Воспользовавшись тем, что на него не смотрят, капитан пополз-пополз на четвереньках за крыльцо, там встал на ноги и побежал к заднему входу. Бывая здесь частенько, он изучил устройство дома в деталях.
Через угольный склад попал в коридорчик за котлами кочегарки, протиснулся, пролез, подобрав по пути кусок арматуры. Где же эта дверка? Вот она. На ней висячий замок, для чего и арматурина. Примерно с пятого удара замок удалось снести. Капитан открыл дверь, пригибаясь под слоем едкого дыма, сделал несколько шагов. Тут была еще одна дверь, запертая на простую щеколду. Распахнул ее и крикнул:
– Лизка, Розка, Танька, давай сюда!
Девки как будто ждали команды: с визгом, голые, одной жаркой чихающей массой вывалились в коридор.
– За мной, – командовал капитан, и ему беспрекословно подчинялись.
– А мужики? – крикнула Лиза.
– Они в самой сауне, оттуда уже не выбраться. Заперли!
Через несколько мгновений капитан стоял в дверях угольного склада, наблюдая, как разбегаются в весеннем прохладном полумраке по белому снегу белые женские фигуры, несутся по целине к недалекой деревеньке.
«А что же будет со мной?» – подумал он и в этот момент получил сильнейший удар по голове.
г. Москва, Лосиный остров, Каширское шоссе
Едва оставшись один и убедившись, что за ним нет «хвоста», майор задумался над тем, что ему делать с убийственным компроматом, почти случайно оказавшимся у него в руках. Дорогу в официальные структуры он считал слишком рискованной. Конечно, там полно нормальных честных мужиков, но ведь и шанс попасть на кого-то из оборотней, вроде Бокова, весьма реален. А рисковать в подобной ситуации немыслимо, слишком высоки ставки. Предельно и запредельно. И ход имелся только один. Ошибочный будет последним. Голодин сыграет свой гамбит, и что тогда ждет страну – даже подумать жутко.
Пока ничего конкретного не приходило в голову по главной теме, он решил зайти сбоку. Надо предупредить Нину о готовящемся покушении. Во-первых, это следует сделать просто из чисто человеческих побуждений. Во-вторых, в данном случае человечность еще и политически явно выгодна. Нина наверняка не захочет взрываться по-настоящему – даже ради отцовского рейтинга. Вопросом: а не блеф ли это, посвящен ли в тему сам Голодин и если да, как его после этого носит земля, майор предпочитал не задаваться.
Однако легко сказать – предупредить.
До такой персоны, как лидер избирательного штаба кандидата в президенты, запросто не доберешься. Общий же официальный телефон был занят настолько глухо, что оставалось только материться.
Но и бездействовать офицер был не в силах. Держа телефон на автодозвоне, он поехал в направлении своей «мастерской». Вечерело в природе и смеркалось в душе. Это путешествие в родимые пенаты таило немало риска. Но только там была техника, с помощью которой Елагин мог попытаться выйти на Нину Голодину. Его заветный оснащенный ноутбук хранился в сейфе, который эти идиоты наверняка даже не обнаружили. Раскурочили компьютеры, стоявшие на виду, и остались, видимо, собой очень довольны. Вопль через Интернет в штабе Голодина услышат.
В промзоне его, возможно, поджидают, но что делать! Хотя по логике вещей реальный интерес майор для Бокова и компании утратил. Он провел их мимо денег за кассету с откровениями Винглинского, они, конечно, хотели бы отомстить, но Москва – не Чечня, чтобы ради этого сидеть в засаде. Реальные дела у нас делаются только ради реальных денег, остальное – месть, жместь – факультативно, в свободное от основной работы время.
Осторожность, правда, не помешает.
Приближался по тропинке, известной только старожилам. Осматриваясь.
Стемнело уже почти полностью. Подморозило. Съехал пару раз каблуком в мелкую лужу, дробя ледок зажоры. Его целью была щель между конюшней и складом парфюмерии, невидимая с территории, но вполне позволявшая протиснуться снаружи, незаметно заглянуть внутрь и разведать, что и как. Лошадки уже хрумкают овес и чихают от запахов поддельного шанеля.
Когда Елагин уже впитался в щель, шевельнулся в нагрудном кармане телефон. Разговаривать было опасно, но и информация могла оказаться полезной.
– Кто это? – прошептал майор.
– Елагин, он сбежал!
– Кто сбежал?
– Игорь, Игорь сбежал. Прихожу домой, а его нет, все нет и нет.
– Подожди, может, еще явится, он гулена.
– Уже третий день, третий!
– Что?! – Майор чуть не сорвался с шепота на крик. – Ты была в полиции?
– Была.
– Ты понимаешь, что я с тобой сделаю, если… Ладно, успокойся, успокойся, говорю, за три дня с ним ничего не может случиться. Я что-нибудь придумаю.
С территории промзоны раздались незнакомые голоса:
– Там что-то шебуршит.
– Да тут собак чертова прорва.
Майор понял: на сей раз расчет его подвел, и очень грубо. Есть еще в городе Москве силы, готовые ради его поимки сидеть по засадам.
Он начал осторожно выниматься из щели, стараясь не «шебуршить». Один шаг назад, другой. Теперь осторожно – к ближайшему дереву. Слившись с его шершавым туловищем, майор затих, оценивая обстановку. И тут самым неприятным образом подтвердились слова парня из засады насчет «чертовой прорвы» собак в здешних местах. Унюхав своего благодетеля и балователя, все эти Жучки и Шарики хлынули к нему и полезли целоваться, производя, разумеется, немалый шум.
Елагин отмахивался от них, набирая американский номер.
Андрей Андреевич лично обошел кругом свою лучшую машину – подарок концерна «Мерседес» крупному политику, ведущему бескомпромиссную борьбу за продвижение либеральных ценностей на евроазиатские просторы. На этих просторах случается всякое, и потому машина была подарена в бронированном варианте. Прямое попадание пули АКМа, гранаты из подствольника, взрыв противопехотной мины не могли причинить вреда пассажирам такого экипажа.
Провожать вышли многие. Нина отправлялась на очередной прямой эфир. Новая затея телевизионщиков: дебаты в формате не первых лиц, а ведущих экспертов всех штабов. Капустин отговорился тем, что он не публичный человек. И правда, на людях он мямлил, а не ораторствовал. Нина была предпочтительнее для этого дела и по другим соображениям. Капустина знали, а ее уважали. Да и слова с остренького ее языка слетали с такой скоростью и настолько вовремя, что сражаться с ней публично мало кому хотелось.
«Мерседес» выехал за ворота пансионата.
Андрей Андреевич вздохнул, ни на кого не глядя:
– Ну, пойдем смотреть кино.
И стал подниматься по ступеням.
– Тамара!
– Что тебе еще? Да, я не справляюсь с ним. Ребенка как будто подменили. Возможно, когда приедет мама…