– Да, сынок, они услышат. Конечно, услышат. А вот ты – уже нет.
Быстрая «двойка» в корпус ближайшему оппоненту, и тот заваливается на пыльную мостовую. Делать нечего, и второго поклонника холодного оружия укладываю я. Звякнул выпавший из рук убитого нож, а мы уже держим под прицелом остальных.
– Я же сказал, – рыкнул Карим, – или валите, или валим!
Мы ждем. Терпеливо ждем, когда кто-нибудь из них дернется в нашу сторону. Давайте, ребята, не тяните… В кои веки возникло желание пострелять! Нет, умирать желающих не нашлось, и парни решили исчезнуть. Двое из них медленно выставили перед собой ладони и начали отступать. За ними потянулись остальные. Прошли несколько метров – и убежали. Мы не стали возражать. Черт с ними – пусть живут.
– Держи спину! – бросаю Кариму и быстро проверяю убитых. Шайя прикрывает, не выпуская из виду потерпевших. Кто знает, что может возникнуть в головах у этих избитых мужиков? Ногой отбрасываю в сторону нож. – Этот готов. Чисто! Второй… Чисто! Оба холодные!
Обыскиваю трупы. Ничего особенно интересного. Около пятидесяти экю, пачка сигарет и дешевая одноразовая зажигалка. Два дрянных ножа. Документов, как я и думал, не нашлось. В общем, местная шваль.
Вопреки нашим ожиданиям патруль не появился. Это только в кино, стоит только отгреметь последним выстрелам, на горизонте уже сверкают разноцветные «люстры» полиции. И пожилой инспектор появится из патрульной машины, чтобы по-отечески пожурить главного героя за его привычку класть трупы пачками. Наш шеф не такой… И вмешиваться не станет. И правильно, кстати, сделает. Сами разберемся.
Ждать времени не было – у одного из пострадавших проникающее ранение в живот. Карим наложил повязку, но знаю я такие раны – геморрагический шок в этом мире никто не отменял. Лучше сразу к медикам – и чем скорее, тем лучше.
Второй сильно избит, и видно, что держится только на остатках адреналина. Пока перевязывали его приятеля, он тяжело дышал, прислонившись к стене, вытирая кровь из рассеченной скулы.
Осторожно грузим раненого в наш джип. Он в сознании, но начинает заговариваться и несет непонятный бред. Черт с ним, потом разберемся! Его приятель, хоть и пошатываясь, но до машины дошел сам. Вот и славно! А теперь – к доктору…
Больница, а точнее – портовый медицинский пункт, была расположена в пяти-шести километрах отсюда. Пропетляв по узким улочкам, мы выехали к порту, где и сдали раненого на руки дежурному врачу.
Спустя десять минут мы вышли на улицу и закурили. Со стороны моря подул свежий ветер. Над дверью мерно, с противным скрипом, покачивался фонарь, освещая площадку перед входом. Интересно, почему лампы во всех медицинских учреждениях светят таким неживым светом? Холодным и бесцветным.
– Ну что, добрый самаритянин, поехали? – Карим отбросил окурок и повернулся ко мне.
– Погоди немного, – ответил я.
– Чего именно?
– Надо с врачом пообщаться, чтобы проблем не было, когда трупы обнаружат.
– Подумаешь, трупы. Одним больше, одним меньше. Хотя может, ты и прав. – Он достал из кармана платок и задумчиво вытер подсохшую кровь с ладони. – Дьявол, я еще и рубашку испачкал!
– Напиши жалобу на местных дворников.
– Зачем?
– Мол, плохо улицы убирают. Где это видано, чтобы на улицах кровью пачкаться? Эдак никаких рубашек не напасешься…
– Очень смешно, да, – кивнул Шайя.
Через двадцать минут, когда нам уже надоело ждать, хлопнула входная дверь, и на крыльцо вышел один из пострадавших. Только сейчас, при свете лампы, я смог хорошо рассмотреть этого человека. Точный возраст назвать сложно – ему могло быть и пятьдесят пять, и все семьдесят. Он невысок ростом, но что называется, крепко сшит и плотно сбит. Нетороплив в движениях, но с хорошей реакцией. Худое, аскетичное лицо, упрямые складки между бровей, сетка мелких морщин и плотно сжатые губы. Выдубленная ветрами кожа и холодный взгляд. Есть такой тип людей – они похожи на мореный дуб. Крепкие, до самой смерти.
– Благодарю за помощь.
– Не за что.
– Еще несколько минут – и расписали бы нас. – Мужчина говорил спокойно, без мандража. Видно, попадать в такие ситуации ему доводилось, и не один раз.
– Как твой приятель?
– Лепила сказал, что нормально. Вовремя привезли.
– Лепила? – переспросил Карим и посмотрел на меня. – Это кто?
– Доктор, – усмехнулся мужчина. – А вы, парни, сразу видно, что не из Союза. Хоть и чисто на русском говорите, но не наши.
– Из Франции. Предки жили в России.
– Понятно. Белой акации цветы эмиграции?
– Наверное. Что с этими клошарами не поделили?
– С какой целью интересуешься? – Он тяжело плеснул взглядом.
– Считай, что по служебной надобности. – Я достал из кармана удостоверение. – Поль Нардин, служба безопасности Ордена.
– Гляди ты – служба безопасности! Вот уж никогда бы не подумал, что красные за меня мазу будут тянуть…
– Мне не интересно, что ты думал или думаешь, – перебил его я. Не люблю, когда собеседник начинает говорить таким тоном, словно я ему деньги должен. – Интересуюсь, как ты выразился, с целью уберечь свою задницу от неприятностей. А заодно и твою. И еще… Будь так добр – покажи идентификационную карту.
– Ладно, не кипешуй, Нардин, ксива у меня имеется. – Мужчина достал из кармана рубашки замусоленный, сложенный пополам бумажный конверт. Нашел среди бумаг пластиковую карту и подал мне.
– Проблемы с законом были?
– В этом мире я чист. Можешь в абвере проверить.
– Проверю, если надо будет. Кто были эти парни у бара?
– Фраера. Рамсы малость попутали – делягу за мужика приняли. Сам понимаешь – масть в этих краях не наша, мы воздух погоняли, чтобы вальсом проскочить, да не вышло.
– Вальсом?
– Ну…
– Ничего не понял, но ладно, будем считать, что объяснил. Михаил Демидов, значит, – кивнул я и вернул ему карту. – А приятеля как зовут?
– Аверьяном кличут. Фамилия у него такая – Аверьянов.
– Давно в Новом мире?
– Нет, недавно. Я – около месяца, а кореш мой – и того меньше. И что дальше будет?
– Дальше? – переспросил я. – Ничего не будет.
– А два жмурика?
– Ты имеешь в виду два трупа, у бара? Они на нашей с Каримом совести, нам и отвечать. Если возникнет такая необходимость, конечно. Хотя… очень в этом сомневаюсь.
– Как так?
– А вот так. Добро пожаловать в Новый мир, господин Демидов. Ладно, иди к своему приятелю: может, ему надо что-нибудь. И позови врача, если он освободился.
Демидов внимательно посмотрел на меня, потом на Карима и покачал головой.