Александра плыла вдоль скалы, неторопливо работая ластами и вглядываясь в зеленоватую тьму. Мимо нее промчалась стайка мелких рыбок, дружно сменила направление, сверкнув ослепительным серебряным дождем, и скрылась за поворотом скалы. Из темного грота медленно выплыла крупная рыбина, остановилась, едва заметно шевеля плавниками, уставилась на Александру удивленными выпуклыми глазами, немного подумала и ушла в глубину.
Александра глубоко вдохнула, сильно загребла руками и устремилась вниз, за рыбой.
Приблизилось дно – белый песок, разбросанные тут и там крупные камни, раковины с приоткрытыми створками. Она плыла в метре от дна, испытывая восхитительное, ни с чем не сравнимое чувство свободы, и высматривала что-нибудь интересное.
Рядом с темным камнем затаился краб, выставив перед собой единственную клешню. По другую сторону камня в песке что-то сверкнуло. Александра опустилась ниже, пригляделась.
Это была монетка в один евро. Александра протянула за ней руку – у нее было правило каждый раз приносить из моря какой-нибудь сувенир. Эти находки она складывала в черепаховую шкатулку, чтобы потом, дома, перебирать их и вспоминать теплое бирюзовое море и чудесное ощущение свободы. В шкатулке лежали несколько красивых раковин, игральная кость, янтарная бусина, несколько монет.
Однако, уже протянув руку за монетой, Александра увидела рядом с ней на песке что-то гораздо более интересное.
Улыбающийся рот, отверстия для глаз…
Это была греческая театральная маска, усмехающаяся маска комического персонажа. Маска была маленькая, чуть больше ногтя, но все равно это куда интереснее монеты.
Александра схватила маску – и испуганно отдернула руку: краб незаметно подобрался к ней и попытался ухватить клешней за палец. Она погрозила крабу свободной рукой, изогнулась и устремилась к поверхности, сжимая в кулаке свою находку.
Навстречу ей двигалась сияющая, дробящаяся стена, осыпанная осколками солнечного света, сверкающая граница между подводным и надводным миром. Александра пробила эту стену головой и вынырнула на поверхность моря, продула трубку и поплыла к берегу, мягко работая ластами.
У берега песчаное дно сменилось крупной белой галькой. На мелководье плескались дети, несколько молодых парней играли в пляжный волейбол.
Александра сняла маску, прошлепала к своему лежаку, вытерла волосы и еще раз внимательно разглядела находку.
Это была камея, удивительно тонко и искусно вырезанная овальная камея с греческой маской. Приглядевшись, Саша поняла, что камея сделана не из раковины, как те, что продаются на каждом шагу в сувенирных лавочках, а из камня, из чудесного двухслойного оникса. И еще удивительным ей показалось то, что камея была совершенно чистой, не замечалось на ней никаких наслоений.
Да, это действительно интересный сувенир, не чета ее прежним находкам!
Александра невольно улыбнулась, до того заразительно смеялась маска.
– Тетенька, что это у тебя? – раздался рядом с ней звонкий детский голосок. – Дай мне поиглать!
Александра удивленно подняла глаза.
Рядом с ней стоял мальчуган лет пяти, с очень светлыми, слипшимися от соленой воды волосами. Он тянул к ней загорелую лапку с растопыренными пальцами, глаза его блестели, как два морских камушка.
– Что тебе дать? – спросила Александра удивленно.
– Вот это! Вот этот камешек с глазками!
Неожиданно с Александрой случилось что-то странное. В глазах у нее потемнело, во рту пересохло. Что это – неужели солнечный удар?
Но нет, она твердо стояла на ногах, только вдруг почувствовала, что не может расстаться со своей находкой, с этой смеющейся камеей. Сжав руку в кулак, она смущенно улыбнулась ребенку и проговорила каким-то чужим, взволнованным голосом:
– Нету у меня никакого камешка!
– Как нету? – удивленно, недоверчиво переспросил мальчик, и лицо его сложилось в расстроенную гримаску – вот-вот заревет.
– На вот, возьми лучше это, – Александра протянула ребенку квадратик жевательной резинки.
– Не надо лезинку, не хочу лезинку! – проговорил он капризно. Александра внезапно разозлилась, сузила глаза и прошипела:
– Не хочешь – как хочешь! Ничего другого у меня нет!
– Есть длугое… – неуверенно проговорил мальчик, но, перехватив ее сердитый взгляд, попятился и побежал прочь, к дальнему концу пляжа. Александра проследила за ним и увидела, как он подбежал к рослому черноволосому мужчине с жесткой щеточкой усов, в длинных красных плавках и что-то ему сказал, обернувшись и посмотрев на нее.
Мужчина пристально взглянул на Александру. На мгновение их глаза встретились, и ей стало зябко и неуютно. В глазах незнакомца был неприязненный интерес – как будто он смотрел на какое-то редкое, но отвратительное насекомое.
Александра быстро собралась и ушла с пляжа – у нее резко испортилось настроение.
Вторую неделю она отдыхала в маленьком черногорском городке на берегу Которской бухты. Бо́льшую часть дня проводила на берегу моря, ныряя с маской, плавая или бездумно валяясь на солнце. Потом обедала в одном из бесчисленных ресторанчиков – брала жареную или запеченную рыбу, морепродукты, пило терпкое душистое вино. Иногда гуляла по старому городу, поднималась в средневековую крепость, откуда открывался чудесный вид на бухту, на дальние берега в темной зелени садов, на такие же маленькие, уютные городки.
Ей было хорошо и спокойно, все неприятности и заботы остались далеко на севере, в холодном и мрачном городе возле другого моря – неприветливого, угрюмого, свинцового.
Александра поднялась по каменной лестнице, пересекла узкую улочку, вошла в квартиру. На время отпуска она сняла маленькую квартирку рядом с морем, это было удобнее, чем жить в гостинице. Квартирка была уютная, с кондиционером и просторной террасой, правда, вид из окон и с террасы был не на море, а на соседний сад.
Переодевшись, она вышла на террасу повесить сушиться купальник.
С террасы железная лесенка спускалась в маленький садик, где росли лаванда, лантана и две чайные розы. Хозяйка очень просила, чтобы квартиранты поливали цветы, иначе при такой жаре они завянут без полива через два дня.
Александра взяла лейку и спустилась в садик.
И вдруг у нее возникло неприятное чувство, что за ней кто-то наблюдает.
Александра вскинула глаза и успела заметить в соседнем саду какое-то едва уловимое движение – качнулись ветки кустов, как будто за ними кто-то спрятался. Сад всегда был пустой, густо заросший, довольно-таки неухоженный, но Александре это нравилось – никто не мешает, не смотрит, не лезет к ней с пустыми разговорами. И вот сейчас там кто-то был и следил за ней из-за кустов.