– Как же она на телик попала? – хитро прищурился Костя. – Туда только своих берут.
– А писательница Татьяна Толстая, которая тоже работает в «Останкино»? – засмеялась я. – По-вашему, и она жена нашего классика? Толстых в русской литературе было много. Несмотря на одинаковые фамилии, Фекла и Татьяна не родственницы. Первая имеет прямое отношение к Льву Толстому, а вторая к Алексею, тоже замечательному писателю.
– Они там все в родстве. Простому человеку не пролезть, – уверенно заявил Костя. – Меня, например, не приглашали на телевидение. А почему? Ясно ж, кому нужен парень с улицы. Так берете дюдик про Каренину?
– Спасибо, не надо, – отказалась я, – пойду дальше.
– Во народ, – разочарованно забубнил Костя, – сами не знают, чего хотят! Возьмите документальный фильм «Подвалы Лубянки» [7]. Его снял журналист, которого убили за то, что он кучу тайн понараскрывал. Шоколадное кино получилось, все правда! Забирайте последний диск, недорого отдам, со скидкой.
Чтобы не разочаровывать парня, я протянула ему деньги, сунула покупку в сумку, вышла на улицу и услышала недовольный звон мобильного.
– Дашунчик, ты где? – зачирикала Галя Мысина. – Мы с Александром Михайловичем уже приехали! Он очень нервничает, даже от ужина отказался, бедняжка!
– Если Дегтярев пропустит прием пищи, ему от этого станет только лучше, – ответила я, садясь в машину. – У нашего борца с преступностью десять лишних килограммов веса.
– При чем тут полковник? – удивилась Галка. – Ты забыла про мою просьбу?
– Нет, – возразила я, тщетно пытаясь вспомнить, по какой причине Мысина решила посетить Ложкино, – у меня с памятью полнейший порядок. И что вы там поделываете с Александром Михайловичем?
– Он весь на нервах, – затараторила Галка, – сначала носился по лестницам с первого этажа до мансарды: вверх-вниз и обратно. Я оторопела от его скорости, прямо в глазах зарябило!
Я чуть не врезалась во впереди идущую машину, но, слава богу, успела вовремя крутануть рулем и, краем уха слушая раздавшиеся недовольные гудки, спросила:
– Бегал по лестнице? Александр Михайлович?
– Ага, – подтвердила Галя, – четверть часа гонял. Наверное, от стресса.
Я опешила, полковник терпеть не может физические упражнения. В свое время мы с Машей пытались заставить его посещать спортзал, даже подарили абонемент в фитнес-клуб, но толстяк заглянул туда всего один раз. Больше всего он уважает два вида упражнений: плотный ужин и крепкий сон. Никакие рассказы о гиподинамии, необходимости движения и грозящих тучному человеку болезнях не пугают приятеля. Он, правда, периодически садится на диету и стоически выдерживает ее в промежутке между завтраком и обедом. Скакать по лестницам совершенно не в духе Дегтярева, он ходит по ступенькам медленно, осторожно, со скоростью беременного бегемота. Что происходит у нас дома?
– И где ты? – вопрошала тем временем Галка. – Далеко до Ложкина?
– Может, за час доберусь, – оптимистично пообещала я, – хотя ничего гарантировать не могу.
– Боюсь, я не смогу тебя дождаться, – огорчилась Мысина.
Я испытала радость, но постаралась скрыть ее и лицемерно воскликнула:
– Вот жалость!
На самом деле у меня не было ни малейшего желания общаться с Галкой и выслушивать сплетни, которыми ей не терпелось поделиться, но неприлично же сообщать об этом Мысиной. Мы с ней явно договорились встретиться, Галка не из тех людей, которые сваливаются на голову без предупреждения. Я просто начисто забыла о запланированном приезде гостьи, и это неудивительно, учитывая мое потрясение после известия о живой матери.
– Я могу опоздать на самолет, – объясняла ничего не подозревавшая о моих мыслях подруга, – поэтому оставляю тебе Александра Михайловича и сматываюсь. Пожалуйста, присмотри за ним, бедная Нинка с ума сойдет, если любимчик захворает.
В моей голове словно включился свет. Ну конечно же! Утром Галка попросила меня пригреть на недельку некоего Александра Михайловича, тезку нашего Дегтярева, кавалера Галкиной сестры Нины. Значит, это он, а не полковник со скоростью звука носился по лестнице. Похоже, дядечка не совсем нормален, он не способен находиться один дома, Мысина побоялась отпустить сего джентльмена к нам без сопровождения, а, прибыв в гости, этот тип стал использовать лестницу в качестве тренажера. Хотя Галя упоминала о том, что Александр Михайлович спортсмен, чемпион, вероятно, он боится потерять форму и использует каждую возможность для тренировки. Ну что ж, такое поведение похвально, надеюсь, Дегтярев вдохновится его примером и тоже будет изредка шевелить ластами!
– Не обидишься, если я сейчас уеду? – спросила Мысина.
– Нет, – не подумав, ляпнула я и тут же исправила оплошность. – Жаль, конечно, что мы не пообщались, но работа важнее.
– Я тебя обожаю! – ажиотированно воскликнула Мысина. – Сейчас чаю глотну и унесусь! Ирка испекла чудо-пирог! С ягодами.
– Она отлично готовит, – я решила не выдавать домработницу, которая абсолютно не умеет печь пироги.
Откуда взялась аппетитная выпечка? Ира просто разморозила готовое изделие и ничтоже сумняшеся выдала его за собственное творение.
Я нажала на газ и… домчалась до нашего дома за пятнадцать минут. Можете мне не верить, но Кутузовский проспект, МКАД и Ново-Рижское шоссе были практически пусты. В шесть часов вечера это казалось невероятным, и я на всякий случай включила радио, вдруг в Москве приземлились инопланетяне и все автолюбители ринулись к месту их посадки. Другая причина отсутствия пробок просто не пришла мне в голову.
Не успела я войти в дом, как в холл выскочила страшно довольная Галка.
– Дашута! Ты летела ракетой! – воскликнула она.
– Невероятное везение, – не скрыла я удивления, – по дорогам ехало три с половиной автомобиля.
– Отлично! – возликовала Мысина. – Сейчас познакомлю тебя с Александром Михайловичем. Он милашка! Душка! Очаровашка!
– Прекрасно, – кивала я, не понимая, почему наши собаки не выбежали, как обычно, в прихожую.
– Эй, эй, – закричала Галка, – Александр Михайлович! Иди сюда! Милый, поторопись!
Из столовой важно, словно авианосец, выплыл Дегтярев.
– Что случилось? – без особой радости спросил он. – Пожар? Зачем мне бежать во весь опор? Только сел попить чаю!