«Вот так — думал он, бросая на заднее сиденье джипа не поставленный на предохранитель, готовый к бою карабин, — время собирать камни и время разбрасывать их».
Он сел в машину и выехал задом со двора, потом развернулся и направил «Челленджер» по темным улицам за город, туда, где ревели моторы, звучала музыка и пара машин уже выстроилась в линию и водители в них напряглись, ожидая команды к началу первого заезда.
Дали отмашку.
Машины, сжигая резину на колесах, рванули со старта. Толпа одобрительно загудела, перекрывая звуки музыки, доносящиеся из салонов машин многочисленных зрителей. Следующая пара машин готовилась к старту, медленно подползая к линии. Одна из них, белая спортивная «Тойота», была машиной бандеровцев, за рулем сидел Холодок.
В это время и появился «Челленджер», резко остановившийся прямо за белой «Тойотой». Из него выскочил Бандера, он подошел к готовящемуся к старту водителю и, открывая дверь, произнес:
— Холодок, дай-ка я поеду.
Тот глянул на старшего и, ни слова не говоря, вышел из машины.
Шустрые, наблюдавшие эту картину, что-то возмущенно стали выкрикивать, явно несогласные с такой заменой, тем более прямо на старте.
— Какая разница, кто будет ехать? — крикнул им уже из-за руля Бандера. — Машина наша?… Ставки сделаны?… Ну, и все! Я сам поеду.
Костя, тоже видевший все это, промолчал, хотя эта неожиданная замена ему тоже не понравилась. Мало того, у него возникло какое-то тревожное чувство, если бы это произошло года полтора назад, то Костя бы решил, что Бандера нарывается на неприятность, но сейчас-то, после совместного разгрома алиевских, у них были неплохие отношения и к этому уже все привыкли. Он решил подождать и посмотреть, что будет дальше.
— Слышь! — крикнул он своему водителю, сидящему во второй стоящей на старте машине. — Смотри не подведи!
— Конечно, Костя, все нормально будет, — улыбаясь, пообещал тот Шустрому.
Наблюдали за происходящим и бандеровцы. И когда они увидели, что их старший сел за руль сам, последние сомнения в том, что Бандера что-то замыслил против шустрых у них отпали. Несогласованная замена водителя непосредственно на старте была не нарушением правил, но что-то вроде невежливости по отношению к сопернику, то есть шустрым, и они это могли воспринять как вызов. С тревожно-возбужденным чувством парни понимающе переглянулись между собой и быстро зашагали каждый к своей машине. Не смотря на категорические запреты Виталия, парни оружие с собой все же возили. У каждого в машине был ствол.
Скороход запрыгнул на заднее сиденье своей машины и дрожащими от нетерпения руками заряжал свою «Сайгу».
— Наконец-то срослось! — возбужденно шептал он, вытаскивая патроны из коробки и заталкивая их в магазин.
Толстый в своей машине, сидя рядом со Стариком, улыбался, давно он ждал этого момента, ох давно! У Старика было злое, сосредоточенное лицо, и он, взглянув на Толстого, с чувством произнес:
— Все-таки есть Бог на свете!
Вооружившись, парни Бандеры не спеша стали подходить к трассе. В темноте никто не увидел вороненые стволы, торчащие из-под их длиннополых плащей и курток. Обе машины, участвующие в этом заезде, подползли к линии старта, но старт не давали, дающий отмашку, парень шустрых, что-то медлил.
— Давай старт! — крикнул Бандера.
— Я не понял, — посмотрел на своих парень, стоящий на старте. — Старт давать?
— Да, давай… — крикнул ему кто-то из толпы шустрых.
Но парень продолжал стоять, нерешительно глядя на своих. И только когда Малыш как-то безнадежно махнул рукой, давай мол, что делать, не спорить же из-за этого с Бандерой, и Костя едва заметно махнул головой, он дал отмашку.
Обе машины одновременно пересекли линию старта и с ревом начали набирать скорость. Шли они капот в капот, лишь изредка опережая друг друга буквально на несколько сантиметров.
Шустрые, засунув руки в карманы курток, с интересом наблюдали за заездом, а бандеровцы напряглись и плотнее прижали к себе стволы, готовые в любой момент ими воспользоваться. Они ждали команды, какого-то знака от старшего, хотя и не знали, какого именно, а что этот знак будет, обязательно будет, они теперь уже не сомневались.
Бандера на белой «Тойоте Селике» шел по правой полосе и внимательно смотрел налево, на темную тень GTR-овского «Скайлайна» шустрых. Он мог бы обойти соперника, используя хитроумные навороты, которые Старик навтыкал в свою машину, но не делал этого. У него другие планы.
Он отлично знал каждый метр этой трассы и ждал, когда с левой стороны дороги будет не прямая и ровная обочина, а крутой обрыв, там еще было сбито несколько оградительных столбиков, он это хорошо помнил.
И вот, когда в свете фар соперника наконец появился этот прогал в ограждении, предварявший огромный овраг, на такой скорости означавший верную смерть, он, точно выбрав момент, с криком «Ну, держи, бля!» вывернул руль влево и легким скользящим ударом, без вреда для себя и своей «Целики» загнал мощную машину шустрых в этот обрыв.
Сделано это было так быстро и неожиданно, что водитель «Ская» так и не понял, что произошло. Машина слетела с дороги, долго кувыркалась, не давая возможности мозгу водителя что-либо сообразить, и с лету воткнулась в уже промерзшую землю. Водитель, разбив головой лобовое стекло, наполовину вылетел наружу, корма задралась высоко вверх, и тяжелый «Скайлайн», перевернувшись, рухнул на крышу, разрезая гонщика практически пополам.
Бандера же, не теряя драгоценного времени, вывернул руль до конца вправо и рванул ручник. «Тойота» легко развернулась на сто восемьдесят градусов и помчалась обратно.
Шустрые, видевшие все это вероломство, кинулись в сторону машины Бандеры, разразившись возмущенными криками:
— Сука!!!
— Козел, бля!!!
— Че он делает?!!
— Падла!!!
Но крики их утонули в звуках частых ружейных выстрелов. Это бандеровцы, поняв действия своего лидера как знак, как команду к бою, выстроившись цепью, в упор расстреливали шустрых.
Несколько человек уже упало, остальные бросились к своим машинам, но и там их настигали пули и картеч стрелявших без остановки бандеровцев. Шустрые метались из стороны в сторону, пытаясь где-нибудь найти место, недосягаемое для выстрелов. На асфальте корчились дико кричавшие раненые, кто мог ползти, отползал на обочину под прикрытие машин.
Зрители, не имевшие к разборке никакого отношения, в панике покидали так неожиданно и так трагически и страшно закончившиеся гонки. Машины, ревя двигателями, мешая друг другу и толкаясь, тут уж не до мелких царапин, рвались подальше от поля боя.
Между тем шустрые начали приходить в себя и попытались даже оказать некоторое сопротивление. Один из них взял где-то клюшку для гольфа и бросился на Холодка, перезаряжавшего карабин.