Раздался еще один крик и треск.

— У него нож! У этого негодяя нож!

— Куда он побежал? Зажигайте факел. Вы, болваны, зажи­гайте факел!

Безумные голоса доносились откуда-то с верхних ярусов, наплывали горячей волной страха, который Аземару казал­ся аппетитным, словно запах из котелка.

«Ты рядом с ней. Приведи ее. Я стану твоим спасением». Это снова звучал голос девочки, звучал в его сознании так отчетливо, как будто она стояла рядом с ним.

— Кто ты такая?

«Та, которая сидит и ждет. Та, которая отдала за муд­рость все».

— Так ты демон.

«Нет».

— Ты тварь из темноты.

«Это ты из темноты, из страхов и фантазий».

— Кто ты такая?

«Приведи ее ко мне».

— Кого?

Ответа не последовало.

— Зажигайте! Зажигайте скорее! — Это снова голоса сверху.

Вопль, крик боли внезапно вернул его в прежнее «я».

Он вспомнил Луиса, его друг был совсем ребенком, когда они познакомились, он так боялся засыпать в просторном дормитории, плакал от тоски и одиночества. Аземар расска­зал, что и сам чувствовал то же самое в первую ночь в мона­стыре. Луис входил в круг его друзей, добрых и милых лю­дей, помогавших ему.

— Найдите его. Сюда. Вот так-то лучше. Вон туда, по ко­ридору, еще дальше. — В грубых голосах угадывался страх.

Аземар заговорил:

— Я не стану тем, кто я есть.

«А кто ты есть?» Это снова спросила невидимая девочка.

— Я голод, — сказал Аземар.

«Ты волк».

И вот тут он побежал на свет, мерцающий в верхних ко­ридорах, на крики и вонь страха, сочившуюся вниз.

Шесть человек: один лежит мертвый на камнях, один убе­гает, остальные догоняют.

Аземар не рассуждал и не задавал вопросов. Его обо­стрившиеся чувства разделили мир на две части: врагов и всех остальных. Человек, пробежавший мимо него в тем­ноту, был ему не враг. Остальные, от которых разило острым запахом пота, чьи сердца стучали в ритме волнения и стра­ха, а ножи ярко блестели в свете лампы, были такими же стражниками, как и те, что притащили его в темницу, бро­сив гнить заживо.

Он выпрыгнул из темноты, невидимый, неслышный, схва­тил двоих за руки, оторвал от пола и с силой швырнул на кам­ни. Оставшиеся двое бросились на него. Нож летел Аземару прямо в живот, но движение показалось ему медленным, как будто противник просто протягивает ему оружие, а вовсе не пытается убить. Аземар шагнул в сторону, уходя от ножа, и наотмашь ударил стражника по шее, разорвав дыхатель­ное горло и бросив его на пол задыхаться.

Другой стражник попытался ткнуть его ножом, замах­нувшись сверху. Аземар перехватил руку с ножом, дернул на себя, ударив коленом по голове и вышибив из против­ника дух. Затем он развернулся к первой паре. Стражники приходили в себя, с усилием поднимались на ноги, пошатываясь, словно стояли на палубе корабля в качку. Аземар набросился на того, что стоял ближе, схватил за голову и вцепился зубами в горло. Стражник завалился на спину, голову и грудь залило фонтаном крови. Последний умер со­всем легкой смертью — Аземар быстрым движением свер­нул ему шею.

Аземар опустился на колени, придерживая голову страж­ника.

— Я голоден, — сказал он.

«Ты голод», — произнес голос у него в сознании.

Ногтями он быстро сорвал кожу с груди, обнажая мясо, и принялся есть, упиваясь вкусом крови.

— Аземар! Аземар!

Тот голос. Он узнал его. Кто же это?

— Это я, Луис. Брось его! Ты столько натерпелся здесь. Ты сошел с ума. Брось его!

Аземар попытался заговорить.

— Я... — Это слово было подобно якорю для его сметен­ных бурей мыслей.

— Аземар, прошу тебя. Это же я, Луис. — Человек держал в руке факел.

— Да, я знал тебя в Руане.

— Знал? Да я же твой друг, Аземар! Разве ты не помнишь?

— Ты боялся, и я утешал тебя. — Его голос звучал откуда- то издалека.

— Я пришел, чтобы спасти тебя, вывести отсюда. Ты сам не свой. Тебе надо отдохнуть.

— Да.

— Пойдем. Пойдем со мной.

— Стражники снова свяжут меня.

— Нет. Я могу приказывать им. А эти были не тюремны­ми стражниками, они только притворялись. Их подослали мои враги, чтобы убить меня. Идем же. Я выведу тебя отсю­да. Тебе нужна нормальная еда и питье, тебя надо вымыть.

— Да.

Луис обыскал тела. При них почти ничего не было, но у од­ного оказалась маленькая печать, привязанная к поясу. Лу­ис срезал ее. Зачем она ему?

— Как же ты меня нашел? — спросил Аземар.

— Нам показалось, что мы заметили тебя, и мы пошли вниз.

— Я не двигался.

— Значит, это был кто-то другой. Идем наверх. Ты смо­жешь найти дорогу?

Аземар ткнул пальцем в конец коридора.

— Сначала надо идти на плохой запах, — сказал он, — а по­том на хороший воздух. Разве ты не чувствуешь сам?

— Нет, отсюда не чувствую.

— Я чувствую. И остальное тоже, воду, камни, кровь и раз­ложение. Я чую все эти запахи. Я ощущаю их кожей. Я не знаю, что со мной случилось. Я сам не свой.

— Не будем об этом говорить. Никто не обязан отвечать за свои поступки здесь. Сюда не проникает свет Господа.

— Но глаза Его видят?

— Испытание, какое Он послал тебе, было слишком суро­во. Идем наверх. Забота и любовь помогут тебе стать таким, как прежде.

Луис протянул руку Аземару, тот взял друга за руку, по­зволяя поднять себя с пола.

— Луис.

— Да?

— Луис.

Аземар произнес имя друга, как будто не понимая смыс­ла. Он просто ощущал рядом знакомое присутствие, это не­кто, кто выказывал ему доброту и кому он, в свою очередь, хотел выказать доброту.

— Луис? — Это имя. Он его знает. Он произнес его не слу­чайно.

— Аземар, друг мой, мы нашли тебя, нашли.

— Спаси меня, — проговорил Аземар, тьма сомкнулась во­круг него, и он упал на руки Луису.

Глава двадцать девятая
Уговор со Змееглазом

Може пытался отговорить Арнульфа от хольмганга, который викинг требовал со Змееглаза. Мальчишка говорил, не поду­мав; его унизили на глазах у всего лагеря; и без того было пролито достаточно крови.

Змееглаз наблюдал за переговорами, то и дело сглатывая в предвкушении слюну. Он хотел увидеть, как умрет Ар­нульф, и боялся, что Може — Рагнар, как он представился викингам, — вот-вот откажется от поединка. Он сразу дога­дался, что перед ним вовсе не монах, как только увидел Мо­же. Тот шел по городу и рассматривал дома, стоя на ступе­нях собора, не испуганно, словно полевая мышь, а с вызовом, как ястреб. Он отменный боец, но захочет ли он растрачи­вать свои таланты, защищая Змееглаза? Не попытается ли он увильнуть от своего обещания? «Ты поможешь мне разре­шить одну проблему, — сказал ему Змееглаз, — а я помогу тебе найти ученого».