– Корабль взять собрались… – Щербатый немного растерянно огляделся по сторонам.
– Корабль… – протянул горбун, и пальцы-пауки снова забегали перед ним по столу. – В порту?
– Да. «Красавицу».
– Хороший корабль, – кивнул горбун, дрожь в его голосе постепенно исчезала, видно, меняла успокаивался. – И груз хороший. Думаю, кругляшей там тысячи четыре… Но на его борту я видел рисунок крысы… Не боишься?
– Старого Крыса? Боюсь. Кто ж его не боится? Только он меня не поймает. Я сегодня же…
– Не поймает… Ты даже себе представить не можешь, насколько он тебя не поймает… – горбун потер ладони. – Сказать?
– Скажи, – разрешил Рык.
– Вот эти уважаемые люди, – горбун пальцем очертил круг, указывая на ватажников. – Вот эти уважаемые люди не за кругляшами пришли. Им нужен сам Крыс.
Щербатый захохотал. Такой смешной шутки он никогда не слышал. Им нужен сам Крыс! Такое сморозить! Щербатый даже ткнул в бок сидящего рядом Враля, приглашая посмеяться с ним вместе, но тот смеяться не стал, взглянул серьезно и даже с угрозой.
Щербатый оглядел лица остальных и замолчал. Сглотнул.
– Вы что? Вправду хотите Крыса захватить?
– А ты против? – осведомился Враль. – Или тебе Крыса жалко?
– Мне Крыса… – Щербатый оглянулся на дверь, еще раз шумно сглотнул.
– Тебе полагалась двадцатая часть с корабля, – сказал Рык. – Так?
– Так, – кивнул Щербатый.
– Если на корабле, как сказал человек знающий, четыре тысячи кругляшей…
– Три с половиной скорее, – поправил меняла. – Они на прошлой неделе закупали провиант, канаты, смолу… Три с половиной, не больше.
– Три с половиной. Значит, тебе полагается…
– Сотня и еще три четверти, – быстро посчитал меняла. – Хороший кусок.
– За оружие, прости, мы тебе платить не будем, зачтем как твой взнос… Выходит, что тебе полагается сотня и три четверти кругляшей. Сколько это в змейках?
Горбун помолчал, прикидывая в уме.
– Где-то две с половиной сотни змеек, – высчитал, наконец, меняла. – Осенью получил бы больше, но сейчас не осень. Это я без своей доли за обмен посчитал. Или отнять?
– Не нужно, – Рык отвязал от пояса свой кошель, бросил его на стол перед Щербатым. – Тут – две сотни. Дед, у тебя было еще полсотни в кошеле, дай.
Еще один кошель, поменьше, упал на стол перед Щербатым.
– Будешь пересчитывать?
Щербатый смотрел на кошели.
– Пересчитывать будешь? – Враль хлопнул его по плечу. – Или вообще не возьмешь?
– И вы меня отпустите? – с обидой в голосе спросил Щербатый. – Вот так вот просто отпустите?
– Нет, – честно ответил Враль. – Мы тебя оставим здесь, чтобы тому покойничку не так скучно было – понял?
– Понял…
– Да ты не печалься… Нам лишние руки не помешают. А если ты нас по ходам из города после всего выведешь, так еще и спасибо скажешь.
– Мы тебе за это долю и предлагаем, – пояснил Рык. – Сам пойми, мы могли бы тебя и просто так порешить, без разговоров.
– Понимаю… Но Крыс…
– А что Крыс?
– Ничего, – тяжело вздохнул Щербатый.
– И опять-таки, ты же оружие из его запаса украл? Сам ведь говорил? – уточнил Враль.
– Из его…
– Полагаешь, если ты нас ему сдашь, то он тебе жизнь сохранит?
Щербатый тяжело вздохнул и помотал головой.
Понятное дело, что ему не жить, если про кражу станет известно Крысу. Старый Крыс следил строго за тем, чтобы укравший у него хоть крошку не мог больше этого сделать. Иначе остальные могут подумать, что Крыса можно разжалобить.
– Ты посиди тихонько, подумай, – предложил Рык, – а мы пока послушаем господина менялу. У нас от тебя секретов нет.
– Теперь – нет, – шепнул Щербатому на ухо Враль.
Щербатый вздрогнул и задумался.
– Крыс сегодня обязательно пойдет к даме своего сердца, – сказал горбун. – Засветло он не сунется, а как только стемнеет – сразу и пойдет.
– Точно? – спросил Кривой.
– Точно, – ответил горбун бесцветным голосом. – Если он не придет, то больше никогда не увидит ее.
– Уезжает?
– Умирает. Сегодня после обеда ей внезапно стало плохо. Очень плохо. В горшке – кровь. Рвет – кровью. Был лекарь, сказал, что до утра она не доживет. Второй лекарь, которого прислал Крыс, подтвердил. Крыс обязательно выйдет из своей норы.
Хорек хотел спросить, как так вышло, как совпало, что именно сегодня заболела та неизвестная баба, но передумал: что-то странное было в голосе менялы и в молчании ватажников.
Потом. Можно будет спросить Деда или Кривого. Потом.
– Обычно Крыс появляется из норы в маленькой забегаловке за Храмом Огненной Девы. Иногда – из дома в квартале суконщиков. Совсем редко – из подвала в Храме Сторожей. Есть еще выход над выгребной ямой, но туда он не полезет, это точно. Только если выхода совсем уж не будет, – горбун погладил столешницу перед собой обеими руками.
– Еще есть в колодце! – подал голос Щербатый. – Колодец с другой стороны квартала суконщиков. Там тоже есть выход. Неудобный, проход к нему почти обвалился, но протиснуться можно.
Враль одобрительно похлопал его по плечу.
– Даже если он есть, – сказал горбун. – Не полезет Крыс через него. А если полезет, то новый мост все равно не обойдет.
– Куда не обойдет? – спросил Щербатый.
– Когда к Болотному кварталу пойдет, – пояснил горбун.
– Не обойдет, – подтвердил Щербатый. – Хоть так, хоть так, а пойдет он мимо «Сломанного ножа», лавки травника и оттуда – на мост.
– Ждать его возле моста? – Рык подвинул светильник ближе к меняле, чтобы видеть выражение его лица. – Там есть где укрыться? И как мы потом сюда попадем?
– Значит, нужно будет сделать так, – сказал горбун. – Дождь до ночи не закончится, Крысу под дождем тоже гулять не больно-то хочется – ближе всего к мосту дом суконщика. Как только он выйдет…
Старый Крыс полагал, что осторожность не бывает лишней. Поэтому, даже совершая глупый поступок – а что может быть глупее, чем выходить под открытое небо, – Старый Крыс все обдумывал, гонял кого-нибудь из своих охранников вперед осмотреть дорогу, сам выходил только в сопровождении четверых и возле выхода из подземелий всегда оставлял еще четверых, на всякий случай.
Никто и никогда даже не пытался на Крыса напасть, но все равно он раз за разом отправлял вперед дозорного и ходил только с охранниками.
И в этот раз – тоже.
Несмотря на то, что торопился, что очень торопился, он, как обычно, дождался, когда вернулся дозорный и сообщил, что от моста до самого дома – пусто. Старый Крыс снова отправил дозорного вперед, натянул на голову капюшон кожаного плаща и вышел под дождь. Охранникам плащи не полагались: Старый Крыс считал, что стук капель по капюшону может помешать им услышать что-то важное, поэтому четыре охранника шли с непокрытыми головами, держа наготове обнаженные кинжалы – по два у каждого.