— Эй, приятель, полегче, — рассеянно произносит Джейни, забивая в компьютер информацию, полученную от Стейси.
Закончив, она выводит на экран макет приглашения и распечатывает десять экземпляров. Парень разговаривает по телефону.
— Это Кейбел, — говорит он. — Думаю, нам нужно понаблюдать за домом Дурбина по вечерам, до…
Следует пауза.
— Да, конечно. Вы начальник — вам виднее.
Он смиренно ухмыляется.
— Спасибо, сэр. — И кладет трубку. — Ты не знала, что капитан уже две недели держит дом Дурбина под наблюдением?
— Нет. Но мысль верная. А как продвигаются твои дела, Кейбел? Мне кажется странным, что среди всех слушателей курса не удалось найти никого, кто дурно отозвался бы о Дурбине. Тебе как, удалось провентилировать этот вопрос по своим каналам?
— Я об этом заговаривал, но, судя по всему, он прямо-таки нацелился на звание «Учитель года».
— Если звонила одна из учениц, то что помешало ей довести дело до конца и получить вознаграждение? Непонятно. Не все же пьют. И вообще, если в прошлом полугодии у него там творились всякие безобразия, как это до сих пор не вышло наружу? Никто не проболтался, никакие слухи не поползли. Я, например, до последнего времени ничего такого не слышала, а ведь Керри — известная сплетница. Уж она-то должна бы знать. Как ты считаешь?
Некоторое время Кейбел расхаживает по комнате, а потом говорит:
— Нет, вот как раз Керри знать не должна. Она вместе с Мелиндой и Шей из совсем другой тусовки. Они с Холма, а не из умников. Никого из списка учеников Дурбина я на Холме в глаза не видел. Это два разных мира.
— Так чем же, по-твоему, Дурбин взял этих умников, если все они стоят за него горой?
Кейбел задумывается. Напряженная работа мысли прямо-таки читается на его лице.
Девушка бросает взгляд на приглашения, словно по наитию, заходит в электронную почту и печатает письмо, которое собирается отправить по адресу, полученному от учителя.
Здравствуйте, мистер Дурбин!
Сегодня я разговаривала со Стейси О’Грейди, которая в восторге от мысли о совместной вечеринке. Если вы не против, она раздаст приглашения ребятам из ее группы. Хочу спросить. Ничего, если мы с ней придем на часок раньше, чтобы помочь вам все подготовить?
И вот еще. Я помню, что вы говорили о спиртном, но мне очень хотелось бы принести один чудесный напиток, в состав которого входит мятный ликер. Самая малость. Во всяком случае, не столько, чтобы с него окосеть. Как по-вашему, можно мне его принести? Если нет, ладно, обойдусь рисовыми хлопьями.
Джейни Ханнаган
P. S. Я немножко беспокоюсь насчет пятничного теста. Все-таки подготовка к химической олимпиаде занимает много времени. Можем мы с вами встретиться, чтобы поговорить о реактивах?
Заранее спасибо.
Она отправляет письмо, но оставляет компьютер работающим и подключает уведомление о получении почты на тот случай, если учитель в Сети и ответит быстро.
— Ты что делаешь? — неожиданно спрашивает Кейбел.
— Переписываюсь с Дурбином.
— Вот как. — Он опять принимается расхаживать по комнате, йотом резко останавливается. — Знаешь, похоже, до меня наконец дошло, как все это ощущается. Помнишь, ты остановилась возле моего дома, а Шей как раз была у меня?
— Еще бы. Такое не забывается.
— Так вот, я не хотел, чтобы ты об этом знала. Вовсе не потому, что собирался что-то там от тебя скрыть. Не желал причинять тебе боль, вот и все.
— Знаю, — улыбается ему Джейни. — Могу себе представить, что это за чувство.
— Оно мне покоя не дает. Если этот гад тебя обидит, я его прикончу. Вообще не уверен, что тебе следует так рисковать.
— В таком случае хорошо, что не ты мой начальник.
Тут Джейни спохватывается, понимая, что высказалась слишком резко.
Кейбел останавливается, смотрит на нее.
— Черт возьми. Ты права. — И снова начинает мерить комнату шагами. — Так ты считаешь этого Дурбина классным малым?
— Я могу понять, почему он нравится девушкам.
— И тебе?
Джейни вздыхает.
— Ох, Кейбел. Вот Шей — она богата, сексуальна, пользуется успехом. Красотка. Она тебе нравилась?
— Ничего подобного. Я с ней общался ради дела.
— Вот именно.
— Ты не ответила на мой вопрос. Джейни медлит, поскольку врать ему ей не хочется.
— Дурбин привлекателен, этого отрицать нельзя. Но когда он отмочил этот свой трюк с ресницей, у меня мурашки пошли по коже. Он пугает меня, Кейбел.
Парень, не останавливаясь, отрешенно кивает.
— Хорошо. Мне стало полегче, — говорит он.
Джейни улыбается. В конце концов, она тоже переживала, думая о нем и Шей. А ведь тем, как он старается выработать новый подход к происходящему, можно только гордиться.
— Я люблю тебя, ты знаешь.
Теперь эти слова даются ей гораздо легче. Юноша подходит к ней, останавливается за стулом и слегка разминает ей плечи.
— Я тоже люблю тебя, Джейни, — говорит Кейбел.
Но голос его звучит невесело.
— И вообще, — заявляет она, — я вполне в состоянии сама постоять за себя. Зря, что ли, хожу на курсы самообороны?
Кейбел ерошит ей волосы.
— Я и вправду рад, что ты посещаешь эти занятия. Ты подтянулась, мускулы нарастила. Стала заметно крепче, знаешь? Это очень сексуально. Конечно, до тех пор, пока ты не начинаешь меня лупасить.
— А ты меня не провоцируй, — мурлычет она. — Слушай, а могу я сегодня остаться?
— Bay. Прямо и не знаю, что сказать. Здорово, конечно, но я весь занят, типа в дерьме по уши.
Джейни усмехается.
Тут компьютер подает сигнал о прибытии электронного письма.
Джейни!
Ха-ха. Приноси десерт. И бутылку. Мое неоднократное «да» на все, о чем ты меня попросишь, и более того.
Насчет консультации по реактивам можем встретиться во вторник, то есть завтра, после школы. В остальные дни я занят примерно до семи вечера, но если твой вопрос не требует лабораторного оборудования, ты всегда можешь заглянуть ко мне после семи, в любой день, начиная с завтрашнего.
Дэйв Дурбин
— Хренов ловчила, — замечает Кейбел. — Прекрасно знает, что завтра Валентинов день, так что после школы будет общий праздничный сбор, большой баскетбольный матч, а с семи до десяти — танцевальный вечер. Так что о встрече сразу после уроков он и не думает, у него другие планы.