– Спасибо, – коротко поблагодарила она.
Поскольку она ничего к этому не добавила, Калеб решил сделать это за нее:
– Кажется, я все сделал более-менее правильно.
Она метнула в него молнию и, повернувшись к начальнику службы безопасности, словно в недоумении пожала плечами.
– Да неужто?!
Через несколько часов Аннабель и Калеб уже просматривали пленки с записью всех перемещений в читальном зале до и после смерти де Хейвна.
– Совершенно обычная картина, – сказал Калеб. – Ничего особенного.
Аннабель еще раз прокрутила последнюю запись:
– А это кто?
– Кевин Филипс. После смерти Джонатана он исполняет обязанности заведующего отделом. Он пришел расспросить меня об обстоятельствах смерти де Хейвна. А это Оливер под видом немецкого профессора.
– Великолепно! – с восхищением произнесла Аннабель. – Он очень неплохо держится.
Они просмотрели еще некоторые записи. Калеб остановился на одном месте:
– А это момент, когда мне принесли завещание, в котором Джонатан назначил меня литературным поверенным. – Он повнимательнее вгляделся в экран. – Неужели я и впрямь такой толстый? – И он прижал ладонь к животу.
– Кто передал вам завещание?
– Кевин Филипс.
Аннабель просмотрела запись дальше, где Калеб споткнулся и разбил свои очки.
– Я обычно вовсе не такой неловкий, – смутился он. – А если бы Джуэлл Инглиш не дала мне свои очки, я был бы не в состоянии прочитать, что в этом проклятом документе.
– Да, только зачем она подсунула вам другие очки?
– Что?
– Она дала вам не те очки, которые были на ней, а другие, которые достала из сумки. – Аннабель отмотала пленку назад. – Видите? Отлично проделанная подмена, из нее вышел бы неплохой шулер… я хочу сказать, у нее весьма проворные пальчики.
Калеб, пораженный, смотрел, как Джуэлл Инглиш сняла те очки, которые обычно носила, и вытащила из своей сумки другие. Именно их она и дала Калебу.
– Ну я не знаю… может быть, это какие-то особые очки. Те, что она мне дала, вполне подошли. И я смог прочитать записку.
– А кто она, эта Джуэлл Инглиш?
– Да просто пожилая дама, книжный фанатик… регулярная посетительница читального зала.
– А руки у нее работают как у крупье из Лас-Вегаса при игре в блэкджек, – заметила Аннабель. – Интересно, зачем ей это? – добавила она задумчиво.
Стоун сидел у себя в коттедже и думал о разговоре с Мэрилин Бин. Если она говорила правду, а у него не было причин считать, что оскорбленная женщина ему лгала, значит, он ошибался. Корнелиус Бин не убивал ни Джонатана де Хейвна, ни Роберта Брэдли. Тем не менее он, видимо, понял, как убили несчастного библиотекаря, поэтому убили и его самого. Итак, кому же на руку смерть де Хейвна? Или смерть Брэдли, если на то пошло? Какая связь между ними?
– Оливер?
Он поднял взгляд. В дверях стоял Милтон.
– Я стучал, но ты не слышал.
– Извини, я, наверное, задумался.
У Милтона, как всегда, с собой был ноутбук и небольшой портфель. Он положил их на письменный стол и достал из портфеля папку.
– Тут все, что я нашел о сотрудниках Брэдли.
Стоун взял папку и начал внимательно изучать ее содержимое. Там было множество документов, освещающих политическую карьеру Брэдли, включая работу в Комиссии по разведке, которую он многие годы возглавлял.
– Брэдли был очень способным политиком, инициировал множество полезных реформ в сфере разведки, – сказал Милтон.
– Что, вероятно, его и погубило, – заметил Стоун. – Неплохая награда.
Стоун углубился в изучение биографий и фото сотрудников аппарата Брэдли в конгрессе и его подчиненных в Комиссии по разведке. Когда он с этим покончил, приехали Аннабель и Калеб. И Стоун рассказал им и Милтону о своей встрече с Мэрилин Бин.
– Значит, версия о причастности Бина к смерти Джонатана не проходит, – сказал Калеб.
– Видимо, да, – согласился с ним Стоун. – А что вы обнаружили на этих пленках?
– Ну у нас была вначале надежда, что мы можем заметить кого-нибудь, кто входил в книгохранилище или выходил из него. Но она не оправдалась. Однако мы обнаружили кое-что интересное, что может оказаться важным. – И Аннабель рассказала о ловкости рук, продемонстрированной Джуэлл Инглиш.
– Вы в этом уверены? – недоверчиво спросил Стоун.
– Можете мне поверить, я видела подобное миллионы раз.
И сама такое проделывала не менее часто, подумал Стоун.
И спросил, повернувшись к Калебу:
– Что тебе известно об этой женщине?
– Только то, что это пожилая вдова и постоянная посетительница, любительница старинных книг, очень милая, очень увлекающаяся… – Он покраснел.
– И что еще? – спросил Стоун.
– И она всегда пристает ко мне, – очень тихо и смущенно добавил Калеб.
Аннабель с трудом подавила смех.
– Однако, надо полагать, все, что ты о ней знаешь, она сообщила тебе сама, – заметил Стоун. – Информация непроверенная и никак не подтвержденная.
– Да, правильно, – согласно кивнул Калеб.
– Итак, зачем ей было подменять очки?
– Оливер, может, это просто потому, что она не хотела давать мне те, что были на ней. Может, они какие-нибудь особенные. Специальные. Она достала мне другие, и я бы не стал придавать этому слишком большого значения.
– Я бы тоже не стал, Калеб, однако для меня это достаточно неожиданное открытие – пожилая женщина, постоянная посетительница читального зала отдела редких книг обладает столь исключительной ловкостью рук. Если она не хотела отдавать тебе свои очки, почему просто не сказала, что дает тебе запасные?
Калеб хотел было возразить, но сказал лишь:
– У меня нет ответа на этот вопрос.
– У меня тоже, но я начинаю подозревать, что нам необходимо будет найти этот ответ, если мы намерены выяснить, что же все-таки произошло с Джонатаном де Хейвном.
– Уж не думаешь ли ты, что старая милая Джуэлл Инглиш имеет какое-то отношение к смерти Джонатана? – удивился Калеб.
– Пока что и это не исключено. А Бина убили потому, что он скорее всего догадался, как погиб Джонатан. Думаю, он обнаружил, что на газовых баллонах в библиотеке были сделаны фальшивые надписи. Вероятно, он именно поэтому и заявился в читальный зал, задавал там всякие вопросы, а потом пожелал осмотреть хранилище. Он хотел понять, почему убили де Хейвна. Вспомни, он спрашивал, с кем из сотрудников Джонатан был в дружеских отношениях. Он вовсе не пытался кому-то пришить это убийство, а просто хотел выяснить, были ли у Джонатана враги.