– И это тебе, по-видимому, понадобится. Он сказал в конце разговора, что руки у ФБР достаточно чисты, хотя и не ясно, что это значит. Ты, как и я, можешь только догадываться. Но однажды ему стало известно о группе гнусных агентов, которые действовали в федеральном округе Колумбия. Думаю, речь идет о вашингтонском управлении ФБР, о штаб-квартире ФБР и о балтиморском управлении ФБР…
– И Квонтико! Ты говорил, что вчера узнал их агента в кабинете Сакетта. Он был из Квонтико, из группы спецопераций и аварийно-спасательных работ, помнишь? Тебе что-нибудь известно о том, почему его подключили к расследованию?
– Пока нет. Но я, как и ты, думаю. Я позвоню в штаб-квартиру, как только мы закончим разговор. Узнаю подноготную о нем и об убийстве Дэвидсона. Появление в нашем управлении агента по спецзаданию и на короткое время не является чем-то необычным, но, как правило, это случается по заявке начальника отдела спецагентов или когда речь идет о расследовании дела, в котором этот агент уже был занят. Не вижу, как это можно увязать с нашим случаем. На вас с Мелиссой до вчерашнего дня даже дела не заводили. Возможно, вы оба вписались в какое-то дело, которое у него уже было открыто.
– Либо так: Сакетт сам является участником. Независимо от того, как это дело понимаешь ты сам, мне все равно очень жаль, что Мелисса схвачена.
– Попытайся не беспокоиться. Если бы они хотели убить ее, то сделали бы это во время перестрелки у ее конторы. Раз уж они ее арестовали, то ей особо ничего не грозит. Так мне кажется, во всяком случае. Думается, они держат ее для того, чтобы поймать тебя либо в результате углубленного анализа информации, которую она сообщает в попытке защитить тебя, либо, если они ее отпустят, через слежку за ней. В любом случае наилучшее, что ты можешь сделать, оставаться ради нее в тени, пока все не кончится.
– Совет неплохой. Но пребывать в таком состоянии отвратительно, и следовать ему я не стану. Я верну Мелиссу. Помоги, если можешь, я намерен сражаться за нее.
– Я знал, что ты именно так и ответишь, но хотелось еще раз в этом убедиться. Конечно, я помогу. У тебя уже есть план действий?
– Существует мало вещей, которые я могу сделать, за исключением посещения правительственного учреждения с письменным требованием выкупа и бомбой.
– Шутишь, правда? Насчет бомбы?
– Только слегка. На самом деле есть секретарша по имени Шарлотта, которая имеет возможность отслеживать то, что происходит в кабинете Кейси, если бы у меня была возможность до нее добраться. Мне хотелось бы знать, чем занимаются сотрудники службы безопасности «Диллон», потом брать их по одному и получить от каждого необходимые мне сведения.
– Неплохая идея. Ты где остановишься?
У Джеймисона сработал внутренний сигнал тревоги. Только что он увидел лицо человека с чертами, соответствующими тем, что хранились в его мозговом банке данных. Ему потребовалось пару секунд на то, чтобы произвести сравнение, а сейчас лицо пропало. Куда этот человек делся?
– Мне пора идти, Рич. Помнишь гостиницу, в которой вы с Элейн останавливались на новогодний вечер три или четыре года назад? Я буду там, если у них есть свободные номера, под именем… под именем твоего кота.
– О'кей. Я позвоню вечером в одиннадцать. Будь на месте, черт побери, а то я подумаю, что ты уже убит, и возьму на себя заботу о Мелиссе.
– Спасибо.
Начальник отдела спецагентов Сакетт говорил громко, подобно тому как делал это во время ленча и обеда, поясняя самому себе: мол, давно пора разобраться, что на самом деле происходит.
– О'кей, – произнес он, еще раз просмотрев личные дела агентов. – Первое – дело убитого агента из Квонтико, потом его партнера, страшилы Пейта. Что не так в послужном списке убитого? Явно какая-то мелочь, какая-то очень простая вещь. Не спеши, Сакетт, соберись.
В досье агента не нашлось ничего необычного, и Сакетту было очень трудно понять, почему штаб-квартира не хотела выдавать парня. Они держали его под замком, пока Сакетт не явился туда лично и не сунул свою заявку прямо в морду клерку. К этому времени он уже был на таком взводе, что все присутствующие в кабинете люди, кроме одного, попрятались. Едва двигающийся клерк наконец выдал ему требуемое дело.
В деле содержалась вся информация, которую он и ожидал там встретить: проверка правильности сообщенных биографических данных, записи о присвоении очередных званий, пара писем типа «ну и говно», опровергнутых несколькими письмами типа «вот молодец». Восемь лет службы в ФБР, и все из них в Квонтико. Неясно, почему он оставался там и после рассчитанного на шестнадцать недель курса подготовки новобранцев. Остальные его задания ограничивались временным исполнением обязанностей. За свои двадцать шесть лет службы Сакетт ни разу не встречался с агентами, которые постоянно получали только временные задания, но теперь ФБР изменилось, и подобные курьезы удивляли его все меньше.
Читая досье по третьему кругу, наконец обнаружил то, на что надеялся наткнуться. В деле ничего не упоминалось о возложении на этого агента обязанностей по расследованию конкретных дел. Не было ни одного упоминания об арестах или осуждении. И ни одной перекрестной ссылки секретаря по индексированию на номера дел. Ничего. Получалось, человек прослужил восемь лет в ФБР, ни разу не расследовав ни одного преступления. Покачивая головой, Сакетт поднял трубку и позвонил в училище:
– Соедините меня со специальным агентом Уорденом.
Ожидая, Сакетт думал об Эймосе Уордене, с нетерпением хотел услышать голос старого товарища и надеялся, что сможет узнать от него что-нибудь. Они жили в одной комнате в общежитии во время прохождения курса агентов-новобранцев, потом вместе были назначены в вашингтонское управление. Пять лет назад, во время налета на клуб байкеров в предместье Хьюстона, Уордена ранило в живот. Рана хорошо зажила, и теперь он жил при училище Квонтико, готовил группы для работы в области специальных видов вооружения и способов их применения (СВАТ), которые периодически создавались из офицеров различных подразделений ФБР.
– Уорден, – прогромыхало в трубке.
– Эй, эй, побереги мои уши.
– Билл! Как поживаешь, черт побери?
– Я нормально, а ты?
– Я? Будь оно все проклято, я вконец измучен тяжким трудом.
Сакетт откинулся на спинку кресла.
– Разумеется, Эймос. Но не забудь, что я тоже провел некоторое время в Квонтико и очень хорошо представляю, насколько тяжек там труд. Ты не в баре был?
Уорден не убавил громкости.
– Никакого бара. Сегодня вечером тут собралась целая компания ребят из Национальной академии, а я спасовал. Даже в самом начале вечера для такого парня, как я, обстановка здесь слишком напряженная, чтобы получать от нее хоть какое-нибудь удовольствие.
– Почти ничего не изменилось?
– И не изменится. Эти копы думают, что знают все о полицейской службе, а наши ребята играют на своем поле и слегка щеголяют своими более высокими должностями и жалованьем. Собирать вместе эти две группы в небольшом баре со скидками на выпивку всегда было абсурдной идеей.