А для Мэтью главным чудом и волшебством была она, Кэрол. И тогда, и сейчас. Да, и сейчас тоже… Он наслаждался ее близостью, хотя и не смел коснуться ее.
— Ты тоже очень красивая, — негромко сказал Мэтью. Впервые за много лет он чувствовал себя счастливым, и все потому, что Кэрол была рядом, потому что она не прогнала его, а, наоборот, пригласила прийти.
Кэрол обернулась и посмотрела на Мэтью. Ее лицо на фоне падающего снега и черного провала окна казалось неземным и в то же время живым и близким.
— Я помню, когда я переезжала в наш парижский дом, тоже шел снег, — прошептала она. — В тот день ты был со мной… Мы ловили снежинки и целовались. Тогда я подумала: мне никогда не забыть этого удивительного вечера, он был таким прекрасным… сказочным. Потом мы пошли гулять вдоль Сены, а снег все падал и падал…
— Ты была в пальто с капюшоном, — вспомнил он. — Снег ложился на его меховую оторочку, и ты была похожа на русскую царевну…
— Именно так ты сказал мне тогда…
Он кивнул, и оба надолго замолчали, возвратившись мыслями в ту далекую ночь, когда их любовь была еще молода. А в эту минуту, в этом мире, мужчина и женщина приблизились друг к другу. Они целовались, а за окном шел снег, и время остановилось.
Когда на следующее утро Мэтью позвонил в отель, Кэрол была в смятении. Полночи она лежала без сна, думая о Мэтью и пытаясь разобраться в себе.
— Мне очень жаль… — сказала она, как только услышала в трубке его голос. — Я имею в виду то, что произошло вчера. Это было… глупо.
За ночь раздумий Кэрол действительно пришла к выводу, что ей не следует возвращаться к тому, что было между ними когда-то. Все дело было в воспоминаниях… Они подействовали на нее слишком сильно. Подобно мощной приливной волне они захлестнули их обоих и унесли в прошлое, в котором и Кэрол, и Мэтью были моложе и питали безумные надежды. Кроме того, каждый из них в присутствии другого словно пьянел и терял способность рассуждать здраво.
Но за ночь Кэрол пришла в себя — так, во всяком случае, она сама думала.
— Почему глупо? — разочарованно спросил Мэтью.
— Потому что все изменилось. Тогда все было иначе — не так, как сейчас.
— Почему? — повторил он.
— Потому что в прошлое нельзя вернуться. Оно ушло и существует только в нашей памяти. — «В наших мечтах», — чуть не сказала она, но вовремя прикусила язык. — Кроме того, я скоро уеду, — добавила Кэрол. — И мне не хотелось чтобы ты неправильно меня понял.
«Не хотелось подавать тебе надежду на то, чему все равно не суждено сбыться» — вот что означали эти слова. Кэрол не собиралась ни обманывать Мэтью, ни обманываться сама. Когда накануне вечером он ушел, у нее сильно кружилась голова, но дело тут было не в ее травме. Просто Кэрол никак не могла очнуться от грез и воспоминаний о том, что он когда-то для нее значил.
— Мне кажется, я тебя понял, — медленно проговорил Мэтью. — И если я позволил себе питать какие-то иллюзии, то сам в этом виноват. Я один… — повторил он. Для него прошедшие годы и в самом деле мало что изменили. Умом он понимал, что прошлого не воротишь, и все же не мог заставить себя забыть Кэрол. Все эти пятнадцать лет Мэтью продолжал любить ее всем сердцем, поэтому стоило ему снова оказаться рядом с ней, и прежнее чувство вспыхнуло с новой силой.
— Я готова быть твоим другом, — твердо сказала Кэрол.
— Мы и так друзья.
— И я не хочу, чтобы вчерашнее повторилось, — добавила она, имея в виду поцелуй у открытого окна. Кэрол старалась говорить как можно решительнее, но в глубине души чувствовала себя не слишком уверенно. Порой Мэтью оказывал на нее просто гипнотическое воздействие, и ей редко удавалось ему противостоять.
— Если хочешь, я готов пообещать тебе это, — сказал он, но Кэрол слишком хорошо знала, как опасно полагаться на его слово. Мэтью давал обещания — и не сдерживал их. Так, во всяком случае, было раньше.
— Мы оба знаем, чего стоят твои клятвы! — не сдержавшись, сказала она, и тут же пожалела о своих словах. — Прости, я не хотела этого говорить, но…
— Я это заслужил, — с горечью признал Мэтью. — И все же я прошу тебя мне поверить…
— Прости меня, пожалуйста, — смущенно повторила Кэрол, понимая, что сорвавшиеся у нее с языка слова глубоко его ранили. Кэрол всегда старалась сдерживаться даже в разговорах с людьми, которые были ей неприятны, но сегодня деликатность ей изменила. Вероятно, за время болезни она разучилась держать себя в руках, однако это нисколько ее не оправдывало. К счастью, Мэтью никогда не был излишне обидчивым.
— Я вовсе на тебя не сержусь. — По его голосу было слышно, что он улыбается. — Ну а как насчет прогулки? Как тебе кажется — ты справишься? — Выпавший вчера снег успел растаять, но на улице было довольно холодно, и ему не хотелось, чтобы Кэрол простудилась. — Только надень что-нибудь потеплее.
— У меня есть пальто… Вернее — было, — спохватилась Кэрол, припомнив, что пальто было на ней во время взрыва. Что с ним потом стало, она понятия не имела. Скорее всего, оно сгорело или превратилось в лохмотья. — Ничего, я надену куртку Стиви.
— А куда бы ты хотела пойти?
— Может быть, в Багатель? — не слишком уверенно предложила Кэрол.
— Превосходно. Я сам приеду за тобой и распоряжусь, чтобы твои охранники нас сопровождали. У них есть машина, так что они нам не помешают, — сказал Мэтью. Он стремился предупредить любую опасность, и Кэрол не стала возражать. Террористов она не боялась, но ей не хотелось попасться на глаза журналистам, поэтому она предложила Мэтью встретиться на «нейтральной территории». Кэрол собиралась поехать на такси, а потом пересесть в его машину, но Мэтью, оценив ее предложение с профессиональной точки зрения, сказал, что связываться с такси слишком опасно и что будет гораздо лучше, если она сядет в машину охранников. — Прямо как в романе, — заметил с усмешкой Мэтью. Они и раньше прибегали к подобным уловкам.
— В шпионском романе, — уточнила Кэрол. Голос ее звучал уже не так напряженно, как несколько минут назад, однако Кэрол по-прежнему стремилась установить между собой и Мэтью некоторую дистанцию. — Во сколько мы встречаемся? — спросила она.
— Давай в два. Раньше я вряд ли сумею вырваться — у меня запланировано несколько встреч с клиентами.
— Хорошо, буду ровно в два, — пообещала она. — Кстати, как выглядит твой автомобиль? Мне бы не хотелось сесть не в ту машину.
Мэтью рассмеялся. Он был уверен, что водитель «не юй» машины будет просто счастлив лицезреть у себя в салоне живую кинозвезду.
— У меня темно-синий «Пежо» последней модели, — сказал он. — Я буду в серой шляпе, с гвоздикой в правой руке. И в черном ботинке.