Убедившись, что на Винсе нет подслушивающих жучков, Джонни спрашивает:
— Так что делать будешь?
Винс одевается.
— Что, простите?
— Если… — он выдвигает подбородок и подавляет отрыжку, не давая ей вырваться наружу. — Если я аннулирую заказ, что станешь делать?
— Не знаю, — Винс удивлен, что даже не задумывался над будущим, не представлял, что случится потом, после. Он не может определить по лицу Джонни, важен ли тому ответ. Но, задав этот вопрос себе, Винс сразу находит ответ… и надеется, что он верный. — Наверное, вернусь в Спокан. Отправлю вам по почте оставшуюся сумму… и буду просто жить.
Джон безмолвно смотрит.
— Я там снимаю небольшой дом. Работа моя мне нравится. И друзья. — Он снова ловит себя на мыслях о Бет. — Я был бы не против наладить там жизнь. Ну, знаете, не противозаконную.
Джонни допивает виски. Смотрит в карты, потом на Анджи, который сидит справа.
— Какая ставка?
— Пять под тебя, Джон.
Джон осматривает свои фишки. У него ровно пять сотен. Он снова поднимает глаза на Винса, сужая их до щелок. Его голова описывает маленькую восьмерку. Он медленно облизывает языком губы.
— Сколько у тебя?
— Ну, я отдал четыре Колетти сегодня и…
Джон отмахивается.
— Сколько у тебя гребаного бабла?
— С собой? Еще шесть тысяч, но это все мои деньги. Я уже говорил, что коплю на собственный ресторан, но как только вернусь, я думаю…
Джон поднимает руку.
— Я надеялся, что верну вам долг, когда…
Рука Готти остается в воздухе, качаясь, словно лодка на волнах.
Винс лезет в карман, достает толстый рулончик и бросает его на ладонь Джонни.
Тот роняет ее в банк.
— Ваши пять штук, поднимаю… сколько ты сказал?
— Шесть тысяч.
Кармин и Бинз переглядываются, потом поворачиваются к Анджу.
— Отвечайте, — брызжет слюной Джон. — Отвечай на мою гребаную ставку, Андж.
Все молчат. Наконец Джон перегибается через стол, хватает фишки Анджа и бросает их на середину стола.
— Отвечайте на мою ставку, бля!
Он тянется к Бинзу и Кармину, сгребает фишки обеими руками. Теперь рулончик Винса окружен горками фишек.
— Вот! — орет Джон. — Теперь банк нормальный!
Остальные не знают, что делать дальше, поэтому один за другим открывают свои карты. У Бинза дамы. У Кармина стрит до дамы. У Анджа две пары. Все смотрят на Готти, чей взгляд устремлен мимо карт на двадцать пять тысяч в центре стола. Он поднимает глаза на Винса.
— Завтра садись на гребаный самолет, — говорит Джонни.
Винс смотрит на банк, где лежат его деньги.
Джон ловит его взгляд.
— Мне насрать, хоть угони его, но только сядь на этот долбаный самолет к полудню.
— Хорошо, — соглашается Винс.
— У тебя две недели, чтобы выслать оставшуюся сумму.
— Ладно.
Все глазеют на карты, сдавленные в руках Джона.
— И если когда-нибудь вернешься сюда, я тебя сам шлепну, сукин сын ты долбаный.
Винс кивает.
Секунду все молчат, не сводя глаз с карт Джона — даже Винс, которому только что вернули жизнь.
Наконец Андж откашливается.
— Э, Джон?
Джонни вздыхает и бросает карты на стол. Шестерка и двойка. Никаких комбинаций. Даже пары нет. Остальные не понимают, что делать. Джон поднимается и отходит к окну, смотрит на улицу. Винс пользуется возможностью встать из-за стола и отступить к двери. Он оборачивается на мгновенье и видит, что игроки за столом по-прежнему не сводят глаз с банка, а Готти стоит у окна, сгорбив округлые плечи, как старик. Закрывая за собой дверь, Винс замечает, что Джонни обернулся к столу, словно у него родилась идея — или изменилось настроение.
Детектив Чарлз сворачивает с Шестой на авеню В, медленно едет с квартал, держась близко от тротуара. Он притормаживает возле проститутки, которая стоит прямо на бровке, держа в руках туфли на высоком каблуке. Она улыбается, наклоняется и заводит разговор:
— Приветец, Чарли. Продаешь или покупаешь?
— Ни то, ни другое. — Он протягивает ей бутылку, предлагая выпить. — Марио не видела?
— Да был он вон там некоторое время назад, — отвечает она, указывая на здание. Девушка выпрямляется. Чарлз трогается, проезжает еще два дома и паркуется у старой копчено-коричневой многоэтажки с проржавевшим скелетом пожарной лестницы. Он делает большой глоток виски из бутылки, завинчивает крышку и выходит из машины. Берет с заднего сиденья две обувные коробки. Два доминиканца сидят на крыльце и пьют пиво из бутылок.
— Пацаны, — приветствует Чарлз, — как поживаете?
Они отвечают, что все в порядке, с одним из них Чарлз обменивается замысловатым рукопожатием.
— Марио не видели?
Парни кивают в сторону дома.
— Наверху с каким-то кентом, которого он из центра привез. Хош, притащу его сюда за жопу, Чарли?
— Давай, — соглашается Чарлз. — Только не говори, что я пришел. Скажи, его ждет внизу человек, хочет прикупить наркоты. — Чарлз протягивает каждому по коробке. Парни достают кроссовки и улыбаются. — Надеюсь, с размером угадал?
— Да, в точку, Чарли.
Один из парней переобувается, поднимается и уходит в дом. Мелькает на лестнице новенькими кроссовками. Чарлз возвращается к машине, открывает багажник и вытаскивает монтировку. Закрывает багажник.
Ушедший доминиканец спускается по ступенькам с другим парнем — пониже ростом, в очках в черной оправе, волосы собраны в хвост. Коротышка улыбается, пока не натыкается взглядом на Чарлза. Он вытягивает руки перед собой, потом бросается бежать. Но преимущество на стороне Чарлза, и не успевает коротышка сделать и пяти шагов, как полицейский догоняет его.
— Я ничего не сказал, Чарли! Клянусь, я никому ничего не говорил!
Чарлз не слушает, держит парня за хвост волос и размахивает монтировкой. Она глухо ударяет по рукам и голове коротышки. Очки скачут по тротуару и звякают о парковочный счетчик.
— Я же предупреждал, не вздумай нагреть меня, Марио.
Марио вырывается и карабкается на крыльцо. Один из доминиканцев пинком отправляет его обратно к Чарлзу. Марио обманчиво дергается влево, кидается вправо, а Чарлз бросает монтировку, чтобы догнать его. Он хватает Марио за ноги, и они врезаются в кирпичную стену здания. Длинные тени мечутся в свете редких фонарей. Чарлзу достаточно секунды, чтобы одолеть коротышку.
— Клянусь, Чарли! Я никому ни слова не сказал! Пожалуйста, Чарли!