликнул его сержант.
В углу предбанника у входной двери стояли два высоких деревянных табурета. Сержант взял тот, что ближе, и поставил его перед камерой Макгуайра. Вернулся и сел на второй. Не обращая внимания на табурет, Ричер остался стоять, сплетя руки за спиной, молча глядя сквозь решетку. Сбросив одеяло, Макгуайр опустил ноги на пол. Он был в желто-зеленой майке и желто-зеленых трусах. Настоящий великан. Больше шести футов роста, больше двухсот фунтов веса, возраст лет тридцать пять. Могучие мышцы, толстая шея, здоровенные руки, здоровенные ноги. Коротко остриженные редеющие волосы, маленькие глазки, на бицепсах татуировка. Ричер стоял совершенно неподвижно, молча уставившись на верзилу.
— Кто ты такой, черт побери? — наконец не выдержал Макгуайр.
Его голос был под стать фигуре. Низкий, грудной. Ричер молчал. Эту тактику он отточил до совершенства еще полжизни назад. Стой совершенно неподвижно, не мигай, ничего не говори. Жди, пока твой визави перебирает все возможности. Не друг. Не адвокат. В таком случае, кто? Дождись, чтобы он начал беспокоиться.
— Кто ты такой, черт побери? — повторил Макгуайр.
Ричер отошел назад. Подошел к сержанту и что-то шепнул ему на ухо. Тот удивленно поднял брови. «Вы уверены?» Ричер шепнул еще что-то. Гигант, кивнув, встал и протянул ему связку ключей. Вышел за дверь и запер ее за собой. Повесив ключи на дверную ручку, Ричер вернулся к камере Макгуайра. Тот настороженно следил за ним через решетку.
— Что тебе нужно?
— Я хочу, чтобы ты посмотрел на меня, — сказал Ричер.
— Что?
— Что ты видишь?
— Ничего, — буркнул Макгуайр.
— Ты слепой?
— Нет, не слепой.
— В таком случае, ты лжец, — спокойно произнес Ричер. — Раз ты говоришь, что ничего не видишь.
— Я вижу какого-то типа, — пробурчал Макгуайр.
— Ты видишь какого-то типа, который больше тебя размерами и который получил самые разнообразные специальные навыки, в то время как ты просиживал штаны, перебирая бумаги на своем дерьмовом складе.
— Ну и что?
— А ничего. Просто прими это во внимание на будущее.
— На какое еще будущее?
— Скоро ты все узнаешь, — успокоил его Ричер.
— Что тебе нужно?
— Доказательства.
— Доказательства чего?
— Того, насколько именно ты туп, кусок дерьма.
Макгуайр прищурился. Его маленькие глазки совсем спрятались под складками лба.
— Хорошо тебе говорить так, — сказал он. — Стоя в шести футах за решеткой.
Ричер сделал шаг вперед.
— Теперь я в двух футах от решетки. А ты все равно тупой кусок дерьма.
Макгуайр тоже шагнул вперед. Остановившись в футе от решетки, он схватился руками за прутья. Его взгляд налился злобой. Ричер сделал еще шаг.
— А теперь я в футе от решетки, как и ты. А ты все равно тупой кусок дерьма.
Правая рука Макгуайра, оторвавшись от решетки, сжалась в кулак и стремительно распрямилась, словно поршень. Целясь Ричеру в горло. Перехватив его руку за запястье, Ричер уклонился в сторону, пропуская кулак мимо, а затем резко перенес свой вес назад, увлекая Макгуайра к решетке. Вывернув ему руку, Ричер шагнул влево, заламывая локтевой сустав.
— Вот видишь, насколько ты туп? Я делаю еще один шаг — и у тебя сломана рука.
Макгуайр учащенно дышал, стараясь совладать с болью. Презрительно усмехнувшись, Ричер выпустил его руку. Сверкнув глазами, Макгуайр отдернул руку и покрутил плечом, проверяя, все ли цело.
— Что тебе нужно? — снова спросил он.
— Хочешь, я отопру камеру?
— Что?
— Ключи вон там. Хочешь, я отопру камеру и еще больше уровняю наши шансы?
Глаза Макгуайра превратились в узкие щелочки.
— Да, отпирай, черт побери.
Ричер вернулся к наружной двери и снял с ручки связку ключей. Быстро нашел нужный. За свою жизнь ему пришлось иметь дело с таким количеством ключей от камер, что он смог бы найти нужный с закрытыми глазами. Вернувшись к камере, он отпер решетку. Распахнул ее настежь. Макгуайр стоял неподвижно. Ричер вернулся назад и повесил ключи на дверную ручку. Остался стоять лицом к двери, спиной к камере.
— Садись, — сказал он. — Я оставил этот табурет для тебя.
Ричер ощутил, как Макгуайр выходит из камеры. Услышал шаги босых ног по бетону. Шаги замерли.
— Что тебе нужно? — в который раз повторил Макгуайр.
Ричер продолжал стоять к нему спиной. Напрягая все чувства, чтобы ощутить его приближение. Макгуайр не двигался с места.
— Задача очень сложная, — сказал Ричер. — Ты должен учесть несколько факторов.
— Каких еще факторов? — тупо переспросил Макгуайр.
— Фактор первый: я лицо неофициальное, понятно?
— И что это значит?
— А ты сам подумай.
— Понятия не имею.
Ричер обернулся.
— Это означает, что я не военный полицейский, не гражданский полицейский, вообще никто.
— Ну и что?
— А то, что на меня нет никакой управы. Меня нельзя подвергнуть дисциплинарному взысканию, лишить пенсии и так далее.
— Ну и что?
— А то, что если после разговора со мной ты до конца жизни будешь ходить на костылях и пить через соломинку, мне никто ничего не сможет сделать. И здесь нет никаких свидетелей.
— Что тебе нужно?
— Фактор второй: что бы ни грозил сделать с тобой тот тип, я могу сделать гораздо хуже.
— Какой еще тип?
Ричер усмехнулся. Макгуайр стиснул кулаки. Могучие бицепсы, широкие плечи.
— А сейчас начинается самый тонкий момент, — продолжал Ричер. — Ты должен полностью сосредоточиться. Фактор третий: если ты назовешь мне его фамилию, этот тип отправится до конца дней своих в одно место. Если ты назовешь его фамилию, он до тебя не доберется. Никогда, понятно?
— Какая еще фамилия? Что еще за тип?
— Тот, которому ты отстегивал половину прибыли.
— Никакого такого типа не было.
Ричер покачал головой.
— Это мы уже прошли, хорошо? Нам известно, что такой человек существует. Так что не вынуждай меня стучать тебя головой по стене. Перейдем к главному.
Макгуайр напрягся. Задышал часто. Затем немного успокоился. Расслабился, прищурился.
— Так что думай хорошенько, — снова заговорил Ричер. — Ты боишься, что если выдашь того типа, то попадешь в дерьмо. Но это не так. Наоборот, ты должен понять, что если ты его выдашь, то тебе больше ничего не будет угрожать, до конца жизни, потому что этого типа разыскивают за кое-что похуже, чем хищение армейского имущества.