Первым из калитки вышел Рома, огляделся и отошел в сторону. Следом выбежали Миша и Даша. Мент уехал, подумал Рома, и слава богу. Не хватало еще с ним базарить.
Дети, что-то весело вопя, бегали по свежему снегу. Сашка подошел к Роме. Няня старалась держаться к детям поближе.
– Как думаешь, – спросил Саша, – Леньку вернут?
– А я откуда знаю? – Рома достал из кармана сигареты, угостил Сашу и закурил сам.
– Повезло тебе вчера, – затянувшись, сказал Саша.
– Ага, – кивнул Рома. – А я, придурок, когда кишки прикрутило, еще расстроился. Все веселиться будут, а я в сральник.
– Да уж, – покачал головой Саша, – кому что на роду написано. Я когда срочную служил, у нас один деятель решил комиссоваться. На посту себе в ногу из АК-74 выстрелил. Прямо сквозь сапог.
– Козел, – оценил Рома. – Ногу ж могло на фиг оторвать.
– Два раза стрелял, – сказал Саша, – и оба раза пули между пальцами прошли. В дисбат придурка отправили.
– Бывает, – Рома оглянулся на детей и, увидев, что они отбежали уже метров на сто, крикнул няне, – Ленка, не отходите далеко!
– Попробуй их удержи, – ответила няня.
Охранники подбежали к детям.
– Ты еще долго с ними гулять будешь? – спросил Саша.
– Да мы же только вышли. Еще хотя бы час.
Рома оглянулся по сторонам.
Со стороны автобусной остановки выписывая неуверенные петли приближался одинокий пешеход.
– Саша, глянь, – сказал Рома.
– Алконавт, – сказал Саша.
– А куда он идет?
– Он и сам, наверное, не знает.
Саша оглянулся на дом. До него было не очень далеко, всего чуть больше ста метров. В доме были еще охранники, это внушало некоторую уверенность. Шатающаяся фигура опасности не внушала.
– Подойди, спроси, – сказал Рома, и его лицо напряглось.
Роман расстегнул куртку.
Саша последовал его примеру.
– Может, звякнем в дом? – предложил Саша.
– Спроси кто он, куда. И так в доме все на нервах.
Даша опрокинула брата в сугроб. Миша заплакал, и няня бросилась его успокаивать.
Саша пошел навстречу идущему парню. До него оставалось метров двадцать.
«Ока» не выходила из головы у Гринчука. Смысл оставлять машину в поле? Никакого. Разве что она сломалась. Или закончился бензин. Тогда нужно или искать бензин, или идти за помощью.
Гринчук остановил машину.
«Ока» стоит так, что ее от особняка не видно. Автобусы ходят редко, но тот мужик в него не сел. У него встреча на остановке? С кем? Там кроме особняка Липского и еще пары других домов ничего нет. А к Липскому и его приятелям на «оке» не ездят.
Идиот. Гринчук резко развернул машину. Какой идиот. На остановке никого не было. Зато на снегу неподалеку от особняка было людно. Дети, какая-то женщина. Три мужика. Один стоит возле детей, второй идет навстречу третьему. Третий, это тот, что не сел в автобус.
Гринчук надавил на газ.
Саша отодвинул полу куртки в сторону, чтобы не мешала доставать оружие. Патрон уже был в патроннике, оставалось только достать пистолет и снять его с предохранителя. На тренировке в тире Саша успевал за секунду выхватить пистолет и дважды выстрелить.
Он бы успел и здесь, будь у него секунда. Но секунды не было.
Коля Лось держал пистолет в руке.
Первые две пули ударили Сашу в грудь. Он упал на спину. Коля увидел, что охранник тянется к своему оружию, поэтому, проходя мимо него, выстрелил в голову. Саша замер.
Пистолет у Лося был без глушителя, грохот выстрелов Рома услышал. Выхватил пистолет, и бросился в сторону, чтобы прикрыть детей. Лось выстрелил. Пуля ударила Рому в грудь, напротив сердца. Но Рома удержался на ногах и выстрелил в ответ. Промахнулся.
Сзади что-то закричала Ленка.
– Ложись, – крикнул Рома, опускаясь на колено.
Нападавший выстрелил снова, и снова попал в Рому. И снова Рома не упал. И снова промахнулся.
Лось помнил, что в пистолете у него осталось три патрона. Нужно было скорее заканчивать с охранником и уходить. Почему охранник не падает? Черт. Бронежилет, понял Коля. Нужно стрелять в голову.
Он прицелился, но тут в спину что-то ударило. Лося бросило вперед. Звуки куда-то сразу пропали. Горячий снег обжег лицо. Коля перевернулся на спину. Сел. На дороге стоял «джип» и от него кто-то бежал.
Коля поднял пистолет, выстрелил. Мимо. Кажется, мимо. Выстрелил еще раз.
Пуля свистнула возле самого лица Гринчука. Запоздало уворачиваясь, он сбился с шага, споткнулся.
Убийца снова целился в него. Гринчук упал.
Снег залепил лицо. Гринчук перекатился, ожидая выстрела, но выстрела не было. Левой рукой протирая глаза, Гринчук поднялся на колени, но выстрелить не успел. Голова убийцы словно взорвалась. Красное полетело во все стороны.
Тело завалилось на бок.
Охранник, понял Гринчук. Второй охранник все-таки попал.
Гринчук встал, подошел к убитому. Наклонился и поднял его пистолет. Пусто. У него просто кончились патроны.
– С детьми все нормально? – спросил Гринчук.
Рома оглянулся:
– Да.
– А ты живой? – спросил Гринчук.
– Да. И даже целый. Спасибо хозяину за новогодний подарок, – Рома сел на снег.
От дома бежали четверо, разворачиваясь цепочкой.
– Брось ствол! – закричал один из них.
Гринчук не сразу понял, что это кричат ему.
– Я сказал – ствол брось! – повторил кричавший.
– Все нормально! – сказал Рома, но его никто не слушал.
Четыре автомата смотрели на Гринчука.
Гринчук бросил пистолет убийцы в снег. Потом бросил свой.
– Спокойно, – сказал он, протягивая руки вперед. – Все нормально – я из милиции.
От первого удара, удара в лицо, Гринчук уклонился. И даже умудрился ударить в ответ. Но следующий удар был нанесен сзади, в голову.
Гринчук его даже не почувствовал. Просто все вокруг исчезло.
Полковнику позвонил Шмель.
– Снова нападение на Липского. Похоже, попытка убить или похитить его младших детей. Убит один из охранников.
Полковник выругался, что с ним происходило не часто.
– Как дети? – спросил он.
– Мне сказали, что все нормально. Даже не слишком испугались. Там другой фокус… – Шмель замялся.
– Что там?
– Там был Зеленый.