Конечно, девушка из отдела кадров говорила совсем другое — мол, курсы предназначены для развития лидерских способностей, группового сотрудничества, инициативности и так далее. Курсанты старались не смотреть друг на друга.
До сих пор все складывалось вполне удачно. После сплава на каноэ через пороги сошел с дистанции Джонстон (повреждена барабанная перепонка), а вылазка в горы Уэльса сбросила со счетов Фьютикера (растяжение в паху).
Томпкинс запихнул в пистолет очередной шарик с краской и пробормотал коммерческие мантры. Кинь Их Прежде, Чем Они Кинут Тебя. Убей Или Будешь Убит. Не Подгадишь, Не Видать Тебе Кормушки. Выживает Сильнейший. Есть Два Типа Людей, Мой Друг…
Он подполз поближе к двум темным фигурам около статуи. Похоже, его не замечали.
Когда прикрытие (живая изгородь) закончилось, он глубоко вдохнул и вскочил на ноги.
— А вот вам, школота… аааааа!..
На месте одной из фигур оказалось нечто ужасное. Томпкинс потерял сознание.
Кроули вернулся в свое любимое обличье.
— Ненавижу такие превращения, — пробормотал он. — Вечно боюсь, что забуду, как перевоплотиться обратно. Да и костюм испортить можно.
— На мой взгляд, с личинками ты немного перестарался, — сказал Азирафаэль беззлобно. Ангелам положено придерживаться определенных моральных норм, поэтому в отличие от Кроули он предпочитал покупать себе одежду, а не просто вызывать ее из небытия. И его рубашка была довольно дорогой. — Ты посмотри только, — сказал он. — Мне в жизни это пятно не вывести.
— А ты его развоплоти, — посоветовал Кроули, проверяя, не прячутся ли в кустах еще какие-нибудь недоученные менеджеры.
— Да, но я все равно буду знать, что здесь было пятно. Понимаешь? В глубине души, — сказал ангел. Подняв пистолет, он повертел его в руках. — Первый раз вижу такую штуку, — добавил он.
Раздался свистящий звук, и статуя рядом с ними лишилась уха.
— Давай пошевеливаться, — сказал Кроули. — Он был не один.
— Интересный пистолет. Очень необычный.
— Я думал, у вас не одобряют оружие, — заметил Кроули. Он взял пистолет из пухлой руки ангела и осмотрел обрубок ствола.
— Современное мышление — вполне одобряет, — сказал Азирафаэль. — Оружие придает вес духовным аргументам. В праведных руках, разумеется.
— Неужели? — Кроули слегка поколдовал над пистолетом. — Значит, все в порядке. Пошли.
Он бросил пистолет на тело бесчувственного Томпкинса и решительно зашагал прочь по влажному газону.
Входная дверь особняка оказалась открытой. Они вошли в дом, не привлекая внимания. Упитанные молодые люди в забрызганной краской армейской униформе попивали какао в трапезной; кое-кто приветливо помахал вошедшим.
В дальнем конце зала находилось что-то вроде конторки портье, как в отеле: скромно и внушительно. Азирафаэль изучил доску объявлений на алюминиевой подставке.
На черной поверхности маленькими пластмассовыми буквами было выложено сообщение: «20–21 августа: компания с ограниченной ответственностью „Индастриал холдингз“. Вводный курс боевой подготовки».
Тем временем Кроули перелистывал рекламный буклет. На глянцевых страницах красовались прекрасные фотографии особняка, отдельно упоминались джакузи и закрытый плавательный бассейн с подогревом, а в конце имелась традиционная карта в помощь участникам конференций: там заботливо указывается обманчиво легкий путь от любой автострады страны и ненавязчиво опускается многомильный лабиринт сельских дорог.
— Не туда попали? — спросил Азирафаэль.
— Туда.
— Значит, не вовремя.
— Пожалуй.
Кроули пролистал проспект в надежде найти какую-то зацепку. Пожалуй, наивно было надеяться, что здесь по-прежнему будут жить монашки Неумолчного ордена. В конце концов, свою миссию они выполнили. Он зашипел сквозь зубы. Перебрались, должно быть, в американскую глухомань, чтобы совращать с пути истинного тамошних христиан. Но Кроули упрямо читал дальше. Он знал, что иногда в подобные брошюры включают краткую историческую справку, поскольку организациям, арендующим такие места на выходные для Интерактивных Тренингов Кадрового Состава или Совещаний по Динамической Стратегии Маркетинга, приятно осознавать, что их деятельность становится еще более интерактивной и стратегической в стенах того самого особняка, — пережившего пару капитальных ремонтов, гражданскую войну и два больших пожара, — который был построен на средства некоего богача времен Елизаветы и служил больницей во время эпидемии чумы.
Нельзя сказать, чтобы Кроули всерьез рассчитывал наткнуться на фразу типа «всего одиннадцать лет назад особняк принадлежал женскому монастырю ордена сатанистов, хотя вообще-то монашки в этом ни черта не смыслили», — но ведь никогда не знаешь наверняка.
К ним лениво приблизился упитанный парень в камуфляже и с пластмассовой чашкой кофе в руках.
— Кто выигрывает? — дружелюбно спросил он. — Молодой Эвансон из группы Перспективного планирования так заехал мне по правому локтю!
— Мы все, похоже, проиграем, — туманно ответил Кроули.
Из сада донеслась стрельба. Не треск и свист шариков с краской, а настоящий грохот, который производят, с огромной скоростью вылетая из ствола, кусочки свинца аэродинамической формы.
А затем ответная очередь с другой стороны.
Резервные бойцы переглянулись. Следующий залп разнес вдребезги довольно уродливый викторианский витраж около двери и пробил ряд дырочек в оштукатуренной стене над головой Кроули.
Азирафаэль схватил его за руку.
— Что за чертовщина? — воскликнул он.
Лицо Кроули озарилось змеиной улыбкой.
Найджел Томпкинс очнулся с легкой головной болью и весьма туманными воспоминаниями о событиях последних минут. Он не подозревал, что человеческий мозг обладает замечательным защитным механизмом, позволяющим стирать из памяти особенно невыносимые сцены, и поэтому счел этот туман последствием случайной пульки, попавшей ему в голову.
Он смутно осознавал, что его пистолет стал немного тяжелее, но, будучи слегка не в себе, понял, что именно случилось с его оружием, только после того, как прицелился в Нормана Везерда из отдела Внутреннего аудита и нажал на спусковой крючок.
— Не пойму, что тебя возмущает, — сказал Кроули. — Он же сам хотел настоящую пушку. Только о ней и мечтал.
— Но ты натравил его на беззащитных людей! — сказал Азирафаэль.
— О нет, — сказал Кроули. — Не совсем так. Все по-честному.
Личный состав отдела Финансового планирования распластался в траве за повалившимся забором и комментировал события в самых забористых выражениях.
— Я всегда говорил, что этим, из Снабжения, нельзя доверять, — сказал заместитель финансового директора. — Вот ублюдки!