Рыболов тоже узнал его и весело улыбнулся.
– О! – воскликнул он. – Кого я вижу! Бесстрашного борца с хулиганами. Какими судьбами вы забрели в наши палестины?
Коломенцев пожал плечами:
– И сам не знаю. Вот шел…
– И пришел, – закончил за него рыболов. – Может, тоже на рыбалку приехали?
– Если бы. Все гораздо сложнее.
– Отчего же?
– Еще спрашиваете! Сами же видели…
– Вы по поводу этого мерзавца. Так ведь он же на вас первый напал. К чему же копание и бичевание. Вы поступили вполне разумно и в соответствии с законом. Ни один суд вас не признает виновным. И не стоит расстраиваться. Кстати, уж коли мы с вами столь часто встречаемся, не лучше ли познакомиться?
– Игорь Степанович Коломенцев, – представился мукомол.
– А меня величают просто – Петрович.
– Это всего лишь отчество?
– Обычно отчества достаточно. Впрочем, если настаиваете – Николай Петрович Чекмазов.
– Очень приятно.
– Да так ли уж очень?
Коломенцев смешался:
– Ну отчего же. Я, собственно, и не знаю.
– Чего уж тут знать. Раз уж встретились, можно и потолковать, рыбка подождет. – Чекмазов скинул с плеч плащ-палатку, расстелил ее прямо на песке, достал из рюкзачка бутылку водки, кое-какую закуску: вареную картошку, соленые огурчики, несколько яиц, сваренных вкрутую, кольцо краковской колбасы, изрядную краюху ржаного хлеба, спичечный коробок с крупной солью. Быстро и ловко нарезал колбасу, огурцы, извлек два маленьких металлических стаканчика, вставленных один в другой.
– Присаживайтесь, любезный, – пригласил он Коломенцева.
Мукомол неуверенно опустился на плащ-палатку, взглянул на снедь и только сейчас почувствовал, как голоден.
Старичок между тем откупорил бутылку, ловко выбив пробку ударом по донышку и при этом не пролив ни капли. Он наполнил стаканчики, протянул один Коломенцеву.
– Давайте по чарочке за знакомство. Много о вас наслышан, да вот лишь сегодня сподобился на знакомство.
– Наслышаны?! – удивился мукомол.
– Так точно, Игорь Степанович. Наслышан и давно мечтал пообщаться. Ну, будем! – и Петрович ловко опрокинул свой стаканчик.
Выпил и Коломенцев. Водка обожгла гортань, горячим ручейком пробежала по пищеводу… Мукомол подхватил кусочек колбасы и поспешно задвигал челюстями.
– Не торопитесь, любезный, никто у вас кусок не вырывает, – с легкой насмешкой заметил Петрович. – Еды хватает. В мешке есть еще. Разветрило, – сообщил он, взглянув на небеса, – вон и солнышко выглянуло. А казалось, дождю конца не будет. Хорошо здесь. Место спокойное. Посторонних почти не бывает. Местный-то народ рыбалкой не больно балуется. Не до того. Если дачник какой. Скажем, лысенький ученый Олегов. Он, случается, захаживает. С ребятишками своими. Но не рыбак! Парнишка его и то больше кумекает.
– Вы и Олегова знаете? – изумился мукомол.
– Как же. Знаком. Да я, считай, тут всех знаю. Поскольку езжу сюда не первый годок. Давненько, надо сказать, езжу. Вот и перезнакомился со всеми.
– Но обо мне-то откуда?
Петрович зажмурился, затем сладко потянулся, передернул плечами.
– Истома, – сообщил он и вновь наполнил стаканчики. – Давайте, Игорь Степанович, по второй, да и закусим с толком. И жуйте, жуйте как следует. Вот вы спрашиваете, откуда я вас знаю. Да уж знаю! Интересы у нас с вами, можно сказать, общие.
– Но я не рыбак.
– Не о рыбалке речь. Я говорю об оккультизме.
– Вы?! – изумился Коломенцев.
– Представьте себе. Не похож? Ясное дело, не похож. Но, честно говоря, я не то чтобы любитель-надомник вроде вас. Я скорее практик. И если вы всю жизнь увлекаетесь этим ради, так сказать, спортивного интереса, то я – по долгу службы.
– Не может быть?!
– Да может, может… Очень даже может. Понимаете ли… – Петрович задумался, сорвал травинку, сунул ее в рот, – как бы вам объяснить, приставлен к этому, что ли.
– Не понимаю.
– Долго рассказывать, – он сплюнул, – а поговорить нам, конечно, нужно.
– Вот и я про то же.
– Хорошо. Начнем с дневников Пеликана.
Коломенцев вскочил в величайшем возбуждении и воззрился на старичка-рыболова.
– Вам и это известно?!
– Да уж известно. Я про существование дневников знаю ох как давно. Прочитал, проштудировал их от корки до корки задолго до вас. Вы присаживайтесь, не стоит делать резких движений. – Лицо Петровича как будто окаменело и заострилось. Серенькие глазки утратили благодушие, и в них засветилась сталь. – Начнем по порядку. Как вам известно, в тридцать девятом году из Праги отправляется странная компания: четыре ребенка и трое взрослых.
– Два.
– Что – два?
– Два ребенка.
Петрович усмехнулся:
– Нет, любезный, именно четыре, а не два. Два мальчика и две девочки.
– Ничего не понимаю.
– А я объясню. Детей, наделенных особыми способностями, было действительно двое. Но для безопасности или еще по каким причинам – кто поймет логику этих розенкрейцеров – они разделили близнецов. В каждой паре имелся один малютка, так сказать, сверхчеловек, а один – вполне обычный. Уяснили?
Коломенцев потер лицо ладонью, потом недоуменно посмотрел на Петровича:
– Значит, Десантовы?..
– Не единственные, – охотно подтвердил старичок. – Есть еще одна семейка. Те, может быть, еще похлеще будут.
– И тоже проживают в Тихореченске?
– Именно.
– Невероятно!
– Скажите еще – чудовищно. Любит русская интеллигенция эпитеты.
– Вы сказали, что и взрослых было трое.
– Точно. Мужчина и две женщины, по одной при каждой паре детей, по няньке. Они весьма извилистыми путями пробирались в Тихореченск. Тут их должны были встретить и встретили. Еще вопросы?
– Группу, видимо, возглавлял Пеликан?
– Конечно. Но я неотступно следовал за ними.
– Вы? – Коломенцев во все глаза смотрел на своего собеседника.
– Что вы все время взбрыкиваете, словно жеребец, – недовольно произнес Петрович. – Давайте-ка лучше нальем еще по одной, – не дожидаясь согласия Коломенцева, он наполнил чарки. – Я же вам говорил, что являюсь, в отличие от вас, практиком. Слышали когда-нибудь об «Аненербе»?
Коломенцев отрицательно покачал головой.
– Я так и предполагал. «Аненербе» – весьма секретное подразделение СС. Как известно, нацисты очень интересовались оккультными проблемами. Даже снарядили экспедицию на Тибет на поиски Шамбалы. Конечно же, не просто с познавательной целью, а, так сказать, для практического применения. Люди, состоявшие в «Аненербе», занимались различными проблемами, черной магией, например. И вот им стало известно, что пражские розенкрейцеры якобы добились определенных успехов в создании людей, обладающих сверхспособностями. Как известно, розенкрейцеры всегда занимались подобными вещами. Точных сведений у меня нет, но, видимо, эмбрионы еще в материнской утробе прошли специальную обработку, так сказать, претерпели мутацию. У розенкрейцеров имелись некие древние рецепты… Создание сверхлюдей, как можно понять, велось не одно столетие. Еще раз повторяю, детали мне неизвестны. Не знал их и Пеликан. И он, и я были простыми исполнителями, только хозяева у нас были разные. Так вот, Пеликан достиг в ордене достаточно высокого положения, хотя и не был посвящен во все тайны. Я, по правде говоря, попал во всю эту историю именно благодаря «Аненербе».