Ну и Роккуэль. Выглядела она, конечно, обольстительно, но слишком уж легкомысленно, несмотря на грозящую всем нам опасность.
Она поинтересовалась:
– Люкануэль, а кто на этих кораблях?
Я буркнул:
– Пираты, – совсем не собираясь скрывать этого факта: чего ради?
Глаза Роккуэль загорелись восторгом: надо же, приключения следуют одно за другим!
«Для полного счастья ей не хватает только в постель кого-нибудь затащить, – цинично подумал я. – И тогда путешествие в Опситалет окажется для нее удачным полностью. Надеюсь, этим «кто-нибудь» буду не я».
– Госпожа Роккуэль, вам необходимо пройти к себе, – самим строгим тоном, на который только способен, заявил я. – Как можно быстрее. Аделард! – окликнул я Ламнерта, показавшегося на палубе в кирасе и шлеме, – проводите госпожу Роккуэль в ее каюту.
У Ларда очень грозный вид, и ослушаться его она не посмеет.
– Обойдусь без провожатых, – гордо ответила девушка, метнула на меня взгляд, полный обиды, и спустилась вниз, на палубу.
Оказавшись на ней, она снова возмущенно посмотрела на меня, но я вовремя успел отвернуться в сторону.
«Ничего, переживет, – подумал я. – Ей, главное, вообще пережить ситуацию, в которую мы попали. По крайней мере, из каюты теперь точно носу не высунет».
Не успела Роккуэль скрыться, как я посыпал командами:
– Родриг, Аднер – доставайте из трюма ром! Энди Ансельм – к кабестану! Гвенаэль – за штурвал!
Правда, на этом они сыпаться и перестали. Ну а что я мог еще предпринять? Только поставить на штурвал лучшего нашего рулевого, к кабестану – Энди, удивительно тонко чувствующего поведение л’хассов, что всегда так важно, и приказать извлечь из трюма бочку, полную лучшего в мире итайского рома – в меру сладкого, с присущим только ему особым ароматом, делающим его весьма приятным на вкус. А самое главное – очень крепкого. Настолько крепкого, что вспыхивает он от малейшей искры. Бочка не помешает, возможно, повторится та давняя ситуация и мы сможем с помощью рома сжечь вражеский корабль. Нам остается надеяться только на то, что, пользуясь неплохой маневренностью «Небесного странника», мы сможем продержаться до темноты. И уже потом, под покровом ночи, попытаемся ускользнуть от ганипурских кораблей.
А они приблизились настолько, что их принадлежность к Ганипуру уже можно было увидеть невооруженным глазом.
Я посмотрел на палубу «Небесного странника», увидел устремленные на меня взгляды: спасай, капитан, а уж мы поможем – жизнь дорога! Чтобы ободрить команду, захотелось пошутить. Но в голову ничего подходящего не пришло, и потому я скомандовал:
– Гвенаэль, право на борт!
Началось.
Основная наша задача на ближайшее время – не дать ганипурцам пройти над нами. В этом случае у них появится отличная возможность сбросить на нас сверху иглы, груз камней, что-нибудь горючее. Или даже опуститься на нашу мачту железным днищем, ломая ее. Еще – не позволить приблизиться к нам вплотную на равной высоте. На ганипурцах полно катапульт, и им хватит нескольких залпов, чтобы покончить с нами. Есть и вероятность того, что ганипурцы попытаются уцепиться за наш борт крючьями, чтобы взять на абордаж. Хотя вряд ли они на это решатся. Пощады нам не будет, в живых не оставят никого, и потому ганипурцы должны понимать, что мы постараемся захватить их с собой. Если очень быстро снизить высоту, л’хассы вражеского корабля не смогут удержать в небесах внезапно прибавившийся огромный вес, рассыплются горсткой невзрачной серой пыли, и тогда оба корабля, увлекая друг друга, рухнут вниз.
Имеется у меня и еще один способ прихватить врага на тот свет. Подумав о нем, я сжал висевший на груди под одеждой медный медальон навигатора с вкрапленным в него невзрачным черным камешком брундом – подарком капитана Миккейна, уже вторым таким по счету. На этот раз он снял его с себя. На мой вопросительный взгляд Миккейн ответил:
– Знаешь, Люкануэль, это последний мой полет. И дело даже не в том, что недавно произошло с «Орегано», нет, все решено заранее.
Я ждал от него объяснений. Капитан еще совсем не стар, а прощаться с небом, в котором провел большую часть жизни, всегда тяжело. Но их не последовало. Вместо этого рыжий капитан Миккейн, в чьей бороде сейчас было уже больше седых волос, сказал:
– Очень надеюсь, Люк, что этим брундом тебе пользоваться не придется. Но пусть он у тебя будет.
«И все же, – вспоминал я наш разговор, продолжая сжимать медный медальон навигатора, чувствуя под пальцем черный камешек брунд, – хорошо иметь последний шанс, пусть и такой»…
– Надо же, – поразился навигатор Брендос, глядя на то, с какой быстротой нагоняют нас корабли Ганипура, – вот это ход!
– И не говорите, Рианель, нам такого при всем желании набрать не удастся, – уныло согласился с ним я, отбросив принятые между нами условности.
«Небесный странник» шел под попутным ветром, его единственный трюм пустовал, но, тем не менее, ганипурцы сближались с нами стремительно. Что-то отделилось от идущего впереди корабля – давнего нашего знакомца – и, оставляя за собой дымный след, устремилось в нашу сторону. Мы переглянулись: этот выглядящий как огромное копье снаряд баллисты явно зажигательный – в Ганипуре их научились делать превосходно. Попади он в корпус, своей силой снаряд проломит борт «Странника», если только не угодит в нижнюю часть, сделанную из железа.
Ну а дальше внутри корабля вспыхнет пожар. Возможно, нам удастся его потушить, но горючая ганипурская смесь тушится крайне неохотно и не очень-то боится воды. Да и где ее взять? Корабль не морской, небесный, и воду не зачерпнешь из-за борта.
Снаряд из баллисты должен был пройти много ниже «Небесного странника», и я не стал отдавать команды ни на штурвал, ни на кабестан. Но стало ясно, что ганипурцы не стремятся нас захватить, они пытаются нас уничтожить.
– Энди! Два оборота вправо, поднимаемся! – закричал я, завидев, как от другого ганипурца к нам устремилось сразу два дымных следа.
– Они очень серьезно настроены, – не отрывая от ганипурских кораблей взгляда, покачал головой навигатор Брендос.
– Полностью с вами согласен, – кивнул я, тщетно всматриваясь в небо по курсу «Небесного странника».
Эти зажигательные снаряды, в отличие от обыкновенных, очень дороги. И если уж ганипурцы не жалеют их, не используя обычные, и тем более камни, то можно представить, насколько тверды их намерения.
И снова я оглядел горизонт по курсу. Потоков по-прежнему не видно, но это совсем не значит, что их не будет через час или даже через пару минут, иногда они образуются буквально на глазах. Но сейчас их нет, кроме того единственного, который никак не может нам помочь.
Я взглянул на восток в надежде увидеть там «Орегано». Вдруг произойдет чудо и я увижу капитана Миккейна, спешащего на помощь.
И там ничего.