— Ты когда-то неплохо служил ордену.
«О, — с раздражённым облегчением подумал Лукас, — наконец-то к делу».
— Да, — терпеливо сказал он. — И орден неплохо мне платил. Но теперь мне ничего не нужно.
— Лукас, я могу задать тебе личный вопрос?
— Ты ещё спрашиваешь, — рассмеялся Лукас — и смех вышел почти не натянутым.
— Ради чего ты живёшь?
Лукас знал, что его лицо не изменилось — умением контролировать внешние проявления своих чувств и мыслей он овладел давно. Но он подумал, что совершенно не зря давным-давно избавился от пагубной привычки иметь друзей.
— Это и есть твой вопрос? — любезно поинтересовался он.
— Спасибо, — кивнул Дерек — так, будто получил ответ, и эта мысль неприятно покоробила Лукаса.
— Ты хочешь, чтобы я участвовал в этой войне, — резко сказал он. — Причём на стороне герцогини. И не собираешься говорить, зачем. Я и прежде никогда не делал того, цели чего мне не удосуживались объяснить, и ты это прекрасно знаешь.
— Ты всё равно не поверишь, если я назову тебе причину.
— Уверен?
— Я просто забочусь о тебе, — прохладно сказал Дерек. — Эта война перевернёт всё с ног на голову, и не один раз. Не зная подноготной, будет трудно сделать правильный выбор. А от него зависит многое.
— Что именно, Дерек? Если ты печёшься о моём состоянии, которое может отобрать новый монарх, — так для меня это не столь уж страшная утрата.
— Но это будет страшной утратой для меня , — вполголоса сказал тот.
Лукас сухо усмехнулся.
— И слова эти принадлежат магистру патрицианцев, а вовсе не Дереку Айберри?
— Да, — легко согласился Дерек.
Лукас улыбнулся — на сей раз без тени иронии.
— Сразу бы так и сказал. Но это напрасная забота, Дерек. Я… не тот уже. Поверь на слово.
— Прости, но не поверю. Просто ты устал.
— Я никогда не устаю.
— Значит, утратил азарт.
Лукас приподнял уголки губ, копируя усмешку Дерека. Сходства, видимо, удалось достичь, потому что тот слегка нахмурился.
— Полагаешь, сможешь мне его вернуть? — поинтересовался Лукас, и тут уж Дереку нечего было ответить.
Сквозняк вдруг опротивел окончательно. Лукас поёжился, потёр ладони и отошёл к балюстраде, туда, где горели огни факелов. Там он приник к поручням, лёг на них верхней половиной тела, крадя тепло нагретого камня.
— Ты даром потерял время, Дерек, — бросил он, не оборачиваясь. — Я благодарен тебе за заботу, но передай своим братьям, чтоб на меня не рассчитывали.
— Ты можешь потерять всё.
— Пусть. Не впервой. А если и так — награблю новое, вот и появится охотничий азарт, о котором ты толкуешь.
Дерек за его спиной вздохнул. Лукас легко улыбнулся и окинул взглядом нижний ярус Большого тронного зала. Ага, они уже и забаву начали. Королеве Ольвен снова неймётся испить кровушки. Жертвой на сей раз стал молодой человек, видимо, из рыцарей Годвина — всклокоченный и неважно одетый. Похоже, его вытащили прямо из-за стола.
— Бедняга, — посетовал Лукас вслух, на деле не испытывая ни малейшего сочувствия. Королева Ольвен, конечно, бабёнка вздорная, но, прямо как Дерек, всегда бьёт в уязвимое место. И если казнит, то за дело.
— Кто? — Дерек подошёл к нему, тоже взглянул вниз. — А! Снова судилище устроили. Но этому парню повезёт.
— Откуда ты знаешь?
— Это же Марвин из Фостейна. Ему всегда везёт.
— Правда? — Лукас посмотрел на рыцаря. Тот стоял к балюстраде вполоборота, лица его Лукас различить не мог, но видел, что рыцарь молод — совсем ещё щенок, высокий, светловолосый, хорошо сложенный. Не слишком крупный, но и не тщедушный — золотая середина, идеальная для битв с противником почти любой комплекции, гарантирующая к тому же успех у большинства женщин. Лукас смотрел на него с симпатией — пятнадцать лет назад он сам был таким.
— А за что его?
— Кажется, девицу обесчестил.
— Наш человек, — одобрительно кивнул Лукас. — Ольвен его казнит.
— Вряд ли. Он как раз в её вкусе.
— Значит, отымеет, а потом казнит, — усмехнулся Лукас и, потеряв к мальчишке интерес, развернулся к залу спиной. — Я был рад видеть тебя, Дерек.
— Я тоже. — Он помолчал, потом как бы между прочим добавил: — Ты завтра будешь участвовать в турнире?
— Единый сохрани! — передёрнулся Лукас. — Делать мне больше нечего.
— Ты бы побил их всех.
— Конечно. Ну и что?
— Тебе не любопытно проверить свою форму?
— Дерек, — вздохнул Лукас. — Ты же вроде бы согласился, что мы уже не мальчишки.
— Это да, — вздохнул тот в ответ. — Прости. Ты прав. Турниры, как и войны, выигрывают молодые щенки.
— И это их право.
— Согласен. К слову, можешь обернуться и посмотреть на щенка, который победит завтра.
Лукас бросил беглый взгляд через плечо.
— Этот Марвин? Думаешь?
— Знаю. Он всегда выигрывает.
Лукас снова посмотрел вниз. Судилище, похоже, завершилось: нежная блондиночка повязывала на шею рыцаря свою ленту. Что бы это значило? Всё-таки женили, небось. Ну, не худший вариант.
Рыцарь принял дар своей месстрес, почти насильно поцеловал её ладонь и встал с колен. Лукас увидел его лицо.
Будто почувствовав это — хотя сейчас за ним наблюдало не меньше сотни человек — Марвин поднял голову и встретился с Лукасом глазами. На одно мгновение, не задержав взгляда, — но Лукасу хватило этого мгновения.
— Какой занятный… волчонок, — проговорил он, глядя, как юный рыцарь под всеобщее шушуканье идёт к двери — с победной ухмылкой и гордо расправленными плечами. — Расскажи мне про него.
— Ничего интересного. Вассал Годвина, средней знатности и достатка. Родных нет, не считая семьи невесты — тоже какая-то мелкота, из южной доли, кажется. Горячая голова, быстрая рука, много гонора, много спеси. Вряд ли доживёт до двадцати пяти.
— Мы с тобой дожили.
— Мы другие были. Знали, чего хотим. А этому — лишь бы драку пожарче.
— Потому он и побеждает, — сказал Лукас и выпрямился. — Думаю, ещё увидимся?
— Да, наверняка, — кивнул Дерек. — На турнире ты как минимум поприсутствуешь?
— Вполне вероятно.
— Тогда увидимся.
— Увидимся.
Они не пожали друг другу руки на прощанье — раскланялись, без чопорности, но вполне формально. Зато это было честно.
Дерек двинулся к выходу из галереи, потом обернулся на полдороге. Лукас ждал этого и смотрел на него с лёгкой полуулыбкой, приподняв уголки губ.