Тогда Крутов, «третьим глазом» проводив толпу молодёжи, призванную сыграть роль массового усилителя для излучения «Лунного света», достал из кармана плоский футлярчик, прилепил его к стене зала и через эту же стену вышел наружу.
Отойдя метров на двадцать, оглянулся.
В окнах здания загорелось пламя. Ахнул взрыв. Полетели во все стороны осколки стёкол, рам, стен. Со стоном и скрипом храм осел на бок, потом и вовсе рухнул. Уцелел только блок, в котором размещался бар.
Крутов кивнул сам себе.
Он всё рассчитал правильно. Одним БЕСом в России стало меньше.
Он позвонил Онуфрию:
– Палыч, тебе не пора подключаться?
– Я готов, – ответил старый волхв. – Жуковка под контролем, всё тихо. Ты где?
– В Татарской Горе. БЕС умер. Но их вокруг Кенозера много понатыкано. Я займусь следующим, в Коневе.
– Ираклий с тобой?
– Ираклий гасит «Лунный свет». Как только погасит, присоединится к Тарасову.
– Буду в Коневе через пять минут.
Крутов бросил взгляд на языки пламени, танцующие над горой обломков на месте храма, на бегающих вокруг охранников и повернулся к ним спиной.
Конунг Нордост прибыл к храму через четверть часа, когда уже ничего нельзя было сделать. Храм БЕСа перестал существовать.
Трое против двадцати.
Два Витязя плюс Терминатор – против двадцати профессионалов боя, которыми по праву называли себя бойцы спецгруппы «Стикс». Хорошо обученные и вооружённые бойцы, владеющие тактикой и стратегией ведения боя с террористами.
Однако они не представляли себе, с кем предстояло им столкнуться. С Витязями Вечевой службы коренного Рода Руси они ещё не встречались.
Бой начался, когда беглецы после встречи с Харитоном Кобягой упёрлись в очередное болото.
Идти через болото не рискнули, для этого нужен был проводник из местных жителей, и Тарасов повёл отряд в обход. Тут-то и началась пальба: подразделение «Стикса» вышло прямо на Терминатора, прикрывавшего левый фланг.
Он ответил. Завязалась перестрелка. Спецназовцы перестроились, начали обходить Анылгина с двух сторон. И в этот момент в бой вступили Тарасов и Хмель.
Конечно, если бы столкновение произошло днём, оно подчинялось бы другим законам. Ночью эффект от сражения Витязей с бойцами спецгруппы, одетыми в спецкостюмы и шлемы с инфраоптикой, вряд ли был бы замечен обычными людьми. Но Сергий-ведич, спрятавшийся за кочкой, обладал многодиапазонным зрением, а также ментальным видением, и ночная темнота ему помехой не была. Поэтому он впервые в жизни стал свидетелем экстрасенсорного боя, напоминающего компьютерную игру и захватывающего воображение.
Витязи перешли в иное состояние, состояние сверхскоростного реагирования на любое изменение обстановки. В принципе они как бы исчезли, превратились в «струи виртуального движения», растворившиеся в лесной чаще. Бойцы «Стикса», тренированные для обезвреживания «обыкновенных» террористов, пусть и в любой жизненной ситуации, днём и ночью, вдруг перестали видеть противника. А затем начали один за другим застывать, прекращать стрельбу, замолкать и не отзываться на вызовы командира группы.
Да, парни вряд ли знали истинное положение вещей. Им наверняка поставили задачу уничтожить «отряд террористов», и они приступили к выполнению, не сомневаясь в правильности оценки ситуации командованием. Но у беглецов не было выбора. Они могли или умереть, или попытаться скрыться, выполняя свою задачу – спасти Серебряного мальчика, и Витязям пришлось драться насмерть, стрелять на поражение.
По лесу прошумели «сквозняки».
Двое спецназовцев уткнулись головами в землю.
Третьего выцелил Терминатор, имевший примерно такое же устройство для ночного ориентирования, что и противник.
«Сквозняки» взвихрили воздух в другом месте, и ещё двое бойцов «Стикса» легли на землю, чтобы уже не встать.
Терминатора заметили, к нему начали с трёх сторон стягиваться «призраки», поливая лес огнём из автоматов «9А-06».
Однако позади одного из «призраков» возник зыбкий светящийся вихрик, и спецназовец сунулся головой в муравьиную кучу, прекращая стрельбу.
Сергий узнал «вихрик» – это был Дмитрий Булавин, оказавшийся в тылу десантного взвода.
– Живой! – радостно прошептал мальчишка.
Булавин исчез и появился за спиной второго «призрака», заставив его прекратить огонь.
Десантники дрогнули.
– Назад! – приглушенно заорал в усик рации командир взвода десанта. – Оттяжка на полсотни! Все ко мне!
«Призраки» начали отходить, продолжая терять соратников. Из двух десятков бойцов отряда их осталось вдвое меньше.
«Сквозняки» Витязей перестали летать по лесу, объявились у кочки, за которой сидел на корточках Сергий. Непрогляд он снял на секунду, чтобы его заметили.
– Не зацепило? – отрывисто спросил Глеб Евдокимович, переставая плыть и зыбиться.
– Не, – ответил мальчик. – На мне «железная рубашка», пули останавливает.
– Уходим, пока они не опомнились. Укутай нас непроглядом.
– Накрываю.
Тарасов повернулся к Булавину:
– Где Черкес?
– Убит, – глухо ответил Дмитрий. – Накрыли из гранатомёта.
Тарасов сцепил зубы.
– Коля, дружище, прости… Имтык, ты не ранен?
– Бог миловал.
– За мной!
Отряд устремился вдоль болотца к северу, перебрался через топкое место, оставляя позади постреливающих дезорганизованных десантников. Вновь послышался гул низко летящих над лесом вертолётов.
– Ещё одни охотнички явились по нашу душу, – бросил на бегу Хмель, оскалясь. – Как волков хотят загнать. Далеко ещё?
– Уже, по сути, пришли.
Впереди, в просветах между деревьями проявилась тёмная масса, закрывая половину небосвода. Это был высокий холм, точнее, курган, у подножия которого обнаружился глубокий ров с обрывистыми склонами. По дну рва извивался ручей, но препятствием для бегущих Витязей он не стал.
Взбежали на склон холма, остановились, глядя на лес позади.
Гул вертолётных двигателей то приближался, то удалялся, но и так было понятно, что операция по поимке отряда продолжается и в лес высаживается новое подразделение «Стикса».
– Что дальше? – спросил Хмель хриплым голосом. – Если мы уже на кургане…
Чуть выше того места, где находился отряд, возникло белесое облачко.
– Здравы будьте, путешественники, – раздался чей-то знакомый густой голос.
Хмель стремительно поднял пистолет.