Пока проходил допрос, один из полицейских обыскал машину Эдди и обнаружил многочисленные, защемленные между сиденьем и спинкой волосы, длинные и белокурые, как у Марлены Йенсен. Кроме того, на полу салона он нашел две вырванные звездообразные заклепки. А руководитель ведомства знал от Марии Йенсен, что подобные заклепки были на джинсах ее дочери.
Такие улики, как волосы и заклепки, а также угроза предоставить продолжение допроса Эриху Йенсену произвели необходимое действие. Клаус и Эдди признались, что собирались предпринять с Марлен то же, что и с Каролой Юнгер. И так же, как Кароле, позволили Марлене выйти. Слишком мягкое высказывание: полуголую Каролу они просто вышвырнули из машины.
Клаус заверил полицейских, что они так поступали всегда, если девушки отказывались участвовать в развлечениях втроем. В доказательство своих слов он привел несколько фамилий. В воскресенье никого даже не вызвали для проверки показаний обвиняемых, на то оно и воскресенье. Только в понедельник приступили к опросу упомянутых Клаусом девушек. Некоторые подтвердили показания Клауса. Некоторые вообще отказались давать какую-либо информацию.
С семнадцатилетней Свеньей Краль полицейским поговорить не удалось. Родители с июля не имели о дочери никаких известий. И ни один из них не дал себе труда сообщить об исчезновении Свеньи в полицию. Они и теперь считали излишним писать по этому поводу заявление.
Отчим Свеньи был безработным и пил, в семье росли еще трое детишек — младшие сестры и брат Свеньи, с которыми ей приходилось делить комнату. Мать, работая в нескольких местах уборщицей, умудрялась держать семью на плаву и давно уже подозревала, что Свенья увлекается наркотиками. Дело в том, что дочь неоднократно посягала на жалкую зарплату матери. Родители полагали, что девушка сбежала в Кельн. Полиция согласилась с их мнением. В прессе имя Свеньи Краль не упоминалось.
* * *
Когда Якоб прибыл вечером с работы, он нашел газету на кухонном столе. Труды дома не было. Якоб внимательно прочитал статью и почувствовал, как будто тяжелый груз навалился на его плечи. Если показания обоих задержанных соответствуют фактам…
Ночью на проселочной дороге возможность случайной встречи невелика. Если только не предположить, что кто-нибудь сидит в засаде. Но ни один человек в здравом уме не стал бы там прятаться. Мужчина с трезвой головой, страстно жаждущий молодую девушку, нашел бы другое решение для удовлетворения своих желаний. Ночью только один человек, с разумом комара, мог залечь в кукурузу. И не в ожидании девушки. А только потому, что рассчитывал на доброе слово и плитку шоколада от друга Люкки.
Но в выходные Хайнц Люкка зачастую отсутствовал. Адвокат постоянно рассказывал, что в субботу вечером как можно раньше уезжает в Кельн и вместо трактира Рупольда выпивает кружку пива или бокал вина в хорошем ресторане, заказав на ужин какое-нибудь изысканное кушанье. И если случается выпить больше обычного, адвокат остается ночевать в Кельне. В таком случае он снимает гостиничный номер. Люкка с легкостью рассказывал о своих ночевках, хотя за его спиной жителями деревни строились умозаключения, в какой такой гостинице он останавливается. Вероятно, в той, шептались они, где почасовая оплата.
Если в окнах друга Люкки было темно, Якоб знал, что его сын отправился в другие места. Как часто расцарапанные ладони и предплечья красноречиво свидетельствовали о том, что Бен пробирался под колючей проволокой и шатался по яблоневому саду! Как раз там, где Клаус и Эдди якобы всегда и выпускали девушек из машины.
Они врут, подумал Якоб. Да и кто бы не врал в подобной ситуации? Возможно, они не хотели делать ничего плохого дочери Эриха. Только получить удовольствие. Но их было двое. Что может сделать молоденькая девушка на темной проселочной дороге с двумя здоровенными парнями на заднем сиденье машины? Она защищалась, угрожала им последствиями. Оба испугались, и тогда произошло самое ужасное. Ненамеренно, но случилось, и девушка оказалась мертва. Куда им было потом деваться с трупом?
Каждый мало-мальски ориентировавшийся на местности человек выбрал бы воронку — беспорядочные груды развалин — или пролесок. Однако там полиция ничего не нашла. Предположение, что парни в состоянии паники закопали тело так глубоко, что нос ищейки ничего не учуял, казалось весьма маловероятным. К тому же сложно представить, чтобы двое мужчин, желавших развлечься, захватили с собой лопату. Более вероятным представляется, что они нажали на газ и избавились от мертвого тела где-нибудь в другом месте.
Субботнюю газету с большой фотографией Марлены Труда уничтожила. С глаз долой — из сердца вон. С Беном нужно быть крайне осмотрительной. Сын сейчас в том возрасте, когда изображение красивой девушки легко наводит на глупые мысли.
Не много он мог предпринять с этими мыслями, но время от времени эмоции его захлестывали. После того как он в июне подглядел, пусть краем глаза, чем Альберт Крессманн занимался с Аннетой Лесслер, случалось, что он прятался в курятнике и онанировал.
Труда неоднократно заставала Бена за этим занятием и все не могла набраться духу и дать ему шлепок по рукам. Когда Труда в первый раз увидела сына сидящим в углу на голом полу в курином помете, сердце ее наполнилось невыразимой печалью. Он был настолько занят собой, что не заметил ее. И тогда Труда спросила себя, знает ли он, как все функционирует, если заниматься этим не в одиночестве и не в курятнике на полу. И решила, что знает, потому что вспугнул уже не одну влюбленную парочку.
Газету за вторник Якоб отложил в сторону. Без какой-либо задней мысли, просто по привычке, заставившей его в поисках Труды захватить газету в подвал и положить в стопку с макулатурой.
Труды нигде не было: ни в подвале, ни в свинарнике, ни в курятнике, ни в саду. Это показалось ему необычным. Она знала, когда Якоб возвращается домой, и всегда заботилась, чтобы к его приходу еда уже стояла на столе.
Голодный Якоб вернулся в дом и открыл холодильник. Наряду с обычным содержимым он обнаружил миску с уже начавшим портиться картофелем. Что тоже было странно. Не в привычках Труды было такое. Якоб хотел выбросить содержимое миски в ведро для мусора, но оно уже было полным. Тогда Якоб взял миску и ведро и понес их к мусоросборнику во дворе. Когда он поднял крышку, то увидел валяющуюся там стеклянную банку, выброшенную им в воскресенье. Он отставил ведро, вынул банку и посмотрел на свет. Марлена Йенсен носила спортивную куртку голубого цвета. Лоскут ткани в банке был… изрядно покрыт грязью.
Парни врут, подумал Якоб, конечно врут. Он бросил банку обратно, сверху высыпал испорченный картофель, взялся за мусорное ведро и опорожнил его. Теперь в контейнере ничего невозможно было увидеть. Он пошел обратно к дому, остановился у двери и стал всматриваться в направлении дороги.
На некотором удалении, энергично перебирая педалями, к дому спешила Труда. Она подъехала к нему и, с трудом переведя дух, слезла с велосипеда.
— Ты уже дома? — спросила она, как будто для возвращения мужа было еще рано.
— Уже почти восемь, — заметил Якоб.