Но беспокоиться не было нужды. Арнульф хотел ото­мстить за сына, поэтому настоял на поединке по всем прави­лам. Он не может драться с мальчишкой, зато может убить его друга и почувствовать, что кто-то заплатил за его стра­дания.

Поединок назначили на берегу черным утром, когда ветер дул с моря и в воздухе стоял запах мокрого песка и дождя. При виде меча Може толпа восхищенно ахнула. Это было чу­десное франкское оружие, его клинок казался почти синим под черными тучами.

У Арнульфа в руке было копье, а за поясом — боевой топор.

Каждый получил по три щита. Змееглаз поднес их Може. Нормандец взял один щит, другой мальчик держал нагото­ве, а третий лежал неподалеку.

Болли Болисон скомандовал:

— Начали!

Воины закружили по песку. Сверкнула сталь, и все тут же кончилось. Арнульф сделал два быстрых шага, надвигаясь на Може, тот отступил, а когда его противник делал третий шаг, Може неожиданно перешел в атаку, отбросил копье ударом щита и полоснул Арнульфа по левой ноге мечом. Ноги не бы­ли прикрыты щитом, и меч распорол кожу, вынудив Арнуль­фа упасть на колено.

Змееглаз радостно завопил, когда Може ударил противни­ка ногой в лицо, опрокидывая в грязь. Може подошел бли­же, высоко занеся меч, но Арнульф лежал без сознания на холодной земле.

— Мне прикончить его? — спросил Може у Болли Боли­сона.

— Да! — выкрикнул Змееглаз.

Болли Болисон смерил мальчишку яростным взглядом. За­тем поглядел на Може.

— Нет. Объявляю, что его честь и честь мальчика восста­новлены.

Може бросил щит на землю и подошел к Змееглазу.

— Не радуйся смерти, сынок, она и без того быстро нахо­дит нас в такие времена. Я сослужил тебе службу, — продол­жал он, — теперь и тебе пора послужить мне. Отправляйся в университет, в церкви, во дворец, найди ученого Луиса и скажи мне, где он. Тогда я подумаю, как мне добраться до него.

Змееглаз отправился тотчас. Найти Луиса оказалось не­трудно. Мальчик снова пришел к Магнавре и, с император­ской медалью в руке, быстро выяснил, что Луис работает на начальника священных покоев во дворце. Ему не хватило сообразительности скрыть свой интерес к ученому, но ему повезло — он нашел того, на кого императорская медаль про­извела большое впечатление и кто отличался словоохотли­востью.

Стражники у первых ворот посмотрели на его медаль и по­зволили пройти дальше. А там он обратился с вопросом к привратнику Магнавры, человеку маленькому, но гордому, который ухватился за возможность излить свои чувства и похвастаться перед мальчишкой, насколько он осведомлен обо всем. Привратник был типичным представителем низ­ших служащих, которые воображают себя коллегами и дове­ренными лицами важных персон, на которых работают. Он охотно продемонстрировал свое близкое знакомство с двор­цовой жизнью и с университетскими сплетнями.

— Значит, он и тебя вызвал? — спросил он.

Змееглаз промолчал, не зная, как лучше ответить.

— Не надо стесняться, мальчик, он допросил уже полови­ну дворца и весь университет. Он вселяет в людей страх пе­ред Богом.

— Мне необходимо его увидеть.

— Но разве гонец, вызвавший тебя, не сообщил, что здесь его больше нет? Тебе надо пойти к нему во дворец. Спросишь, где Зал Девятнадцати Диванов, а оттуда тебя проводят.

— Хорошо.

— Только не позволь ему одурачить тебя своими чужезем­ными замашками, — продолжал привратник, — чужестра­нец не обязательно значит глупец, однако... — Он смерил Змееглаза взглядом и решил не развивать эту тему дальше. — Так вот, он скользкий тип. Помни об этом. Он способен оты­скать доказательства поклонения дьяволу даже там, где их нет, поэтому никаких амулетов, никаких оберегов, ничего. Он использует их против тебя.

Змееглаз улыбнулся, сначала не поняв.

— Он что, насылает проклятия?

— Нет, изучает их, чтобы разрушать.

— И какого рода проклятия?

— Прежде всего, черное небо. И многое такое, о чем не до­зволено говорить.

— И как он это делает? Во всяком случае, получается у не­го плохо — небо все равно черное.

— Просто магия невероятно сильная, — возразил при­вратник. — Такое за одну ночь не исправить. Уж это, как мне кажется, можно понять даже не разбираясь в небесных кар­тах и положении звезд. Нет, он все равно работает над этим, медленно, но верно. Он добьется своего. Он же ученый из Магнавры. Наши ученые всегда добиваются результата.

Змееглаз коснулся рукояти своего меча.

— А до того он успешно разрушал заклятия?

— В этот университет стекаются лучшие умы со всего ми­ра. Конечно, успешно, потому-то его и приняли. Ходят слу­хи, что он прибыл на корабле с севера специально для того, чтобы помочь нам.

— Гм...

— Ты трепещешь, — продолжал привратник, — и это не­удивительно. Каждый день мы видим чудеса, каких жители других земель — по Средней улице каждый день проходят люди из двухсот разных стран — не видали никогда.

Змееглаз обдумал его слова. Вспомнил механическое де­рево с поющими птицами, огромные статуи, удивительные мозаики на полу, по которым он проходил.

— А этот ученый может снять заклятие с человека? — спросил он.

— Может, конечно, — ответил привратник. — Неужели ты думаешь, что начальник священных покоев поручил бы ему снять с небес печать ада, если бы он не знал, как исполнить такое простое дело?

Змееглаз облизнул губы.

— Спасибо, — сказал он. — Я сейчас же пойду в Зал Де­вятнадцати Диванов.

— Не извиняйся за опоздание, — сказал привратник. — Стражники во дворце не ведут записей так, как мы. Просто скажешь, что за тобой посылали, да и все.

Змееглаз вышел из здания с тяжко бьющимся сердцем. Ес­ли этот ученый так хорош, как расписывал привратник, он сможет его исцелить. А уж потом Змееглаз приведет к нему Може, чтобы вернуть долг.

Он едва не бегом промчался по дворам университета и во­рвался во дворец с темной улицы. Он на пути к своей судь­бе, к полному пролитой крови будущему.

Глава тридцатая
Снятое проклятье

Луис, потрясенный всем увиденным, помогал Аземару под­ниматься по лестницам Нумеры.

— Из жалости, — все повторял Аземар, — помоги кому-нибудь еще. У тебя есть власть, спаси их от темноты.

— Выводить из тюрьмы тебя уже довольно опасно, — ска­зал Луис. — Я не могу рисковать, выручая кого-то еще.

— Господь не заглядывает сюда, — сказал Аземар. — Он не видит. Он слепец, спотыкающийся в ночи. Разве ты не чув­ствуешь его запах? Он здесь. Я чую его, я слышу, как он дышит в тех коридорах.

Луис ничего не отвечал, помогая другу идти. Он не сомне­вался, что Аземар повредился в уме от непосильных испы­таний. Его необходимо отвести туда, где спокойно и чисто. Дворец идеальное убежище, однако Луиса напугали убийцы в тоннелях. Кто их подослал? Начальник священных покоев? Стилиана? «Варварская официя»? Кто знает?