Ричер кивнул.
— Однако он кому-то о нем рассказал. Поэтому я и предположил, что есть еще кто-то, кому тайна известна.
— Необходимо найти этого человека, — сказала Хаттон. — Мы должны постараться, чтобы тайное не стало явным.
— Но в мою задачу это не входит. Мне все равно, получит Петерсен четвертую звезду или нет.
— Но тебя должна волновать репутация четверти миллиона ветеранов. Скандал бросит тень на всех. А они были хорошими людьми.
Собеседники немного помолчали.
— Едва ли это будет сложно, — продолжала Хаттон. — Если у Джеймса Барра совсем мало друзей, то и искать не придется долго. Один из них и окажется нужным нам человеком.
Ричер продолжал молчать.
— Надо убить двух зайцев одним ударом, — сказала Хаттон. — Ты найдешь кукловода, и армия сможет успокоиться.
— Так почему же армия не сделает это за меня?
— Мы не можем рисковать.
— У меня тоже возникнут проблемы.
— У тебя нет права вести расследование?
— Все обстоит гораздо хуже. Меня скоро арестуют.
— За что?
— За убийство девушки возле мотеля.
— Что?
— Кукловоду не нравится, что я здесь. Он уже пытался со мной разобраться, используя эту самую девушку в качестве приманки. Вчера я дважды с ней встречался. А теперь они ее убили, и я уверен, что именно на меня падает главное подозрение.
— У тебя есть алиби?
— Тут многое зависит от того, когда именно девушку убили, но почти наверняка алиби нет. Не сомневаюсь, что полиция уже разыскивает меня.
— Да, это проблема, — сказала Хаттон.
— Вре́менная проблема, — заметил Ричер. — Экспертиза будет в мою пользу. Если девушке сломали шею одним ударом в правый висок, значит, ее голова сместилась против часовой стрелки — следовательно, удар нанес левша. А я правша. Если бы я ударил левой, то не смог бы повредить ей шею. Она бы потеряла сознание, и мне пришлось бы ее добивать.
— Ты уверен?
Ричер кивнул.
— В этом состояла моя работа, неужели ты забыла?
— Но поверят ли они тебе? Или посчитают, что ты достаточно силен, чтобы сделать это и более слабой рукой?
— Я не собираюсь рисковать.
— Ты намерен сбежать?
— Нет, я останусь в городе, но постараюсь не путаться у них под ногами. Все это меня здесь порядком задержит. Вот почему я говорю о новых проблемах.
— Я могу помочь?
Ричер улыбнулся.
— Я рад тебя видеть, Хаттон. Очень рад.
— Как я могу помочь?
— После того как ты дашь свои показания, тебя будет ждать полицейский по имени Эмерсон. Он спросит обо мне. Разыграй дурочку. Скажи, что я так и не появился, ты меня не видела, тебе неизвестно, где я нахожусь, ну и все в таком же роде.
— Ты расстроен, — сказала она, немного подумав. — Я же вижу.
Он кивнул. Потер лицо, словно умывался без воды.
— Мне плевать на Джеймса Барра, — сказал он. — Если кто-то захотел его подставить, чтобы он получил наказание, которое заслужил четырнадцать лет назад, я был бы не против. Но убийство девушки все изменило. Это беспредел. Она была всего лишь хорошенькой дурочкой и никому не хотела зла.
Теперь Хаттон замолкла надолго, потом спросила:
— Ты уверен относительно угрозы сестре Барра?
— Я не знаю, как воздействовать на него иначе.
— Но нет никаких признаков угрозы. Как военный прокурор, я не вижу повода для возбуждения еще одного дела.
— А по какой другой причине Барр согласился молчать?
Хаттон не ответила.
— Мы еще встретимся? — спросила она.
— Я снял номер неподалеку, — ответил он. — Я не собираюсь уезжать из города.
— Хорошо, — сказала она.
— Если только меня не посадят в тюрьму.
К ним снова подошла официантка, и они заказали десерт. Ричер попросил принести еще кофе, а Хаттон — чай. Они продолжали разговаривать. Случайные темы, случайные вопросы. Им нужно было наговориться за четырнадцать лет разлуки.
Хелен Родин просмотрела все шесть картонных коробок и нашла четкую копию листка бумаги, найденного возле телефона Джеймса Барра. Видимо, он заменял ему телефонную книжку. На нем аккуратным почерком были написаны номера трех телефонов. Два принадлежали его сестре Розмари, один домашний, другой рабочий. Третий номер — Майку, соседу Барра. И ничего, что имело бы отношение к Чарли.
Хелен набрала номер Майка. После шестого гудка включился автоответчик. Она назвала номер телефона своего офиса и попросила позвонить ей по чрезвычайно важному вопросу.
Эмерсон провел час вместе с художником, и в результате получился портрет, напоминающий лицо Ричера. Затем рисунок отсканировали и раскрасили. Светло-пепельные волосы, льдистые голубые глаза, довольно сильный загар. Потом Эмерсон напечатал данные разыскиваемого: имя, рост в шесть футов и пять дюймов, вес двести пятьдесят фунтов и возраст — от тридцати пяти до сорока пяти лет. Ниже он поместил телефонный номер полицейского участка. Затем разослал портрет электронной почтой и сделал двести цветных копий. Эмерсон поручил водителям патрульных машин раздать портреты Ричера всем служащим городских отелей и баров. А потом велел разослать эти портреты во все рестораны, кафе и бистро.
Друг Джеймса Барра, которого звали Майк, позвонил Хелен Родин в три часа дня. Она спросила его адрес и договорилась о встрече. Он сказал, что до конца дня будет дома. Хелен вызвала такси и поехала к Майку. Тот обитал на той же улице, что и Джеймс Барр, в двадцати минутах езды от центра. С его участка было видно жилище Барра. Дома у них были одинаковыми. Длинные и низкие, построенные в пятидесятых годах двадцатого века. Вероятно, вначале дома ничем не отличались. Однако пятьдесят лет — значительный срок, за это время можно поменять крышу, сделать пристройку, изменить окружающий ландшафт. Некоторые соседние строения выглядели теперь шикарно, а другие ничем не выделялись. Участок Барра находился не в лучшем состоянии, а принадлежавший Майку был ухоженным и чистым.
Сам Майк оказался потрепанным жизнью пятидесятилетним мужчиной, работавшим в утреннюю смену в оптовом магазине красок. Когда Хелен знакомилась с Майком, домой вернулась его жена, усталая женщина лет пятидесяти. Ее звали Тэмми. Она была медсестрой и два дня в неделю работала у дантиста в центре города. Тэмми сразу заставила Хелен и Майка перейти в гостиную, а сама ушла варить кофе. Хелен и Майк уселись и некоторое время смущенно молчали.
— Итак, что вас интересует? — наконец заговорил Майк.
— Вы были другом мистера Барра, — сказала Хелен.