— Извините, Пол. Я не знал, что случилось. Джарвис, подбоченившись, остановился.
— Сначала вы говорите, что это ваша операция, а теперь выясняется, вы даже не знали, что случилось? Как такое может быть, Фабио? Скажите мне, я не понимаю.
Итальянец схватил его под руку и отвел к двери в большую комнату, наполненную ароматом кофе. Несколько человек в форме обедали, бросая на них безразличные взгляды. Они подошли к раздаче и взяли кофе и закуски, после чего заняли места за столом.
— Пол, как я сказал, я не знаю, говорю вам — я не знаю, как такое смогло случиться. Когда я покинул вас, у нас появились другие неотложные дела на станции — на вокзале положение стало просто угрожающим… и целых два часа ушло на то, чтобы как-то навести порядок. Только тогда я добрался до офиса и поехал домой.
Глотнув кофе, он с удовлетворенным и признательным вздохом продолжил:
— Сегодня утром был звонок. И вот — меня посвятили в суть происходящего, но было, согласитесь, уже поздно…
Джарвис недоуменно взглянул на него:
— Подождите, вы что, хотите сказать, что это решение было принято без вашего ведома?
Итальянец энергично кивнул:
— Да, это решение было принято на правительственном уровне. Политика. И потом, почему за все должны расплачиваться итальянцы? Это же ваши хулиганы, вы с ними и разбирайтесь. Послушайте, Пол, ну что вы, в самом деле… вам же не впервые сталкиваться с этим.
— С чем?
— С таким подходом.
Джарвис закусил губу.
— Но как они могли — без вас? Ведь это же была…
— Да что вы заладили: ну да, моя операция. А кого это, в конце концов, интересует — вы задайтесь таким вопросом. Обывателя? Правительство? — Фабио, жуя, энергично закрутил головой. — К тому же арестованными распоряжаются карабинеры, а не я.
— Но вы же работаете с ними в одной конторе. Фабио снова потряс головой:
— Нет, Пол. Я из «Ла Полициа», мы — гражданские. А карабинеры — военная полиция. А есть еще Vigili-Urbani, муниципальная полиция, а также силовики, которые занимаются финансовыми вопросами, налогами например. Обычно проблем не возникает, но когда поднимается такая заваруха… В общем, вы понимаете, Пол. Случаются всякие неожиданности, сюрпризы.
Джарвис в замешательстве покачал головой. Что за страна, что за власть, когда и в полиции все так запутано.
— Ну допустим, а был ли кто-нибудь из задержанных за ночь депортирован сегодня утром?
Фабио охотно закивал:
— Да, да, а как же. Насколько мне известно — из того, что сообщили лично мне, почти все они были высланы из страны. Несколько человек, правда, еще содержатся в Regina Cell, есть такая тюрьма в Риме, ну а остальные разъехались по домам.
Джарвис озадаченно почесал в затылке:
— А мы можем узнать, нет ли среди них — тех, кто остался в камере, — одного из наших подопечных?
— Нет, я сам вас свожу туда и все выясним на месте. Но не сейчас, Пол, должен вас предупредить. Сделать что-либо именно сегодня и сейчас будет нелегко. То, что случилось прошлой ночью, предстоит расхлебывать еще несколько дней, а сегодня все внимание полиции отдано предстоящей игре.
— И что, — недоверчиво прищурился Джарвис, которому это казалось нонсенсом, — в самом деле, все четыре полицейские ведомства будут заниматься одним футболом?
Фабио рассмеялся:
— Ну, пойдемте тогда в тюрьму. Раз уж вы этого сами хотели. Вы, кстати, как сами насчет сегодняшнего футбола?
Джарвис посмотрел на него и закусил губу. Только сейчас он понял — что бы ни случилось, для него и его людей на этой операции можно поставить крест. Может, он и упустил Билли Эванса, но, во всяком случае, они сделали все возможное. Была здесь замешана контрабанда, наркотики, или просто было организованное побоище — они пытались это предотвратить. Все-таки эти дни прошли не напрасно, не впустую. Это уже кое-что.
Он с улыбкой посмотрел на Фабио:
— В конце концов, глупо было ехать в такую даль и упустить такую возможность, не так ли?
Эл Гаррис наблюдал, как первая группа депортированных спускается с эскалатора аэропорта Хитроу после объявленного прибытия рейса Рим — Лондон. Тысячи фотовспышек осветили происходящее — журналисты и прочие представители масс-медиа осаждали со всех сторон. У некоторых из прибывших «героев» головы были забинтованы шарфами, другие, напротив, вышли с высоко поднятым забралом, крича о насилии полиции и собственной невиновности. Гаррис созерцал это безобразие еще некоторое время, а затем направился к таможенному терминалу. Там он, предъявив удостоверение, попросил разрешения позвонить по телефону. Вскоре ему ответил голос с материка.
— Шеф, это Эл. Судя по тому, что я сейчас видел, большинство парней, сфотографированных у отеля, находится здесь, так что, наверное, и те, кто вам нужен, летит с ними.
— И Эванс тоже?
— Нет, шеф, ни его, ни Хокинса нет и в помине.
Джарвис и Фабио с улыбками протиснулись в тесную следственную каморку:
— Привет, Грэм, как ты?
Хокинс поднял глаза, удивляясь услышать английскую речь в итальянской допросной.
— Кто вы, на хрен, такие?
Джарвис уже протягивал пачку сигарет и зажигалку.
Хокинс взял и то и другое.
— Я детектив-инспектор Джарвис из Службы безопасности Национальной футбольной лиги. Впечатляющая драка.
Хоки пожал плечами и продолжал молча курить.
— Расскажите мне, что случилось прошлой ночью?
Повторный жест плечами.
— Сидели себе тихо: курили, выпивали, а тут набежали копперы, помолотили дубинками и повязали. Вот и все. Говорят, кого-то даже укокошили.
— Отчего же вас не выслали вместе с остальными?
— А я знаю? Вы это у них спросите.
Джарвис хмыкнул и сел,
— Хотите, открою секрет? Говорят, что вы, Хокинс, запустили бутылкой в полицейского — и это отражено в видеозаписи. Знаете, что полагается за это по местным законам?
Хокинс рассмеялся:
— Задница.
— Верно говоришь, — сказал Джарвис. — И, естественно, понимаешь, чем тебе это грозит?
— Пока нет, но, наверное, вы мне объясните со временем.
— Конечно, объясню. Это закончится тем, что тебе придется немного здесь пересидеть. До возвращения в Англию, где этот процесс, естественно, продолжится.
Ответом ему был смех. На сей раз еще более громкий. Тут уж Хоки позволил себе разойтись.
— Вы старый матерый коппер, так что вам лучше знать, что меня ожидает. Ну, промаринуют здесь несколько дней, а потом пинком под зад вышлют на родину. Отголоски узнаете в прессе: как англичан томят в итальянских застенках. Короче, пропаганда — вам ли не знать, — а если вы этого не понимаете, то, значит, устроились не на ту работу, приятель.