– Это вы подложили?
Возможно, в ее голосе прозвучали охотничьи нотки, так как ее собеседник пришел в еще большее возбуждение.
– Нет. А что? – поспешно и чуть ли не с мольбой откликнулся он.
Но она не ответила – он был из того разряда людей, игнорировать которых очень легко. Возможно, ножка стола была укреплена кем-то, кто обитал здесь до Мойнигана, – нетрудно было себе представить целую вереницу одиноких мужчин, в разное время живших в этой квартире.
Но не исключалась и возможность того, что это сделал Мойниган.
Адрес, указанный на карточке, также находился в Лестере. Мэйо-стрит. И Фетр показала ее своему новому знакомому.
– Этот адрес вам что-нибудь говорит?
Он бросил взгляд на карточку и торопливо замотал головой.
– Где это?
– На другом конце городе. Где-то в миле отсюда.
Елена смотрела на палатку с таким видом, словно могла видеть происходившее внутри. Айзенменгер знал, что она замерзла, да и сам он уже основательно продрог, но внезапное появление Беверли, этой Немезиды, заставило Елену сосредоточить на ней все свое внимание. Черты ее заострились, и теперь на лице Елены читалась неистовая ярость. Айзенменгер почти слышал, как в ее голове, точно пули, выстреливают все новые и новые вопросы.
– Думаю, скоро все выяснится, – произнес он.
Елена повернулась к нему так стремительно, что у Айзенменгера чуть не закружилась голова.
– Хотелось бы верить, – прошипела она. – Хотя она умеет только лгать и делает лишь то, что способствует ее личной выгоде.
К счастью, Айзенменгеру не пришлось отвечать, потому что в этот момент из палатки возникли Беверли и ее спутник. Перед ними шел плотный мужчина с бледным лицом. Сделав несколько шагов, они остановились, о чем-то посовещались и направились к Елене и Айзенменгеру.
– Доктор Джон Айзенменгер? – осведомился мужчина, подойдя к ним.
Айзенменгер кивнул.
– Мисс Елена Флеминг?
– Да.
– Я заместитель главного инспектора Сайм, а это инспекторы Сорвин и Уортон.
Беверли сделала шаг вперед и улыбнулась. Хотя назвать эту улыбку доброжелательной было трудно.
– Мир тесен.
– Что ты здесь делаешь?
В любых других обстоятельствах Айзенменгер был бы удивлен неучтивостью своей приятельницы, однако сейчас он просто уставился на нее, ожидая ответа на свой вопрос.
– Это так неожиданно – встретить вас здесь, – ответила Беверли, и Айзенменгер различил в ее голосе нотки непринужденной уверенности, а также чего-то еще, менее приятного. – Я здесь временно, – добавила она.
– Зачем? – осведомилась Елена. – Опять фабрикуешь какое-то дело?
Улыбка на лице Беверли стала более натянутой.
– Вовсе нет, Елена, – елейным тоном ответила она. – Набираюсь опыта. А для этого надо ездить, а не сидеть на одном месте. Мы, полицейские, учимся всю жизнь.
Айзенменгер кинул взгляд на Сорвина и Сайма. Однако по их лицам трудно было разобрать, врет Беверли или нет.
– Похоже, вас повсюду сопровождают убийства, – продолжила она. – Уже второе за несколько дней. Может, это дело ваших рук?
Шутка не удалась, да Беверли не особенно и старалась. Никто не рассмеялся и никто не возмутился.
– Насколько я понимаю, вы судмедэксперт, доктор Айзенменгер, – спросил Сайм.
– Когда-то был им.
Сайм улыбнулся.
– И все же, как заметила инспектор Уортон, смерть не желает оставлять вас в покое.
– Думаю, по крайней мере раз в жизни она к любому из нас начинает проявлять повышенный интерес.
Однако главный инспектор был явно не склонен к философским спорам.
– Как бы то ни было, доктор, у нас уже вторая насильственная смерть за очень короткий промежуток времени.
Айзенменгер не знал, что на это сказать, и просто кивнул.
– Несомненно, вы уже осмотрели нашего приятеля, – заметил Сорвин.
– Я ничего не трогал, если вы об этом.
Сорвин был потрясен тем, что его замечание могло быть столь превратно истолковано.
– Что вы, что вы, доктор Айзенменгер! Я совершенно не это имел в виду. – И Елена подумала, что за его наивным видом могло скрываться все, что угодно. – Но вас ведь это наверняка заинтересовало?
– Конечно, инспектор Сорвин. Я столь же любопытен, как и все остальные представители рода человеческого.
– И?..
Однако Айзенменгер сделал карьеру благодаря собственной осторожности.
– И я хотел бы произвести более тщательный осмотр, прежде чем высказывать свое мнение.
– Я не уверена… – поспешно вмешалась Беверли.
Но Сайм то ли намеренно, то ли случайно перебил ее:
– А почему нет? Лично я предпочитаю расставлять как можно более широкие сети. Поэтому с радостью познакомлю вас с вашей коллегой.
И Елена с удовольствием заметила раздражение, промелькнувшее на лице Беверли.
На вершине холма появилась еще одна машина; через пару секунд из нее вышел человек в ярко-красном анораке и синих резиновых сапогах, который, то и дело поскальзываясь на склоне, начал спускаться в низину. В руках у него был тяжелый металлический чемоданчик, и весь его вид неопровержимо свидетельствовал о том, что он является судмедэкспертом. Он рассеянно помахал рукой Сайму и направился к палатке.
– Так что вы здесь делаете? – воспользовавшись паузой, спросила Беверли. – И как оказались в столь пустынном месте? – Ветер трепал ее волосы, и она явно была этим недовольна.
– Это называется прогулкой. Иногда люди занимаются этим за городом. – Когда Елена злилась, глаза у нее почти сверкали.
– Одно из самых нездоровых сельских увлечений, – кивнула Беверли.
– Я так понял, вы остановились в замке? – перебил ее Сорвин.
– Да.
– В день вашего приезда в машине заживо сгорел человек.
– Да, мы слышали.
– Может, вы еще и видели что-нибудь?
До этого момента Айзенменгер не принимая участия в этой полусерьезной перепалке.
– Когда мы подъезжали, мне показалось, что я видел дым, а потом раздался какой-то хлопок, который мог быть звуком взрыва, – сказал он.
– Когда это было?
Айзенменгер пожал плечами.
– Ранним вечером. Боюсь, точнее я сказать не смогу.
– Вы услышали звук взрыва и даже не задумались об этом? – поинтересовался Сайм.
Айзенменгер улыбнулся.
– По-моему, я сказал, что этот хлопок всего лишь мог быть звуком взрыва.