После ухода гостя Геверт решительно налил себе вина, отпил глоток и покосился на глупышку, так и не поднявшую вуаль. Сделав еще один небольшой глоток, герцог с незаметным вздохом отставил бокал, ее молчание было красноречивее любых проповедей.

– Эсталис, почему вы молчите?

– Жду, – коротко ответила девушка.

– Чего? – Оба собеседника смотрели на нее с новым интересом: женщин, которые не трепетали перед герцогом Эфройским, в королевстве знали наперечет.

И имя монашки претендовало пополнить этот короткий список.

– Когда ваша светлость перестанет думать о том человеке, что уже ушел, надежно спрячет этот документ и сможет направить все внимание на дела.

– Вы шутите? – Герт резко вскочил, прошел к окну, несколько секунд смотрел на улицу, затем так же стремительно развернулся. – Вы не понимаете, что я сейчас чувствую? Он столько лет держал меня за горло, играл, как кошка мышкой, предлагал в жены самых некрасивых, с отвратительным характером, засидевшихся в невестах старых дев, чье единственное достоинство – состояние, которое могло бы вернуть замку былой блеск! И вдруг в один момент отдал все… ну, разумеется, я не могу сейчас говорить и думать спокойно ни о каких других делах! А Даг?! Он вообще отчаялся когда-то вернуться в свое имение! И вообще жить так, как хочется ему.

– Не преувеличивай, Герт, – с напускной беззаботностью отмахнулся Змей, – у меня все было не так уж страшно. После переворота осталось очень много людей, потерявших значительно больше, чем я. Но сейчас меня интересует один вопрос, которым я намерен немедленно заняться.

– Я вам запрещаю, – тихо сказала глупышка, – займетесь им после того, как я отсюда уйду.

– Но вы ведь даже не знаете, чем именно он собирается заняться?! – невольно возмутился герцог.

– Змей столько раз за время беседы с советником стискивал кулаки, – вздохнула глупышка, – что трудно было не понять, его злит именно осведомленность Олтерна. И хотя я не делаю предположений, но в этот раз не могла не догадаться, что в первую очередь граф последует совету нашего гостя и отправится выкидывать из замка тех из слуг, что были тут к моменту его появления.

– Ну да, – мрачно кивнул граф в ответ на вопросительный взгляд друга, – она права. В последнее время я стал чертовски предсказуем.

– Просто пора признать, что Эсталис мастер своего дела, – примирительно произнес Герт, – и, кстати, мне тоже показалось, что Олтерн едва ли не нарочно хвастался своими шпионами.

– Вы правильно заметили, ваша светлость, – одобрительно сообщила глупышка, – он именно к этому вас и подталкивал. И именно поэтому можно не тратить время на поиск шпиона, он сам вскоре к вам придет и попросит расчет.

– Вы считаете… – начал Змей и сердито стиснул подлокотник, – черт. Как же неудобно с вами разговаривать!

– Мы вроде перешли на «ты», милый? – ехидно поддела графа монашка, стремившаяся как можно быстрее вывести нанимателей из того состояния душевной смуты, в какое их поверг визит советника.

Ей необходимо было срочно прогуляться по замку, но оставить ошарашенных неожиданно свалившимися на них благами мужчин без надзора она не могла.

– Едва не забыл, дорогая, – хмуро усмехнулся граф, – но раз мы на «ты», объясни мне, дураку, с какой стати шпион решит брать расчет?

– Ну, ты и сам уже ведь понял, что наш гость собрал все, что у него было, чтобы заполучить сестру Тишины. И раз так, не можешь не признать, что такие персоны, как он, расплачиваются столь щедро только в одном случае. Именно в том, когда все преданные люди могут понадобиться им в другом месте.

– Я об этом думал, – согласился Геверт, – еще мысль мелькнула: что же это его так припекло?

– Ну, допустим, и я это сразу понял, – помрачнев, нехотя признался Змей, – и как раз поэтому считаю, что зря мы приняли его предложение. Наверняка находиться рядом с ним сейчас небезопасно.

– Не стоит об этом говорить. – Больше всего Эста не желала продолжать разговор в этом направлении. Она-то сумеет за себя постоять. – Советник не тот человек, кому можно отказать наотрез, если он добивается чего-то с таким упорством. Поэтому я и хочу вас просить быть предельно осторожными, тем более что сегодня не удастся отказать знатным горожанам, желающим вас навестить. А сейчас я вас оставляю, встретимся за обедом.

Некоторое время после ухода девушки друзья молчали, думая каждый о своем, и если герцог начинал постепенно приходить во все более умиротворенное настроение, представив, что может отныне не шарахаться от хорошеньких знатных девиц, то граф, наоборот, мрачнел.

– Знаешь, – наконец не выдержал он, – меня все больше беспокоит, сколько ей придется отрабатывать за то, что получаем мы. Мы вообще оказались в этой ситуации предателями. Наняли девушку для решения собственного дела, и не успела она с ним разобраться, перепродали с многократной выгодой… есть в этом что-то от барышников. Такое же низменное и отвратительное.

– Змей, – помолчав, тяжело вздохнул Геверт, – ты абсолютно прав. Но ведь она сама так решила и, как я подозреваю, предварительно тщательно все обдумала. Она вообще ничего не делает неожиданно, хотя иногда так кажется. И нам остается лишь отправиться в столицу… как только она уйдет.

– Ты все так же уверен, что монашка обязательно во всем разберется?

– В этом даже советник уверен, – невесело усмехнулся герцог, – а он в этих вопросах самый осведомленный человек в королевстве.

Глава 18

В своей комнате Эста торопливо переоделась, снова натянув под легкое платье мужскую одежду, и тщательно вооружилась, хотя на первый взгляд вряд ли можно было назвать оружием вещички, которые девушка рассовала в карманы, в прическу и даже под стельку особых ботиночек.

Она собиралась проверить одно свое предположение, настолько невероятное, что не поверила бы никогда и никому, кто попытался бы убедить ее в этом. Да и не было уже никого, кто смог бы такое сказать. Уж кому, как не ей, знать это точнее всех.

Однако факты – упрямая вещь, и Эста сама стояла вчера в подвале за кучей старой мебели и своими глазами видела открывающийся подземный ход.

Повесив на пояс кошелек с рукоделием, девушка вышла из комнаты, заперла ее на замок и, услышав приближающиеся шаги, торопливо забросила ключ под длинную ковровую дорожку, появившуюся здесь только сегодня утром.

Мужчина, вышедший из-за поворота, был отлично знаком Эсте, хотя сам этого даже не подозревал. Да и откуда ему знать, что во время ночной прогулки глупышка отлично запомнила ритм и тяжесть его шагов?! Совершенно нетрудное дело для того, кто не одни сутки провел в пустоте подземных пещер, протянувшихся под скалами, среди которых стоял монастырь. Пещер, где царствует только священная Тишина, повелительница и покровительница своих сестер. Настолько полная и совершенная, что через несколько дней, проведенных там в одиночку, ухо начинает различать шорох платья, а просыпавшиеся с тропы вниз песчинки издают громкий скрежет. Ну а звук собственных шагов кажется настолько оглушительным, что невольно встаешь на цыпочки и начинаешь искать способ ступать, не нарушая окружающего покоя.