Но Марта только молчала. Она не знала, что и думать.

Самое странное было то, что девочка, придя в себя, совершенно не помнила, что же с ней происходило. Словно начисто отшибало память.

Через некоторое время Марта все же решилась и отвела ребенка к детскому психиатру. Сделала она это с большой неохотой, так как полагала, что ничего хорошего из этого посещения не выйдет. Так и случилось. Психиатр – молодая ярко накрашенная дама – бегло осмотрела Машу, как-то нехотя расспросила о происходящем с ней и неопределенно пожала плечами.

– На мой взгляд, ребенок вполне нормален, – сообщила она. – Особых причин для беспокойства нет.

Внутренне Марта вознегодовала, но, сдерживая себя, поинтересовалась, что же делать.

– Я выпишу ей успокоительное, – сказала докторша, – постарайтесь давать его регулярно, если улучшения не последует, придете снова.

Марта взяла рецепт и, схватив Машу за руку, выскочила из кабинета.

Лекарства, как и ожидала Марта, не помогли. Ночные кошмары продолжались. Правда, их интенсивность как будто уменьшилась. Было ли это следствием наступившей весны или существовали какие-то иные причины, Марта понять не могла. Но она чувствовала, что болезнь вовсе не отступила. Нужно было что-то делать. И тут она вспомнила про свою сокурсницу, которая стала специалистом по нервным болезням. Некоторое время, пока они учились на младших курсах, девушки были очень дружны, но потом произошло охлаждение, и к моменту окончания института они едва здоровались. Причиной охлаждения было замужество Марты. Подруга не одобрила ее выбора. Она с простодушной доверчивостью попыталась открыть Марте глаза на ее избранника. Говорила, что Павел обыкновенный лентяй-понтярщик, на которого не стоит обращать внимания. Но Марта, девушка достаточно самолюбивая, и слушать не хотела ничьих поучений. После этого дружба как-то сама собой угасла.

А после окончания института их пути и вовсе разошлись. Марта краем уха слышала, что ее бывшая подруга так и не вышла замуж, зато активно занялась наукой, психиатрией, защитила кандидатскую, но преподавателем в медицинский не пошла, хотя, по слухам, ее упорно туда звали.

Эта область науки представлялась Марте темным лесом. Да и самих психиатров она, придерживаясь распространенного мнения, считала в большинстве своем чокнутыми. Однако про ее однокурсницу говорили, что она стала очень хорошим врачом. И Марта очень надеялась, что эти отзывы подтвердятся.

3

Галина Касьянова, так звали подругу, удивилась, увидев Марту в дверях своего кабинета. Прием в психоневрологическом диспансере подходил к концу, когда в дверь робко заглянула и поздоровалась с ней женщина, которую в первую минуту Галина не узнала.

– Проходите, – кивнула она, указывая на стул.

– Ты не помнишь меня?

Касьянова подняла на нее глаза и всмотрелась в красивое ухоженное лицо посетительницы.

– Марта? – с легким удивлением воскликнула она.

– Ну вот и узнала, – радостно констатировала Марта, почувствовав по тону, что ей искренне рады.

Галя и вправду была рада. Она давно хотела увидеть бывшую подругу, но что-то ей мешало. Видимо, чувство вины за те давние споры. Откровенно говоря, она считала себя виновницей ссоры. Ну какое она имела право лезть в чужую жизнь, пусть даже в жизнь подруги?!

– У меня сейчас прием, – извиняющимся тоном сообщила Галина.

– В коридоре пусто, – отозвалась Марта. – А если кто зайдет, то я выйду.

Галина кивнула.

– Ну, рассказывай, как живешь. Я слышала, твой Павел стал предпринимателем? – спросила она с чуть заметной иронией.

Марта уловила в тоне отголоски давнего спора и усмехнулась.

– Да какой там предприниматель. Ты, в общем, тогда была недалека от истины. Человек он неплохой, но много в нем пустозвонства, да и лени хватает. – Этим заявлением она дала понять, что забыла старую ссору.

Галина оценила прямоту Марты. Подруги весело защебетали, вспоминая былое: учебу, институтских товарищей, преподавателей.

Марта смотрела на Галину и удивлялась. Казалось, та ничуть не изменилась. Вытянутое, чуть лошадиное лицо по-прежнему свежо. И хотя оно не блистало красотой, на нем почти не было морщин. Большие карие глаза смотрели весело и открыто. Прошедшие годы, похоже, ничуть на ней не отразились.

И Марта втайне ей позавидовала.

– Неплохо выглядишь, – констатировала она, – ты, я слышала, не замужем?

– Да как-то не пришлось.

– Зато, говорят, делаешь научную карьеру?

– Ты, я смотрю, неплохо осведомлена. – Галина ласково дотронулась до руки подруги. – Ну, рассказывай, зачем я тебе понадобилась.

Довольно путано Марта объяснила причину своего прихода.

Галина внимательно слушала, не перебивала, лишь изредка кивала головой.

– А ты обращалась к детскому психиатру? – наконец спросила она.

– Ходили мы, – с досадой произнесла Марта, – да толку никакого.

– К кому же?

Марта назвала фамилию.

Касьянова усмехнулась:

– Да, эта вряд ли чем-нибудь тебе поможет.

– А что же делать?

– С какой частотой происходят у девочки приступы?

– Зимой случались почти каждую неделю, а иногда повторялись несколько дней подряд. Сейчас – реже, но тоже с хорошей периодичностью. В мае уже два раза, последний раз позавчера. Он был особенно неприятен. Машка в этот раз крепко сжимала низ живота и беспрерывно визжала. Я еле сумела оторвать ее руку. Так продолжалось минут двадцать, может, полчаса. Потом она, обессиленная, упала на кровать и заснула. Этим обычно все и кончается.

– А что, бывают еще какие-нибудь проявления?

– Да в общем-то, нет. Один, правда, раз она так и не заснула. Точнее, продолжала находиться в трансе, но успокоилась и, казалось, вела с кем-то диалог.

– Что же она говорила?

– Речь ее была невнятна, но, похоже, с кем-то спорила. Говорила, что она не хочет быть такой.

– Какой?

– Вроде бы некто заставлял ее сделать что-то очень плохое, а она отказывалась. Но в этот момент вела себя очень спокойно, не плакала, не кричала, как обычно, только говорила невнятно. Почти ничего нельзя было разобрать.

– Вот что, – сказала Касьянова, внимательно глядя на Марту, – приведи девочку ко мне. В любой день, когда я на месте, лучше к концу приема, чтобы нам никто не мешал.

– Завтра же приведу, – обрадовалась Марта. На этом они распрощались.

Назавтра Марта снова была у дверей знакомого кабинета, теперь уже с Машей.

В свои тридцать лет Галина имела о жизни несколько утрированное представление. Собственно говоря, она существовала в некоем замкнутом мирке, где центром была работа. Впрочем, не просто работа, а некий фетиш, служить которому нужно было слепо и безоглядно, отдавая всю себя без остатка. Еще со студенческих лет она решила полностью посвятить себя медицине. И конфликт с Мартой был вызван даже не ревностью к Павлу, не стремлением уберечь подругу от опрометчивого шага. Здесь присутствовали совсем другие мотивы. По правде говоря, поначалу Галина видела в Марте того человека, с кем можно рука об руку продвигаться вперед по тернистому пути науки. Проще говоря, искала единомышленницу, так же преданную медицине, как и она.