Санк-Марс сказал Гаро Богосяну, чтобы он поставил «субару» чуть выше жилого дома, за которым предстояло следить, на полого спускавшейся вниз улице, и попросил его пересесть на правое заднее сиденье. Если бы кто-то стал внимательно к ней присматриваться из окна высокого этажа, человека внутри было бы не видно. А если бы редактора заметил какой-нибудь прохожий, он принял бы его за пассажира, ожидающего ненадолго отлучившихся приятелей.
В управлении Санк-Марс пересел на полицейскую машину без опознавательных знаков, а Бойл поехал за ним на его «торесе». Он решил оставить машину на той стороне улицы, где стоял дом Лапьера. Из-за небольшого наклона с этого места открывался хороший обзор. Санк-Марс еще некоторое время посидел с ним в машине. Он объяснил, что рассчитывает получить от подружки сослуживца интересную информацию. Еще он заметил, что смог бы понять Лапьера, если бы теперь тот решил выйти из игры. Бойл понуро выслушал новости — молодой человек брался за это поручение не без некоторых колебаний.
— Откуда вы знаете, что она выйдет от него? — спросил он полицейского.
— Я заходил к нему в кладовку, примыкающую к спальне. Пусть тебя не волнует, зачем или почему. Девушка не держит у него дома своих вещей. У нее там только накидка такая вроде халатика и, наверное, зубная щетка. Поэтому у нее должна быть своя квартира со всеми пожитками.
— Вы, Эмиль, должно быть, с детства собирались стать сыщиком.
Санк-Марс оставил ему термос с кофе.
— Выше по улице есть глухой тупичок. Дуй туда, если приспичит отлить.
— Вот что значит неоценимый опыт работы, — съязвил Бойл.
Санк-Марс не сразу сообразил, о чем это он, а потом с горечью понял, что журналист снова оказался прав.
ЧЕТВЕРГ, 20 ЯНВАРЯ;
ПЕРЕД РАССВЕТОМ
Эмиль Санк-Марс на большой скорости поехал обратно в центр и по дороге позвонил с сотового телефона напарнику.
— Пора вставать, Билл, хватит спать! Седлай коня, нас ждут великие дела.
— Который сейчас час? — спросил его напарник заспанным голосом. Должно быть, он вглядывался в будильник на тумбочке. — Еще и пяти нет!
— Ты уже проснулся?
— Более или менее.
— Позвони Алену Дегиру. Ждите меня вдвоем с ним в «Бенсе». Возьмите на завтрак копченого мяса, Билл. От него у вас волосы на груди будут гуще расти и кровь в жилах загустеет.
— Во сколько нам там быть?
— Как только — так сразу. Даже еще быстрее. Время сейчас дороже денег.
Как будто в подтверждение своих слов он отключил телефон и понесся дальше по пустынным ночным улицам, обгоняя машины такси. «Бенс» был известным старым рестораном деликатесов в центре города, работавшим до поздней ночи и с раннего утра. Апогей его славы приходился на пятидесятые годы, и ярко сиявший огнями стиль той эпохи здесь хранили как память о былом величии. Санк-Марс сел в «уголке поэтов», потому что оттуда было лучше видно всех, кто входит и выходит. Все стены просторного зала были плотно увешаны фотографиями великих людей, побывавших в Монреале. Леммон и Мэттоу, Коул Портер и Софи Лорен, кинозвезды, певцы, актеры от эпохи водевиля до наших дней, целая галерея разномастных знаменитостей, даривших подписи и писавших пару теплых слов хозяевам «Бенса» на память. Фрэнк Синатра. Боб Хоуп.
В одном углу ресторана любили собираться городские поэты — им всегда здесь оставляли местечко. Поэтому среди портретов голливудских звезд встречались и их физиономии. Отсюда Санк-Марсу через прозрачные стеклянные стены хорошо была видна улица. Он заказал яичницу с сосисками, тосты и апельсиновый сок. Слишком долго у него во рту не было ничего, кроме кофе и тыквенного пирога.
Детектив Мэтерз появился в ресторане в таком виде, будто ему накинули на шею лассо и приволокли сюда, протащив по улицам. Явно озадаченный, он прошел размашистым шагом через ярко освещенный зал, косясь по сторонам. Санк-Марс опасался, что кто-то из официантов примет его за злодея-злоумышленника и вышвырнет из ресторана. Но именно в этот момент сзади к нему подошел Ален Дегир. Он пытался одновременно расстегнуть зимнюю куртку и застегнуть пуговицы на рубашке. Оба растерянных молодых человека одновременно подошли к нему с разных сторон на нетвердых ногах.
— Садитесь, — сказал им Санк-Марс. — Ешьте. Может статься, сегодня у нас будет хлопотливый денек.
Дегир, казалось, сразу пришел в себя, поняв, что перед тем, как куда-то нестись, ему предоставляется возможность поесть и напиться. А Мэтерз, видимо, все никак не мог проснуться и потому злился сам на себя. Пока оба они за обе щеки уплетали сытный завтрак, Санк-Марс от души накачивался кофе, наблюдая за молодыми офицерами.
— Ален, — издалека начал Санк-Марс, — ведь это ты вел дело о взрыве Каплонского?
— Недолго. Скоро его забрали себе «Росомахи».
— Но перед тем, как они это сделали, занимался им ты. Тебе удалось выяснить, с кем в тот вечер встречался Каплонский?
— Он был в университетском клубе, рядом с университетом МакГилл.
— Интересно, когда это Каплонский успел в профессора записаться? Бомба была установлена внутри машины или снаружи?
— Внутри. Это теперь у байкеров вроде как новая мода такая.
— У обеих банд?
— Да нет, — поправился Дегир. — Если бомба установлена внутри тачки, значит, это «Ангелы ада» о ней позаботились.
Билл Мэтерз уже пришел в себя настолько, чтобы задать вопрос:
— А в чем, собственно, дело, Эмиль?
Начальник оставил его вопрос без ответа.
— С кем он ездил встречаться в университетском клубе? Или ты хочешь мне сказать, что у него есть ученая степень?
— Они с женой ужинали с его адвокатом.
— С Гиттериджем?
— Так точно.
— Кто проверял клуб?
— Я сам там был, — ответил Дегир, — еще пока вел расследование, пока меня «Росомахи» не отодвинули.
— Молодец. Знаешь, что для нас особенно важно в университетском клубе? — спросил Санк-Марс.
— Что?
— Стоянка для машин. Там, бывает, за несколько кварталов парковку нельзя найти. Обычно приходится искать место на улице, потому что их собственная стоянка очень маленькая и всегда набита битком, это общеизвестно. Гиттеридж и Каплонский ушли вместе?
— Сотрудники говорили, что нет. Швейцар видел, как Гиттеридж пожал Каплонскому руку и поцеловал в щеку госпожу Каплонскую. Уехал он минут через пять — десять, точно никто не запомнил.
— А что в этом такого, Эмиль? — спросил Мэтерз.
Санк-Марс возвел могучие брови вверх, как бы напоминая напарнику, чтобы тот не задавал лишних наводящих вопросов в присутствии других людей.
— Ален, — заявил Санк-Марс, — я хочу дать тебе задание. Оно достаточно важное, поэтому, надеюсь, ты к нему отнесешься как к своего рода проявлению доверия с моей стороны. Кроме того, ты бы нам никогда ничего не стал рассказывать о кануне Рождества, если б знал, что на самом деле произошло той ночью.