— Вот еще! – громким шепотом возмущалась Ирка. – Все это сказки! Не верю…
— Она убьет всех…
Если даже Валерия была права, предложенным ею способом вряд ли удалось бы успокоить «нашу Кэрри». Простыми словами давнюю обиду не погасишь, злость не пройдет поле формальных извинений. Следовательно, надо было подумать о других способах решения проблемы.
Кивнув головой, Ирка оставила Валерию и направилась к сидевшей в уголке блондиночке. Аннушка вздрогнула, напряглась, готовясь к очередному «наезду».
— Короче, извини меня, пожалуйста. Я очень жалею обо всем, что было. Просто у нас разное чувство юмора.
— Я больше не сержусь, — Аннушка улыбнулась. – Все хорошо…
То ли слова Ирины только еще больше разозлили Аннушку, то ли блондиночка не имела к этой чертовщине никакого отношения, но после формального примирения дела пошли еще хуже. Единственная уцелевшая в подвале лампочка с оглушительным звуком лопнула, на наши несчастные головы посыпались увесистые куски штукатурки, отчаянно завизжали девчонки. Вспыхнул фонарь, пятно света выхватывало из кромешного мрака испуганные, покрытые толстым слоем пыли лицам и трещины, черными молниями покрывшие стены. Разломы расползались с каждой секундой, не оставляя нам шансов на спасение.
Возможно, Аннушка была не виновата, но времени на раздумья уже не было. Обычно, этот прием я использовала только против одержимых тенями людей, когда требовалось отключить их на несколько минут, и никогда не применяла против тех, кто был слабее меня. Впрочем, человека, который усилием мысли ломал стены и вырубал электричество, вряд ли следовало считать слабым… Короткий, не сильный, но точный удар, и Аннушка как подкошенная, упала на пол.
— Ты с ума сошла?! – воскликнул, заметивший мои действия Андрей.
Дверь, не поддававшаяся усилиям нескольких парней, тихонько заскрипела и отворилась без посторонней помощи. За ней была видна залитая электрическим светом лестница.
— Все получилось! Выходите! – крикнула Валерия, и бросилась к выходу, подавая пример остальным. – Путь свободен.
Кто–то из парней подхватил лежавшую без чувств Аннушку, торопливо побежал наверх. За ним последовали остальные. Вскоре, все уже собрались в холле гостиницы. Там было спокойно и тихо, и ничто не напоминало о наших недавних злоключениях. Даже странно было представить, что, поддавшись панике, мы зачем–то ринулись в подвал, застряли там на несколько часов…
— Что ты сделала с Анной? – прошипела разгневанная Наталья Борисовна. – Я видела, как ты ее ударила.
Давать разъяснения мне не пришлось, за меня это сделали Ирка с Валерией, возбужденно рассказывавшие о своих догадках. У Натальи Борисовны на лице застыло недоверчивое выражение, но факты оставались фактами – после того, как Аннушка отрубилась, кошмар кончился в ту же секунду.
— Я двадцать два года сопровождаю группы, но никогда такого не видела!
— Где я? – лежавшая на диване Аннушка открыла глаза.
Я со страхом покосилась на люстру, но она горела ровно и ярко. Кажется, Аннушка успокоилась, и обида больше не сжигала ее душу.
— Не пугайтесь. Порой я падаю в обморок, но это пустяк, ничего страшного, — она села, пятерней пригладила светлые волосы. – А что произошло? Все же были в подвале…
— Мы сумели выбраться, — ответил Андрей. – Только и всего.
6 — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — -
Как выяснилось позже, гостиница почти не пострадала. Мы провели остаток ночи в своих номерах, а за завтраком Наталья Борисовна, сообщила, что намеченная на полдень экскурсия в музей средневековья состоится в строгом соответствии с графиком нашего передвижения по стране. До полудня у нас было несколько часов для самостоятельного изучения Сигишоары.
Ноги сами привели меня к дому, где родился Дракула. Там меня ждали.
— Я знала, что ты вернешься, — улыбнулась Нина. – С утра тебя поджидаю.
Странная получалась ситуация, кажется, мы обе знали, кем являемся на самом деле, но почему–то оттягивали решающее объяснение.
— Ты здорово говоришь по–русски.
— У меня дедушка в Советском Союзе учился, я с ним много общалась.
— Вампирствующие субъекты больше не доставали?
— Нет. Угомонились после Хэллоуина.
Мы медленно поднимались по длинной лестнице. Впереди была видна старая, построенная много веков назад готическая церковь. «Горная церковь постройки 1345 года, — всплыла в голове информация, поведанная гидом, — а ступени, по которым мы сейчас поднимаемся, были сложены в 1642 году…» С объяснениями нельзя было тянуть до бесконечности и я, наконец, нашла способ намекнуть о том, кем являюсь на самом деле.
— Знаешь, Нина, я довольно много знаю о Дракуле. Когда случаются неприятности, я вспоминаю о том, какой сильный это был человек и сама становлюсь сильнее. У меня нет права на слабость…
— Нельзя сдаваться, как бы трудно не было. На слабость нет права. Бороться до конца, вопреки всему… и победить. – Нина повторила слова, которые пять с лишним веков назад сказал нам Влад Дракула. – Здравствуй, Меда. Я, как только тебя увидела, сразу поняла, что ты моя Сестра.
— Здравствуй, Роместа.
Сестры встретились в этой жизни. Мы снова были вместе и теперь пытливо всматривались в лица друг друга, стремясь привыкнуть к новому облику.
— И давно ты вспомнила о своем предназначенье, Нина?
— Год с небольшим. В начале думала, что просто съехала с ума. Знаешь, я всегда была в восторге от Дракулы, считала его героем и все такое, а однажды поняла, что отлично помню его – настоящего, живого. Потом я почувствовала присутствие теней, стала кое–что припоминать. Но память вернулась только после того, как удалось разделаться с первым черным призраком, тогда все изменилось.
— Со мной все было примерно также. Только в памяти большие пробелы. Ты помнишь все?
— Да, а ты просто забыла, что в каждой жизни вспоминаешь предыдущие воплощения намного медленнее, чем я.
Мы рассмеялись. Я украдкой посмотрела на часы – свободное время заканчивалось, и надо было возвращаться в гостиницу. Мы столько ждали этой встречи, а теперь даже толком поговорить не могли – мне требовалось присутствовать на экскурсии по музею средневековья.
— Как тебе у нас?
— Хорошо, вот только ни одной ночи не удалось поспать спокойно. То небольшое землетрясение в отдельно взятом подвале, то какой–то урод с красной татуировкой норовит перегрызть горло…
— Какой урод? – лицо Сестры помрачнело и сразу стало взрослым. – Потерявший душу человек с огромными клыками и дьявольским блеском в глазах?