Куперу казалось, что расследование постоянно делает шаг вперед и тут же отступает назад. Детективы уже вовсю искали улики, которые помогли бы напрямую связать Уоррена Лича с Дженни Уэстон или с Мегги Крю. Но теперь в полный рост встала задача определить, что и когда случилось с Дэниелс. Даже поверхностный осмотр тела, найденного Купером, не оставлял сомнений – Роз Дэниелс была мертва уже несколько недель.
– Что это с вами, местными? – поинтересовалась Фрай. – Вы что, не умеете адаптироваться к цивилизации? Это я, к слову, о собачьих боях. Мир что, так и застрял в Средних веках? Что люди вроде Уоррена Лича находят в этих боях?
– Может, лучше поставить вопрос так: что его до этого довело? – поправил ее Купер. – И вполне возможно, что этим занимаются люди вроде тебя.
Диана Фрай прошла через двор к старшему инспектору Тэлби и инспектору Хитченсу. Они сидели на перевернутой части какой-то сельскохозяйственной машины, красной стальной штуковине с огромными зубцами, врытыми в землю.
– М-да, все это весьма неутешительно, – говорил Тэлби. – Уоррен Лич мертв, и виной тому наша медлительность. Опоздали мы.
– Здесь нет очевидной причинно-следственной связи, – сказал Хитченс. – Нельзя поддаваться давлению извне. Это ошибка.
– Возможно, наша ошибка – это Лич, – произнес Тэлби.
– Дженни Уэстон часто гуляла по пустоши, – заметила Фрай. – И всякий раз ее путь пролегал мимо фермы «Рингхэмский хребет». И еще она очень любила животных.
– И что, по-вашему, она действительно могла вот так встать перед Личем и его дружками и заявить, что сообщит в полицию о том, что здесь происходит?
– Некоторые люди принимают подобные вещи очень близко к сердцу.
– Такой поступок был бы редкой глупостью с ее стороны, – сказал Хитченс.
– Но она рассказала в Обществе защиты животных, что у нее есть какие-то обличительные фотографии, – заметила Фрай.
– Тогда где ее фотоаппарат?
– В доме его нет. Мы нашли множество фотографий – живописные виды, исторические дома, все такое. Но фотоаппарата там не было. И в машине тоже.
– Ее родители рассказали, что подарили ей в последний день рождения дорогой фотоаппарат с автофокусом. До этого у нее был только совсем старенький. Но никаких следов фотоаппарата мы не обнаружили, – сообщил Хитченс. – Хотя искали очень тщательно.
– Да, хорошо бы найти его. Особенно с пленкой внутри, а?
– Хотелось бы, – согласился Хитченс. – Но если Дженни Уэстон располагала такими фотографиями, то почему она не сообщила в полицию?
– Возможно, не очень-то доверяла своему дружелюбному местному констеблю. Такое тоже случается.
– Но вот Роз Дэниелс… – сказал Тейлби. – Необходимо выяснить, какая между ними существовала связь.
– Чеширская полиция предполагает, что им удалось найти домашний адрес Дэниелс в Уилмслоу. Ее родители сейчас в отъезде, но соседи подтвердили описание. Похоже, они совсем не в восторге от нее. Но этот район скорее подходит для членов теннисных клубов, чем для Танкистки. Так что нам придется подождать, пока ее родители вернутся из отпуска.
– А может, они были лесбиянками и у них что-то не сложилось? – поинтересовался Тэлби.
– У нас нет оснований предполагать это, – опешила Фрай.
– Но почему тогда она остановилась у Уэстон? Почему приехала в этот район? И как оказалась убитой? В конце концов, первой жертвой стала именно Дэниелс, а не Уэстон.
– Вы же не хотите сказать, что ее убила Дженни Уэстон?
– Если миссис Ван Дун подтвердит, что Дэниелс умерла в то же время, когда напали на Мегги Крю, это будет достаточным фактом, и тогда мы наконец-то сможем пустить в дело фрагментарные воспоминания Крю.
– Крупный мужчина в синем или черном анораке или кагуле, – процитировал по памяти Тэлби отчет Фрай о результатах ее бесед с Мегги Крю. – Ладно, предположим, Лич подходил под это описание. Но мы даже не провели опознание.
– Да, этим шансом мы не воспользовались, – согласилась Фрай.
Тэлби вздохнул.
– М-да, теперь все младшие офицеры вправе обвинить меня, – произнес он.
– Просто они не понимают, как это – руководить расследованием, – сказал Хитченс.
– А вы, Пол? – поинтересовался старший инспектор. – Вы понимаете? Или вы тоже обвиняете меня?
Фрай заметила, как напряженно замер Хитченс, и поняла – он ищет способ избежать прямого ответа.
– Я не сомневаюсь, сэр, что вся наша следственная группа поддерживает вас, – ответил он.
Позже утром, в буфете на Уэст-стрит, Тодд Уининк наблюдал, как рабочий в голубом комбинезоне измеряет ширину и длину комнаты и проверяет несущие стены. У Уининка было такое радостное выражение лица, словно буфет перестраивался исключительно ради его пользы. Он ослабил галстук и расстегнул воротник, под рубашкой бугрились мышцы. Тодд немного подался вперед, поедая на завтрак датский рулет.
– Ну, на этот раз Тэлби реально облажался, – произнес Уининк. – Еще один труп, а потенциальный подозреваемый кончает с собой раньше, чем до него добралась полиция. Выглядит не очень, правда? Теперь скажут, что он действовал нерешительно.
– Это не его вина, – возразил Бен Купер.
– Взгляни фактам в лицо: Тэлби растерялся. Разве уже не ходят слухи о его переводе на административную работу?
Рабочий записал несколько цифр на обороте конверта и принялся сворачивать свою рулетку. Женщина за прилавком следила за каждым его движением с таким видом, словно была готова облить его горячим чаем, если он подойдет хоть немного ближе.
– Похоже, эту королеву чайников мы также лицезреем в последний раз, – заметил Уининк.
– Возможно.
Уининк повернулся и посмотрел на Купера.
– Слушай, что с тобой? Я не могу выжать из тебя больше одного слова. И опять у тебя взгляд, как у верблюда, который страдает запором.
– Меня беспокоит Уэйн Сагден.
– Да брось ты! Сагден? Ошибка природы!
Через полчаса инспектор Хитченс вихрем ворвался в кабинет Тэлби. Хозяин кабинета с мрачным видом сидел за столом, уставившись в потолок и держа во рту незажженную трубку.
– Отчет криминалистов! – выпалил Хитченс. – Есть результат!
– Уже? Дом Лича?
Хитченс энергично замотал головой.
– Нет, – сказал он, – Оуэн Фокс.
Когда смотрителя вновь привели в комнату для допросов, инспектор вставил в магнитофон новые кассеты.
– Скажите, пожалуйста, еще раз, какие сигареты вы курите.
– Я не курю, – ответил Оуэн. Он выглядел уставшим, его борода спуталась оттого, что он постоянно теребил ее.