— Какие приказы? — поморщился Борман. — Я же говорил вам, что Альпийский редут — просто фикция, мыльный пузырь геббельсовских пропагандистов! Кроме того, вы абсолютны правы насчет катастрофического состояния здоровья фюрера: как физического, так и морального. Фюрер не сможет выдержать длительный перелет по состоянию здоровья, он не сможет продолжить борьбу с наших зарубежных баз. Поэтому нужно сделать так, чтобы фюрер умер в Альпийской крепости на боевом посту, не оставив авторитетного преемника и я мог спокойно отправиться за океан, руководя оттуда возрождением Германии.
— Все равно, дорогой господин Борман, вы сможете делать там с фюрером все, что захотите, — усмехнулся Краузе. — Хайль Борман!
Краузе и Борман были довольны своим гениальным планом. Они еще не знали, что этот гениальный план уже превратился в фикцию из-за того, что четыре десятка парней в погоне за профессором Боргом выпрыгнули с парашютами над Богом забытым городком в Богемии.
В 3 часа ночи 16 апреля на позиции группы армий «Висла» обрушился мощнейший артиллерийский удар 22 тысяч орудий всех калибров. Вся первая линия обороны немцев за несколько минут была сметена, однако практически вся живая сила уцелела: накануне вечером Хайнрици отвел большую часть войск на вторую линию обороны. Этот хитрый маневр позволил немцам удержать позиции на два-три дня дольше. Только вот зачем? Хайнрици надеялся, что начнется эвакуация мирного населения Берлина, и каждый лишний день боев на Одере позволит уйти из города нескольким десяткам тысяч человек, — но эвакуация так и не началась. Лишние трое суток боев всего лишь унесли лишнюю сотню тысяч человеческих жизней.
Несколькими часами позже по стыку позиций групп армий «Висла» и «Центр» нанес удар маршал Конев. Его войска атаковали на участке фронта протяженностью 50 километров под прикрытием плотной дымовой завесы. Через 8 часов сражения танки Конева, форсировав реку Нейсе, прорвали оборону немцев на 18-километровом участке и углубились за линию обороны более чем на 15 километров.
Тем временем наступление Жукова было застопорилось, но к полуночи танкистам удалось захватить окраину города Зелов, а сердце обороны группы армий «Висла» — Зеловские высоты — были захвачены спустя почти сутки.
Пресловутая 9-я парашютная дивизия превзошла все пессимистические ожидания Хайнрици: парашютисты не просто дрогнули под артобстрелом, а разбежались, едва завидев русские танки, о чем ехидный Хайнрици не преминул поставить в известность Геринга. Однако Герингу уже было наплевать на судьбу еще недавно столь близких его сердцу парашютистов: он занимался эвакуацией огромных ценностей, находившихся в его роскошном поместье Каринхалле.
Каринхалле Геринг построил в 1934 году в память о своей покойной первой жене; там же по его приказу воздвигли мавзолей, куда Геринг перенес останки Карины Геринг. Поместье строилось в центре заповедника в 2 часах езды на северо-восток от Берлина, и Геринг обустраивал и расширял его еще десять лет. Ну а теперь настало время разбрасывать камни…
Первую колонну из 4 грузовиков Геринг отправил еще 31 января. С этой колонной уехала и вторая жена Геринга — Эмма. А сам Геринг остался упаковывать несметные ценности, скопившиеся за десять лет в огромном поместье. Чтобы русские внезапным прорывом не смогли застать его врасплох, Геринг разместил вокруг поместья парашютно-десантную дивизию.
Когда днем 16 апреля Борман получил информацию о ходе русского наступления, он немедленно вызвал в рейхсканцелярию СС-бригаденфюрера Цольмера.
— Цольмер, вам предстоит выполнить личное и весьма ответственное задание фюрера, — торжественно объявил Борман вытянувшемуся по струнке Цольмеру. — Фюрер решил поручить вам лично проверить готовность к обороне Альпийского редута и собрать боевую группу для обороны конкретного района. Подойдите к столу и взгляните на карту.
Едва не потерявший сознание от тяжести личного доверия фюрера Цольмер на негнущихся от волнения ногах проковылял к столу.
— Вот здесь, в районе города Фридрихсбрюк, вы обязаны организовать оборону взлетной полосы. Полосу охраняет рота войск СС, — считайте их в своем полном распоряжении. Кроме того, в городе вы должны застать колонну грузовиков, перевозящую профессора Борга и его коллег, а также совершенно секретные документы. Профессор Борг имеет звание СС-бригаденфюрера, но не обращайте на это никакого внимания: он всего лишь ученый и в данной операции — просто груз. Колонной командует СС-штандартенфюрер Шонеберг. Он отвечает за эвакуацию профессора и секретного груза. В его дела не вмешивайтесь, он сам знает, что делать. Ваша задача — не допустить захвата района противником до убытия профессора и секретного груза на самолете и последующего уничтожения аэродромных сооружений. Если создастся угроза того, что профессор, секретный груз и самолет, на котором они должны улететь, могут попасть в руки врага, уничтожьте их любой ценой. Подземные сооружения также должны быть уничтожены. Они уже подготовлены к взрыву. Как это сделать — знают Шонеберг и командир роты охраны СС-оберштурмфюрер Шольц. Связь будете осуществлять через штабы воинских частей. Во избежание недоразумений я выписал вам специальный пропуск.
И Борман протянул Цольмеру книжечку в черной кожаной обложке.
— Но перед этим вы должны не позднее 18 апреля прибыть в Берхтесгаден, в резиденцию фюрера «Бергхоф» и лично убедиться в готовности резиденции к приезду фюрера. В «Бергхофе» и его окрестностях должны находиться только части СС — там не должно быть подразделений вермахта. «Бергхоф» вы должны покинуть только по моему особому распоряжению. Понятно?
— Да, партайгеноссе!
— Вопросы?
— Нет, партайгеноссе!
— Отлично! Тогда вы первым же самолетом вылетаете в Зальцбург.
— Но… это невозможно, партайгеноссе, — осмелился возразить Цольмер.
— Что за ерунда?! — уставился на него Борман. — Какого черта, бригадефюрер?!
— Осмелюсь доложить, партайгеноссе… я абсолютно не переношу самолет. Только взлетаем и… В прошлом году при перелете в Париж я даже заблевал фельдмаршала!
— Можете заблевать еще пару фельдмаршалов, но утром 18-го вы уже должны быть в «Бергхофе», — отрезал Борман.
— Осмелюсь предложить, партайгеноссе… если я поеду на мотоцикле, то гарантированно успею до 18 числа. На мотоцикле мне не страшны пробки на дорогах и бомбежки: съехал с дороги — и все дела!
— Валяйте, — разрешил Борман. — Ваша задача: до 10 часов утра 18 апреля доложить о готовности резиденции «Бергхоф» к приему фюрера и его штаба. Все! Свободны.
Когда об этом узнал Краузе, он был поражен:
— 800 километров менее чем за двое суток на мотоцикле по забитым войсками и беженцами дорогам?! Я не говорю уже об атаках с воздуха. Это абсолютно нереально!
Однако Борман даже бровью не повел.
— Для Цольмера это реально. Он появился в этом мире для того, чтобы служить фюреру и ездить на мотоцикле.