– Жив? Но такое просто невозможно! На моих глазах в него всадили всю обойму, голова просто развалилась! Бедную Ольгу всю кровью залило. Марина с Ниной кое-как обтерли ее в туалете. Пока они приводили вашу невестку в порядок, я стоял на улице и поджидал спецмашину. Честно говоря, жаль было пса, я любил его, вот и принес мешок накрыть труп… Милиционеру сердечного накапали – он прямо побелел весь…
– Костя, – прервала я его, – тут произошла невероятная история. На Зайку накинулся озверевший пит Самсон, а не Банди…
– Не понимаю, – пробормотал хозяин.
– Сама пока не могу врубиться, – успокоила я его, – лучше скажите, вчера ничего странного не произошло? Ну хотя бы в медицинском кабинете?
Директор вызвал ветеринара Олега. Тот тоже потерял дар речи, узнав, что Бандюша жив и здоров, затем принялся вспоминать пятницу.
Все шло, как всегда. «Марквет» занимается благотворительностью. За прием владельцы кошек и собак не платят ни копейки. Кто побогаче, оставляет посильную сумму в коробке с надписью «Для бездомных животных». Но мы всегда, когда заходим в кабинет к Олегу, даем пятьсот рублей, поэтому, услышав голос Ольги, доктор высунулся в приемную.
– И чего вчера Зоя Филипповна разоралась? – удивлялся Олег.
– Кто это?
– Старушка одна, живет в этом доме, носит нам через день кота Филимона, уколы делаем. Доходяга совсем, усыпить бы надо, да жаль бабульку. Очень милая и спокойная старушка. А в пятницу в нее как бес вселился.
Оказывается, Зоя Филипповна налетела на Зайку с криком, требуя убрать пита из приемной, пока она не унесет своего кота. Ольга решила не спорить и увела собаку.
– Очень и очень странно, – удивлялся Олег, – раньше такого никогда не случалось. Она тихонько так сидит, а Филимону все до лампочки: собаки, попугаи, слоны – старый он очень…
Чувствуя, что в темном деле потихоньку начинает брезжить свет, я пошла искать Зою Филипповну.
Бабуля и впрямь жила рядом, в соседнем подъезде. Открыв мне дверь, старушка забормотала:
– Ну, чего еще? Все вчера сделала, как вы просили, больше позориться не стану.
Войдя в темную резко пахнущую кошкой прихожую, я спросила:
– Сколько вчера от меня получили?
– Триста рублей. Или ты забыла?
– Дам еще пятьсот, если расскажете, о чем я с вами договорилась в пятницу.
На маленьком сморщенном личике божьего одуванчика отразилось колебание. Ей, безусловно, хотелось получить деньги, но и связываться с ненормальной она опасалась. В конце концов алчность победила.
– Ну проходи, коли не шутишь, – проворчала Зоя Филипповна.
И мы прошли в маленькую грязноватую кухоньку. На подоконнике вальяжно раскинулся огромный черно-белый кот.
– Кис-кис-кис, – позвала я.
Котяра даже ухом не повел.
– Глухой совсем, – вздохнула бабушка, – а я почти слепая…
Да уж, сладкая парочка «Твикс».
– Деньги вперед дашь? – осведомилась Зоя Филипповна.
Я вытащила пятьсот рублей и протянула бумажку. Зоя Филипповна вынула из кармана кофты простенькие очки в светло-коричневой оправе и медленно водрузила их на нос. Потом принялась недоверчиво мять в морщинистых руках ассигнацию.
– Не доверяю такой штуке, – в конце концов пробормотала бабуля, – вдруг фальшивая?
Я протянула ей пять бумажек по сто рублей.
– Так-то лучше, – успокоилась Зоя Филипповна, – забери этот фантик. В пятницу ты такими платила, нормальными. А я тебя знаю, – неожиданно заявила бабушка, – частенько в «Марквет» приезжаешь. Сынок у тебя и две дочки беленькие. Старшенькая вчера собаку приводила…
Она принялась долго и путано объяснять, что произошло. Все дело в Филимоне. У бедолаги на старости лет приключился диабет. Давно бы помер, да повезло коту. Прямо во дворе родного дома расположился «Марквет». Зоя Филипповна ходит туда как на работу. Денег с нее не берут, просто красота.
В пятницу старуха сидела, как обычно, в очереди. Внезапно на пороге появилась я и поманила ее пальцем. Бабуля вышла в коридор.
– Сейчас сюда минут через десять-пятнадцать приведут большую собаку. Сделайте милость, начните ругаться, что она без намордника, а это за услугу, – проговорила я и протянула деньги.
Размер предложенной суммы ошеломил Зою Филипповну – почти целая пенсия. Перед глазами тут же встала большая коробка шоколадных конфет из ближайшей булочной. Пенсионерка до них большая охотница, только кто же позволит себе отдать за лакомство целых пятьдесят рублей?
– А зачем шуметь-то? – все же настороженно поинтересовалась бабушка.
– Да вот родственники глупые, – вздохнула я, – водят везде питбуля без намордника… Может, думаю, если кто возмутится, посерьезнее станут…
Бабушке такая аргументация показалась весомой, да еще три розовенькие бумажки приятно грели руки…
Зоя Филипповна пропустила несколько человек вперед и дождалась прихода Зайки.
Потом, пошумев, с чувством исполненного долга двинулась на выход. Вечером она узнала, что у дверей «Марквета» был пристрелен взбесившийся пес, и почему-то почувствовала себя виноватой. Да еще сегодня ветеринар Олег укорил ее:
– Что же это вы, Зоя Филипповна, скандал закатили? Воронцова-то эта, что с питбулем, каждый раз много денег оставляет, мы на них, кстати, и для вашего котика лекарства закупаем. Вы уж в следующий раз не шумите. Хотя следующего раза, наверное, не будет, убили Банди…
Бабушке стало совсем неприятно.
– Все нищета проклятая, – каялась она, вертя в пальцах деньги. – Ох, чувствую, ты меня заставила какую-то гадость сделать, только вот какую именно, никак в толк не возьму.
– Абсолютно уверены, что это была я?
– Конечно, – обиделась бабка. – Раз старуха, так можно и дуру ломать. А кто? Афганский царь?
Хотела я ей сказать, что в Афганистане был шах, но передумала и пошла к машине.
Несмотря на энергичное проветривание и пихтовый ароматизатор, в салоне явственно ощущался запах бомжа Мишки.