Гутенбург знал, что в таких случаях ему не только перезванивают немедленно, но что эта маленькая уловка неизменно дает ему определенный выигрыш в разговоре.
Он сидел за столом в ожидании звонка. Прошло две минуты, но он не беспокоился. Он знал, что человек на другом конце провода хочет проверить номер. Когда он удостоверится, что это действительно коммутатор ЦРУ, Гутенбург будет в еще более выигрышном положении.
Когда три минуты спустя телефон действительно зазвонил, Гутенбург пропустил несколько гудков, прежде чем снять трубку.
— Доброе утро, мистер Томпсон, — сказал он, не ожидая, что его собеседник представится. — Спасибо, что вы так быстро мне позвонили.
— Не стоит, мистер Гутенбург, — сказал председатель фирмы «Вашингтон Провидент».
— Мистер Томпсон, боюсь, мне нужно обсудить с вами одну щекотливую проблему. Я бы вам не позвонил, не будь я уверен, что это в ваших интересах.
— Спасибо, — сказал Томпсон. — Чем я могу быть вам полезен?
— Вы недавно проводили собеседование с кандидатами на пост главы вашего отдела похищений и выкупов. Кандидат на этот пост должен быть безупречным во всех отношениях.
— Конечно, — сказал Томпсон. — Но мне кажется, что мы нашли подходящего кандидата.
— Я не знаю, кого вы выбрали, но я должен вам сообщить, что сейчас мы ведем расследование по делу одного нашего сотрудника, и это может кончиться судом, что, безусловно, отрицательно скажется на репутации вашей фирмы. Однако, мистер Томпсон, если вы уверены, что нашли подходящего кандидата, ЦРУ, безусловно, не будет ставить вам палки в колеса.
— Подождите, мистер Гутенбург. Если вам известно что-то, что, по-вашему, я должен знать, я буду рад вас выслушать.
Гутенбург помолчал, потом спросил:
— Могу я узнать — конечно, строго конфиденциально, — какого именно кандидата вы собираетесь взять на работу?
— Конечно, можете; у меня нет никаких сомнений в его репутации и пригодности для этой работы. Мы собираемся подписать контракт с мистером Коннором Фицджералдом. — Последовало долгое молчание; наконец Томпсон спросил: — Вы меня слышите?
— Да, конечно, мистер Томпсон. Может быть, вы найдете время побывать у нас в Лэнгли? Я бы более подробно рассказал вам о расследовании обмана, которое мы проводим, и показал бы вам некоторые секретные документы, попавшие нам в руки.
На этот раз Томпсон долго молчал. Наконец он сказал:
— Мне очень жаль слышать это. Не думаю, что мне необходимо заезжать к вам — достаточно ваших слов. А жаль. Он показался нам таким хорошим кандидатом.
— Мне тоже очень жаль, что пришлось вам позвонить, мистер Томпсон. Но вам было бы гораздо неприятнее, когда все это печальное дело всплывет на первой полосе «Вашингтон Пост».
— Не могу с вами не согласиться, — сказал Томпсон.
— Я могу добавить, мистер Томпсон (хотя это не имеет отношения к делу, которое мы расследуем), что я держу страховой полис в фирме «Вашингтон Провидент» с того самого дня, когда я начал работать в ЦРУ.
— Рад это слышать, мистер Гутенбург, — сказал Томпсон. — И я хотел бы вас поблагодарить за ту тщательность, с которой вы ведете свою работу.
— Надеюсь, я оказал вам услугу, мистер Томпсон. До свиданья.
Гутенбург положил трубку и сразу же нажал букву «i» на ближайшем телефоне.
— Да? — ответили ему.
— Я не думаю, что фирма «Вашингтон Провидент» возьмет Фицджералда на работу.
— Хорошо. Подождем три дня, а потом вы позвоните ему и предложите новое задание.
— Зачем ждать три дня?
— Вы, безусловно, не читали работу Фрейда о максимальной уязвимости…
«К сожалению, мы должны вас уведомить…»
Коннор перечитал письмо в третий раз. Он не верил своим глазам. Что могло произойти? Ужин в доме Томпсона прошел так, что лучше некуда. Когда они с Мэгги уходили около двенадцати часов ночи, Бен предложил Коннору сыграть в гольф в следующий уик-энд, а Элизабет Томпсон пригласила Мэгги на кофе, пока их мужья будут гоняться за маленькими белыми шариками. На следующий день Коннору позвонил его адвокат, который сказал, что контракт с «Вашингтон Провидент» послан на утверждение, дело лишь за несколькими мелкими поправками.
Зазвонил телефон; Коннор поднял трубку.
— Да, Джоан?
— Вам звонит заместитель директора.
— Соедините.
— Коннор? — сказал голос, которому он никогда не доверял. — Случилось нечто непредвиденное, и директор просит меня немедленно увидеться с вами.
— Да, конечно, — сказал Коннор, едва понимая, что говорит Гутенбург.
— Скажем, в три часа в обычном месте?
— Хорошо, — ответил Коннор.
Он держал трубку в руке минуту или две уже после того, как раздались короткие гудки. Затем он в четвертый раз перечитал письмо и решил ничего не говорить Мэгги до тех пор, пока не попадет в окончательный список претендентов на какую-то другую работу.
Коннор первым прибыл на Лафайет-сквер и сел на скамейку лицом к Белому дому. Через несколько минут подошел Гутенбург и уселся на другую сторону скамейки. Коннор даже не взглянул на него.
— Сам президент попросил, чтобы именно вас послали на это задание, — пробормотал Гутенбург, глядя прямо на Белый дом. — Он хочет, чтобы его выполнил наш лучший профессионал.
— Но через десять дней я ухожу из компании.
— Да, президенту сообщили об этом. Однако президент потребовал сделать все возможное, чтобы уговорить вас остаться до тех пор, пока это задание не будет выполнено.
Коннор промолчал.
— Коннор, от результата выборов в России может зависеть все будущее свободного мира. Если президентом будет выбран этот маньяк Жеримский, возобновится «холодная война», и президенту придется забыть о законопроекте о сокращении вооружений. Конгресс потребует увеличить военный бюджет, и это нас разорит.
— Но Жеримский все еще отстает, у него невысокий рейтинг, — сказал Коннор. — Разве не ожидается, что Чернопов победит с разгромным счетом?
— Сейчас — да, ожидается, — сказал Гутенбург. — Но до выборов остается еще три недели, и, как считает президент, российский электорат столь зыбок и непредсказуем, что может случиться все на свете. Он будет чувствовать себя увереннее, зная, что вы находитесь там — на случай, если будет нужда в ваших способностях.
Коннор опять промолчал.
— Если вы беспокоитесь о своей новой работе, — продолжал Гутенбург, — я поговорю с председателем вашей новой компании, объясню ему, что это очень краткосрочное задание.
— В этом нет необходимости, — ответил Коннор. — Но мне нужно время подумать.
— Конечно, — сказал Гутенбург. — Когда вы надумаете, позвоните директору и скажите, что вы решили.